Княгиня - Петер Пранге

Лоренцо проклинал договор, подсунутый папой. Каким же дьяволом надо быть, чтобы измыслить подобные условия? Да, ему определили солидное жалованье в двести пятьдесят скудо — в месяц! Так можно разбогатеть, причем очень скоро. Но тот же договор предусматривал и жесткие сроки проведения работ — вплоть до дня. Все расходы, возникшие в связи с превышением срока сдачи работ, ложились бременем на него, архитектора. И если такое, не дай Бог, произойдет, до конца жизни он будет прозябать в нищете.

Перед порталом собора Святого Петра Лоренцо, остановив коня, спешился и отдал поводья одному из рабочих. Громко ступая по каменным плитам, он прошел через средокрестие к главному алтарю, смахнул со стола все, что там лежало, развернул эскиз и углубился в него.

Стоило ему только взглянуть на свое детище, как все тревоги и злость куда-то пропали, словно у истового верующего, который, скрывшись от шума мирского за стенами собора и преклонив колено перед алтарем, сразу же ощущает себя под защитой власти Божьей. Лоренцо в один миг сосредоточился, всеми чувствами, всей плотью вбирая в себя линии и штрихи на листе бумаги, которым предстояло увековечиться в бронзе и мраморе. Все же остальное, не имевшее касания к его творению, исчезло и растворилось в тумане небытия. Где-то в лабиринте этих конструкций, сотворенном им, таилось решение проблемы. Но где?

Лоренцо почувствовал за спиной чье-то присутствие.

— Не мешать! — буркнул он, не обернувшись, — Я занят.

И тут же вновь погрузился в размышления. Однако некоторое время спустя понял, что тот, кого он пытался прогнать, по-прежнему здесь.

— Ты что, не слышал? Я работаю!

Не вытерпев, Лоренцо обернулся. Что надо здесь этому Кастелли? Мальчику на побегушках Мадерны? И чего это ему вздумалось пялиться через плечо Лоренцо на эскиз? Выведывает? Бернини инстинктивно прикрыл бумагу эскиза ладонью.

— Мне кажется, — начал Кастелли, тут же перейдя на шепот, — что у меня есть решение.

— Что? Какое решение? О чем ты?

— О статике. В том виде, в каком вы задумали этот проект, он невыполним.

— Э, да я вижу, ты перегрелся на солнышке! — воскликнул Лоренцо, скорее недоумевая, чем возмущаясь. — Что ты понимаешь в статике, всезнайка? Убирайся вон! Мадерне ты куда нужнее, чем мне.

Однако Кастелли, похоже, сдаваться не собирался. И хотя от волнения его глаза часто-часто моргали, он не дал Лоренцо запугать себя.

— Вся сложность в венчающем элементе, — тихо, но настойчиво произнес он. — Если его убрать, все получится.

— Нет, ты и вправду перегрелся на солнце! — Лоренцо даже расхохотался. — Венчающий элемент представляет собой Иисуса Христа, Спасителя! А что еще ты надумал убрать? Может, Бога-Отца? На что только не пойдешь статики ради!

— Вы позволите?

Кастелли развернул на столе большой лист бумаги, причем действовал он настолько уверенно, что Лоренцо невольно посторонился.

— Я начертил схему. Взгляните! Теряете вы немного. Снизу ведь фигура Спасителя почти не видна. А из-за своего веса она вызывает перегрузку фундамента, и не только фундамента, но и оказывает на колонны такое давление, что они, не выдержав, обязательно переломятся и рухнут. — Юноша взглянул на Лоренцо. — Что мешает вам заменить ее фигурой поменьше и полегче? Например, крестом?

Лоренцо присвистнул.

— Недурно! — пробормотал он, не отрывая взора от схемы. — Нет-нет-нет, очень даже недурно! А ведь ты прав! Прав, черт возьми! — Бернини уважительно кивнул Франческо. — Но скажи мне, — Лоренцо усмехнулся, — с чего такая быстрая смена позиций? Я уж было начинал думать, что вы с Мадерной навек повенчаны.

— Я сам себе хозяин, — нервно моргнув, ответил Кастелли.

— Что ж, тем лучше! Тогда валяй, показывай, какие там у тебя еще приготовлены схемы и планы! У тебя их вон целая кипа под мышкой!

Оба, разложив перед собой приготовленные Франческо Кастелли эскизы и расчеты, углубились в их изучение. И по мере того как бывший мальчик на побегушках Мадерны терпеливо и вдумчиво разъяснял, какие силы воздействуют на фундамент и конструкцию балдахина, Бернини чувствовал, как мучивший его неделями непомерный груз постепенно спадает с плеч.

