Цепная реакция. Сборник - Илья Бушмин

От Следственного комитета прибыл незнакомый Богданову человек, но это тут же исправили – уже через полчаса на месте перестрелки объявился и старый их знакомый.

– Опять вы? – всплеснул следователь СК руками. – Гражданин, эээм, Богданов…!

– Можете звать меня просто Богданов. Все свои.

– …Вас изолировать нужно, честное слово!

– Да я здесь при чем? Вон, местные опера уже двух свидетелей нашли, те видели выскочивших из окна уродов.

– С ними я еще поговорю…!

– Сделайте милость.

– …А сейчас я говорю с вами. Кто потерпевший? Это же гражданин, эээм, Хевсуридзе, правильно? Я как услышал, глазам своим не поверил! Как вы здесь оказались? Что вы скрываете?

– Ничего!

– Ой ли!

– Ваха был напарником Кузьмы, они часто работали в метро. Мы приехали к нему, потому что он может что-то знать.

Следователь прищурился:

– Я дал поручение найти его, чтобы взять показания, но он же не прописан в Москве нигде. Это съемная квартира? Как вы узнали адрес?

– Это наша работа. Мы все-таки опера угрозыска. Ну, пока нас не посадили за то, что делаем свою работу.

Следователь пропустил колкость мимо ушей.

– Дальше.

– А дальше мы решили с ним поговорить. И спасли ему жизнь.

Гущин отделался от врачей «скорой помощи» в хорошем настроении. Во-первых, он был жив. Во-вторых, он был ранен лишь слегка, и теперь этим ранением можно было козырять. «Да так, бандитской пулей зацепило», – планировал говорить Гущин. Он даже знал, каким голосом будет это произносить. Скромно и слегка небрежно. Всем своим видом говоря – «Да, я герой, но в остальном я такой же, как и вы, простой парень».

Да, и в-третьих – фельдшер дал ему пузырек с обезболивающим, которое оказалось сильным, и после двух проглоченных таблеток Гущину заметно похорошело. В этом состоянии его и застали двое в штатском.

– Вы Гущин?

– А вы кто?

Они показали удостоверения. Скромно и слегка небрежно – тоже репетировали, что ли? – всем своим видом говоря: «Да, мы из ФСБ, так что выполняй приказы и молчи в тряпочку».

– Вы разглядели нападавших?

– Их было трое. Двое прыгнули назад, третий был за рулем. Итого три. Я правильно посчитал? Погодите. Два плюс один…

– Вы что, пьяный?

– Кто, я? Могу дыхнуть. Вот: эээаааа!

Чекисты напряглись, уворачиваясь от дыхания Гущина. Положение спас Богданов, вовремя вышедший из подъезда.

– Ему обезболивающее дали, войдите в положение.

– Вот как, – успокоились сотрудники ФСБ и переключились на Богданова. – Вы разглядели нападавших?

– Издеваетесь? Конечно, нет. Знаю только, что их было трое.

– Да-да, это мы поняли.

– Номер машины запомнили.

– Номер мы уже пробили по базе. Он поддельный. Эти номера сняли с «Шевроле» неделю назад у «Новых Черемушков». Что-то еще можете сообщить? Потерпевший, он был еще в сознании? Успели с ним поговорить?

Богданов поколебался.

– Может быть. Но я не уверен, что вам стоит об этом рассказывать.

– Мы ведем расследование, которое касается государственной безопасности. Вы обязаны нам рассказать, если не хотите проблем.

Богданов от этих слов не стал более лояльным. Наоборот, он рассвирепел.

– Моего друга, с которым я 15 лет служил бок о бок, разорвало на мелкие куски! Я был там! А мне до сих пор ни одна собака даже не намекнула, что, вашу мать, происходит! На меня грозят завести уголовное дело, потому что я поймал карманника, а теперь ищут еще и киллера, которого я якобы нанял. Думаете, мне еще не плевать? Вешайте на меня что угодно! Но я вам хочу напомнить, что это мы вот с этим прибалдевшим от таблеток пацаном спасли сейчас жизнь человеку, а не вы! Гущин, поехали. Ты готов?

– Всегда готов!

Гущин вскинул руку в пионерском приветствии, но жест больше смахивал на что-то неприличное, поэтому Гущин растерялся и стал смотреть на свои руки.

Чекисты переглянулись. Один из них, постарше и в костюме подороже, вздохнул.

– Ладно. Как та история в метро связана с карманниками?

– А как вы здесь оказались?

Старший контрразведчик поколебался, но сдался.

– Давайте присядем где-нибудь и поговорим. Тем более, вашему парню, кажется, нужен кофе. И покрепче.

