Жена тёмного князя (СИ) - Цветкова Алёна

Я рассмеялась, подняла малыша на колени и принялась тискать приговаривая, что совершенно зря большие злые дядьки бояться такого маленького и милого Пузика. Пусть он и нежить, но зато он самая лучшая и ласковая нежить на свете... А если злые дяденьки этого не понимают, то это их проблемы.

- Не понимаю, - подтвердил Борис, - почему он проигнорировал меня? Ладно ты... Допустим, из-за моих манипуляций твой свет каким-то образом сроднился с тьмой. И этот мелкий гаденыш не видит в тебе врага. Но он и на меня не кидается. Хотя раньше, точно такие же псицы норовили забраться на плечи и убить, прокусив сонную артерию. Я сам столько раз отдирал от себя «милых» зверюшек.

Словно подтверждая его слова, Пузик полез по мне наверх. Как в прошлый раз. Я ощутила укол страха, из-за рассказа о прокушенных сонных артериях. Но, как всегда со мной бывало, иррациональный страх только подстегнул желание поступить неблагоразумно. И я не стала останавливать псица.

- Ася! - резко выкрикнул Борис и кинулся мне на помощь, когда псиц наконец-то добрался до моей шеи. Вот только кусать он меня не собирался. Важно уселся на плече и принялся вылизывать лапки. На подскочившего некроманта Пузик даже не взглянул.

- Ничего не понимаю, - выдохнул Борис. - почему он меня игнорирует? И тебя? И, вообще, ведет себя так странно?

- Может быть потому, - улыбнулась я, - что он у себя дома?

Борис ничего не ответил, просто покачал головой. Он вернулся на свое место и о чем-то задумался. Я погладила Пузика и спустила его с плеча на пол. Мне нужно было посмотреть, готова или нет рыба. Время было к обеду, и есть хотелось довольно сильно.

Малыш недовольно заворчал, и не долго думая, подошел к Борису и, жалобно глядя на него огромными глазами, заскулили, требуя взять его на руки.

Я прыснула и расхохоталась. Да, уж.. какая же тут ненависть... Тут чистой воды манипуляция.

И Борис сдался. Осторожно, с опаской и настороженностью, подхватил малыша под пузо и поднял. Подержал немного на весу, рассматривая со всех сторон.

- Не понимаю, - задумчиво произнес великий некромант и опустил малыша на колени. - Почему он так себя ведет?

А псиц с энтузиазмом принялся вылизывать руки Бориса, радостно поскуливая и виляя пушистым, беличьим хвостом.

- Ты какая-то неправильная нежить, - хмыкнул Борис и накрыл Пузика ладонью.

Я рассмеялась. Очень уж забавная получилась сцена. Рыба была почти готова. Я попробовала бульон, добавила немного соли... жаль у нас нет даже картошки. Надо все же выйти из рындвана и попробовать найти хотя бы какую-нибудь пищу. Раз уж теперь выяснилось, что нежить не всегда зомби.

Мне в голову пришла мысль, которую я тут же и озвучила:

- Может быть Пузик просто привык к живым? И поэтому никак на них не реагирует?

Борис, продолжая тискать псица, поднял на меня глаза и хмыкнул:

- Кроме нас с тобой и этих червей, - кивнул он на мешки с мукой, - с этой стороны Пределов нет ни одной живой души.

- Погоди, - я нахмурилась, - но ты каждый день приносишь мясо и рыбу. Где ты тогда добываешь нам еду? - Борис не моргая смотрел на меня. И я догадалась. Удивленно взглянула на куски рыбы в кастрюле. - Это нежить?!

- Нежить...

- Но, - не поверила я своим ушам, - ты говорил, что мертвая нежить становится зомби... а эти вроде обычные... тихие...

- Я некромант, Ася. Я способен упокоить оживших мертвецов. Кажется именно их ты называешь зомби...

Мама дорогая! Меня затошнило. Все съеденные зомби-рыбы и зомби-зайцы запросились наружу. Но на всякий случай, чтобы убедить себя, что я не права и Борис имел в виду что-то совершенно другое, я переспросила:

- Ты хочешь сказать, что эта нежить умерла и стала ожившим мертвецом, а потом ты упокоил ее своей некромантией и притащил домой, чтобы съесть?

- Примерно так, - кивнул Борис как-то слишком спокойно, - только она не сама умерла, я ее поймал и убил.