— Ты ниспослан мне самим небом, — подытожил Лоренцо после того, как Кастелли свернул в рулон последнюю из предложенных схем. — Если бы не ты, мне оставалось бы только одно — капитулировать. Веришь, всего полчаса назад я думал бросить все. А теперь, с тобой вместе, мне кажется… Нет, не кажется, я уверен, что справлюсь.

Распрямившись, он подал Кастелли руку.

— Ну что же, гений, ты будешь моим помощником и… — тут Лоренцо помедлил, — и моим другом?

Вечером того же дня, за столом папы Урбана VIII, в перерыве между закуской и огненной pasta diavolo[4] Лоренцо Бернини подписал договор на сооружение нового главного алтаря собора Святого Петра.

11

— Синьор Франческо Кастелли!

Возвестивший о его прибытии слуга, посторонившись, дал Франческо Кастелли войти, и тот, опустив голову, со шляпой в руке прошел в пустынный, скупо меблированный зал для приемов палаццо Памфили, где явственно ощущался запах сырости, напоминавший прелые шампиньоны. Молодой человек представления не имел, кто и зачем пригласил его сюда. Может, все это просто недоразумение?

— В этом доме кое-что требует ремонта, — толком и не поприветствовав его, объявила донна Олимпия. — Сначала я намеревалась поручить дело Пьетро да Кортоне, но позже мне рекомендовали вас.

— Меня? А кто?

— Не имеет значения, — ответила донна Олимпия. — На чьих стройках вам доводилось работать?

— Вот уже три года как я возглавляю мастерскую каменотесов моего дяди Гарово, первую в цеху, и с тех же пор работаю под началом архитектора Мадерны.

— А разве, — брови донны Олимпии недоуменно взметнулись вверх, — сами вы не архитектор?

Сердце Франческо учащенно забилось. Значит, его все же считают архитектором! Сколько лет мечтал он об этом! Но если сейчас сказать хозяйке все как есть, она, судя по ее настроению, без долгих разговоров выставит его за дверь. Что ей ответить?

— За годы учения я приобрел ряд умений, — наконец ответил Франческо, — необходимых для архитектора. Я могу чертить, выполнять необходимые расчеты и руководить мастерами.

— Вот как? А где же доказательства этих навыков?

— По моему проекту выполнен фонарь купола церкви Сант-Андреа-делла-Валле, вероятно, вы знаете ее, это неподалеку отсюда, а также окна палаццо Перетти.

Донна Олимпия пожала плечами:

— Меня интересует, есть ли уже построенные вами палаццо и церкви.

Что мог ответить Франческо? Пока что ни одной постройки по его проекту возведено не была — Мадерна не позволял. Тут скульптор почувствовал, что глаза снова предательски замигали, но сумел подавить накативший приступ кашля.

— Мои церкви и палаццо — мои будущие дети, — негромко произнес он. — Зачаты, но не рождены. И для меня было бы большой честью воплотить в жизнь свой первый замысел по заказу Памфили. Если позволите, могу показать вам проекты.

— Проекты? — Донна Олимпия так энергично тряхнула головой, что заплясали ее черные локоны. — Нет нужды. Боюсь, не смогу воспользоваться вашими услугами. Джузеппе, — обратилась она к слуге, так и остававшемуся у дверей с тех пор, как прибыл Франческо, — проводи синьора… как, вы говорите, ваша фамилия?

— Кастелли.

— Верно! Проводи синьора Кастелли! Он покидает нас.

— В таком случае готов откланяться, — сказал Франческо. — Но прежде чем я уйду, позвольте мне вам кое-что сказать, и надеюсь, что мои слова не покажутся вам бесцеремонными.

— Что там у вас еще? — Донна Олимпия уже повернулась, чтобы уйти.

— Кому бы вы ни поручили выполнение работ, не забудьте сказать ему, чтобы не использовал дерево из сухостоя. Как в этом зале.

— Дерево из сухостоя? О чем вы говорите?

— Каменные стены поражены домовым грибком. Судя по всему, в свое время не обратили должного внимания на то, из чего изготавливались деревянные элементы. Домовый грибок поражает только сухостой. Вот какими неприятными последствиями иногда оборачивается нерадивость.

— Домовый гриб? — повторила донна Олимпия, явно передумав уходить. — А как вы определили?

— Чувствуете едва уловимый запах? Похожий на запах шампиньонов? Это и есть домовый грибок. — Франческо спиной стал продвигаться к дверям, где его дожидался лакей. — Прошу прощения. — Молодой человек отвесил церемонный поклон.

— Подождите! — Шагнув к Франческо, донна Олимпия вопросительно посмотрела на него. — То есть, как я поняла, домовый грибок может разрушить всю стену?

— А заодно и все здание!

Кастелли хлопнул по стене, затем еще раз и еще, пока не отвалился порядочный кусок штукатурки.