В чем прелесть Москвы, так это в том, что недостатка в кофейнях здесь не наблюдается. Одно из таких заведений располагалось буквально в 100 метрах от дома Вахи. Вчетвером – норовивший отключиться Гущин, Богданов и двое сотрудников ФСБ – они заняли столик и заказали кофе. Богданов внимательно посмотрел на Гущина и попросил ему сразу две чашки. Покрепче.

– Мы выехали сразу, как узнали, что вы инициировали план «Перехват» синей «Киа» с этим номером, украденном с «Шевроле», – сообщил старший чекист.

– Что у вас есть на синюю «Киа»?

– Эта машина пару раз заезжала на тот самый адрес. Где был взрыв. Где погиб ваш коллега. Мы нашли ее на камерах наблюдения.

– Если вы расскажете, что вообще происходит, нам всем будет легче.

Сотрудник ФСБ колебался недолго.

– Хорошо. Все строго между нами, потому что… сами понимаете, в общем. Итак, у нас несколько месяцев назад появилась оперативная информация. О возможной подготовке в Москве серии одновременных терактов. Планируется полномасштабная атака. Где именно, мы не знаем.

– Черт побери, – сказал мигом пришедший в себя Гущин.

– Погибший в метро молодой человек был одним из взрывников. Он проходил подготовку в лагере боевиков. Информация по нему появилась у нас, к сожалению, совсем недавно, и мы не смогли перехватить его на въезде в город. Оставалось только искать по своим каналам.

– Один из взрывников, – повторил Богданов. – И что он должен был делать?

– В Москву их прибыло двое или трое человек, точно мы не знаем. Связник и двое взрывников. Связник держал связь между ними, руководством операцией и местной ячейкой, которая снабдила их всеми необходимыми для изготовления взрывных устройств компонентами. В задачи взрывников входило изготовление самих бомб и их закладка в определенных местах. Где именно, сколько этих мест, сколько планируется взрывов, какой мощности взрывные устройства – ничего этого мы пока не знаем.

Богданов вспомнил полуразрушенную девятиэтажку, на пятом этаже которой погиб Курилин.

– Судя по всему, мощность приличная.

– Мы тоже так думаем. И это нас беспокоит, как вы понимаете. После изготовления и закладки устройств эта группа должна была передать информацию другой группе, которая должна прибыть в город буквально на днях.

– Исполнители?

– Пока назовем их так. Итак, мы поделились информацией. Теперь ваша очередь.

Богданов рассказал все, что знал. Про кражу некоего предмета из кармана прыгуна на платформе метро. Про последовавшие за этим два убийства карманников и еще одно покушение.

– Хм, – озадачился старший сотрудник в костюме. – И что же они ищут? Есть версии?

– Флэшку.

– Простите?

– Ваха перед тем, как отключиться, сказал «флэшку». Это все, что он сказал. Тот карманник спер у прыгуна из метро флэшку. Что было на флэшке, не знаю, но теперь начинаю подозревать.

Чекисты переглянулись, и один из них кивнул.

– Информация. С адресами, по которым они заложили взрывные устройства.

– Значит, террористы… – подал голос Гущин. – Вот черт. Я-то думал: что же это за отморозки такие, чтобы вора в законе убивать. Теперь понятно. Они играют в игры гораздо посерьезнее.

Когда Богданов и Гущин вернулись в отдел, в коридоре их встретил набыченный Шумелов.

– Разгоню всех к чертям собачьим.

– Тут такое…

– Выгоню из ментуры ссаными тряпками.

– Мы вроде как спасли…

– Под задницу мешалкой выпру.

– Да хватит уже, – разозлился Богданов. – Со следаком вроде все уладили. Даже с чекистами контакт установили. Нет проблем. Мы не просим награду за то, что спасли жизнь, и за то, что Гущина чуть не пристрелили…

– Рука болит, – ввернул Гущин и показал забинтованную рану.

– …Но хотя бы не орать на нас – можно?

– Рапорт мне на стол. Подробный, вашу мать. Сейчас же. И для УСБ тоже, – скомандовав, Шумелов отвернулся, чтобы эффектно уйти, но вспомнил что-то еще. – Да, ответ на запрос пришел. Установили вашего карманника по фотографии.

Материал пришел в дежурку. Забрав бумаги, опера расположились у себя в кабинете и принялись изучать информацию. Карманника звали Анатолий Петрович Чебачев. Уроженец Санкт-Петербурга, 34 года. Из них пять отсидел за кражи. Еще одно задержание – и Чебачева можно будет записывать в рецидивисты.

– Карманник со стажем, – заключил Богданов, листая досье. – Смотри, первый раз он загремел за решетку за карманную кражу 12 лет назад. Отсидел два года и не попадался целых семь лет. О чем это говорит?

– Что вы быстро считаете.

– Спасибо, но это говорит нам о том, что Чебачев-Кадык – вор опытный. Питер гораздо меньше Москвы, но он там целых семь лет работал и не попадался. Неудивительно, что мы его тогда упустили. Провел, как котят.