Глава 7

Обед прошел не очень хорошо. Я болтала ложкой в бульоне с зомби-рыбой и никак не могла заставить себя проглотить ни кусочка. И зачем я, вообще, затеяла этот разговор? Вот уж точно, меньше знаешь, крепче спишь. Из-за стола я встала голодной, полным отсутствием аппетита и легкой тошнотой. Борис с таким смаком обсасывал кости упокоенных зомби, что мне было не по себе.

- Тебе все равно придется их есть, - резонно заметил Борис.

Я кивнула. Я прекрасно понимала, что глупо отказываться от еды, которую ела на протяжении нескольких месяцев. Но никакие уговоры не работали. Перед глазами, как в фильме, стояли толпы полусгнивших зомби в трупных пятнах, разодранной, окровавленной одежде и безумием во взгляде. И воображение рисовало точно такую же рыбу и зайцев, которых Борис приводил в нормальный вид магией. Вот только в моем понимании магия эта была сродни обману. Внешне рыба и зайцы менялись, но суть их оставалась прежней — пропитанные трупным ядом зомби.

- Сегодня на улице потеплело. Я дам тебе свою одежду. Выйдем прогуляемся. Может быть ты найдешь какие-нибудь съедобные растения, - пожалел меня Борис, когда мой желудок, расстроенный отсутствием пищи, выдал очередную руладу. - Ты и так слишком слаба, и голодать тебе ни к чему.

Я кивнула. Лучше жевать пустую крапиву, чем упокоенных мертвецов.

Сборы немного затянулись. Штаны Бориса пришлось закручивать вокруг талии в три оборота, а потом подвязывать бечевкой. Точно так же поступили с теплой рубахой, вырез которой был слишком велик для моих тощих плеч. Пришлось собрать ворот на живую нитку, рукава засучить до середины, пояс подвязать, а подол подоткнуть, потому что иначе он болтался ниже колен.

Кожух Бориса,вообще, оказался мне не под силу. Стоило надеть его, как мои колени подламывались и я начинала шататься. Пришлось отказаться от верхней одежда и просто закутаться в одеяло.

Я, с трудом переставляя ноги, обутые в тяжелые сапоги Бориса, и опираясь на его руку, спустилась с крыльца.

Весна только-только вступила в свои права. Снег уже почти растаял, остались только неопрятные лохматые кучи серого льда под деревьями в лесу, начинавшемся метрах в ста от крыльца рындвана. Опушку, отделяя нас от леса, пересекал глубокий овраг, поросший лесом. Мы добрели до него и заглянули вниз. На дне все еще лежали сугробы.

- Хорошо бы сделать ледник, - заметила я, рассматривая дно, - летом где-то надо будет хранить рыбу и мясо. На жаре, без холодильника они быстро испортятся...

- У меня есть магический ларь, - отозвался Борис, - пару тушек туда влезет.

Я кивнула. Хотя запас в пару тушек это совсем не тот уровень, который бы меня успокоил. Дома у меня был морозильный ларь на триста сорок литров. И я все лето старательно набивала его, замораживая ягоды, фрукты, овощи и зелень.

- Скажи, - обернулась я к нему, - ты говорил, что до пятнадцати лет был крестьянином. Пахал и сеял хлеб. Но как же так вышло, что ты не умеешь хранить зерно и муку, не можешь набрать съедобные растения, не понимаешь, зачем в хозяйстве нужен большой ледник, и, вообще, ведешь себя, как аристократ в сотом поколении?

- Каждый некромант, - пожал плечами Борис, - отрекается от прошлого и посвящает свою жизнь служению Павлонии и Пресветлому князю. После этой клятвы я все забыл. Помню только какие-то образы: запах влажной земли, ощущение теплого дерева в руках и как тонут ноги в земле, когда идешь за плугом. - Он улыбнулся, - я поэтому и хотел попробовать вспахать землю. Надеялся, что смогу вспомнить еще что-нибудь...

- Мне очень жаль, - вздохнула я. - Наверное, тяжело, не помнить свое прошлое...

- Я уже привык, - улыбнулся Борис. И добавил, - а ты знаешь, как делать этот ледник? Может быть я раньше делал что-то подобное, просто забыл...

- Знаю, - тряхнула я головой, нечаянно скинув с нее шапку, которая покатилась вниз по склону оврага. - Ой!

Я растеряно смотрела вниз, моя шапка, вернее, шапка Бориса, лежала на краешке снежного сугроба на самом дне оврага.