Путеводитель по мировой литературе - Максим Артемьев

Несколько особняком от своих современников стоит шотландец Вальтер Скотт (1771–1832) (никогда не называйте его «английским писателем»!). Он начинал как поэт и собиратель шотландских баллад. К написанию прозы обратился в возрасте сорока трех лет и стал основателем жанра «исторического романа», причем в его романтической версии – с яркими героями, четко обозначенными характерами персонажей, приключениями и счастливыми концовками. Скотт оказал громадное влияние на избранный им жанр и был, несомненно, самым популярным в мире писателем на английском языке, далеко превзойдя Байрона. Поэмы его, хотя и принесли первую громкую славу, сегодня уже не читаются.

Следует упомянуть и его земляка Роберта Бернса (1759–1796), писавшего на шотландском диалекте. В советские времена его значение было раздуто, но тем не менее он действительно национальный поэт Шотландии, кто-то вроде тамошнего Тараса Шевченко. В разговоре с шотландцем будет неплохо упомянуть бернсовскую песню «Старое доброе время».

Поколение, пришедшее после Диккенса, менее известно в России: Джордж Мередит (1828–1909), Энтони Троллоп (1815–1882), но их стоит упомянуть, потому что в Англии они занимают место нашего Лескова, Писемского или даже Гончарова – крепкие прозаики, заслоненные фигурами Диккенса и Теккерея, как у нас вышеупомянутые писатели находятся в тени Тургенева, Толстого и Достоевского.

Скотт оказал громадное влияние на избранный им жанр и был, несомненно, самым популярным в мире писателем на английском языке, далеко превзойдя Байрона

Чарльз Кингсли (1819 – 1875) был священником, видным общественным деятелем, и, одновременно, автором исторических романов и детской классики – «Дети воды».

Следующим хронологически идет Томас Харди (1840–1828) – уникальная фигура уже в масштабах мировой литературы. Мало того что он был и выдающийся прозаик и великий поэт, так он еще и развивался в направлении, противоположном обычному, – от прозы перешел к стихам, причем уже в старости. Из россиян его (как поэта) знал и ценил Бродский. С 1872 по 1895 год Харди написал семь романов, самый известный из которых – «Тэсс из рода д’Эрбервиллей». А с 1898 (год выхода первого сборника «Уэссекские стихотворения») он перешел сугубо к поэзии.

К одному поколению с ним принадлежал Самюэль Батлер (1835–1902), автор антиутопии «Едгин» (анаграмма от «нигде») и бытового романа «Путь всякой плоти». Антиутопию читать не стоит, про нее надо только знать, а вот «Путь», протест против викторианского ханжества, можно вполне.

После великих романтиков начала века в английской поэзии наступил спад. Самая крупная фигура XIX столетия – Альфред Теннисон (1809–1892). Его репутация сильно менялась в последующие времена. После его смерти, особенно во времена Элиота и прочих модернистов, его было принято хаять и отрицать. Считалось, что он излишне сентиментален, многословен, слишком официален, традиционен, воплощает в себе все пороки викторианской эры. Но сегодня его лучшие стихотворения входят во все сборники и антологии английской поэзии, причем на почетном месте. Цитировать из него слова Улисса: «Бороться и искать, найти и не сдаваться», известные по каверинским «Двум капитанам», пошло. Лучше упомянуть самое известное стихотворение Теннисона, которым он завещал завершать его сборники, – «Пересекая отмель». Оно действительно при первом прочтении способно впечатлить и остается в памяти.

Вальтер Скотт (1771–1832)

Из других поэтов можно упомянуть Роберта Браунинга (1812–1889), мастера драматического монолога (читать его не нужно), Артура Хью Клафа (достаточно процитировать в разговоре первую строчку его стихотворения: «Не говори – борьба напрасна» (say not the struggle naught availeth), Данте Габриэля Россети (1828–1882), подобно Блейку, крупного художника и поэта (но живописец в нем, в отличие от предшественника, преобладал), Джерарда Мэнли Хопкинса (1844–1889). Этот последний был католиком, писал сложные метрически стихи и считается предшественником модернистов он был открыт читателями и критикой много лет спустя после кончины. Если сравнивать этих поэтов (за исключением Хопкинса) с российскими современниками, то их аналог – это даже не Фет или Алексей Толстой, а скорее Аполлон Майков. Весьма популярен был и Эдвард Фицджеральд (1809–1883) со своими переводами из Омара Хайяма.

Именно он обеспечил персидскому поэту мировую известность.

Видным поэтом середины века являлся также Мэтью Арнольд (1822–1888), одновременно первоклассный литературный критики публицист (в том числе по религиозным вопросам). Его наиболее прославленное стихотворение, входящее во все антологии, – «Берег у Дувра». От Арнольда необходимо перейти к таким его современникам, сравнительно малоизвестным в России, как Томас Карлайль (1795–1881) и Джон Раскин (1819–1900). Оба известны как выдающиеся стилисты, но писали не художественную прозу, а исторические исследования (Карлайль) и книги по искусству (Раскин). Их поздним последователем был Уолтер Патер (1839–1894) с его «Воображаемыми портретами». Нельзя не упомянуть и про историка Томаса Маколея (1800–1859), писавшего блестящим языком, но начинавшего как автор популярных баллад на сюжеты из Древнего Рима, а также кардинала Джона Ньюмена (1801–1890), автора классической автобиографии Apologia Pro Vita Sua, и ряда поэтических произведений, одно из которых, «Сон Геронтия», особенно прославлено благодаря тому, что положено на музыку британским композитором Эдвардом Элгаром.

Конец XIX века для российского читателя представляют четыре фигуры – Оскар Уайльд, Редьярд Киплинг, Герберт Уэллс и Артур Конан Дойл

Известно, что в живописи середину и конец XIX столетия в Англии представляют художники-прерафаэлиты. Двум из них были не чужды и литературные интересы. Про Данте Габриэля Россети мы уже упомянули. Уильям Моррис (1834 – 1896) представлял второе поколение прерафаэлитов и был не только выдающимся художником и дизайнером, но и влиятельным писателем. Он автор утопического романа «Вести ниоткуда», исторических книг и в жанре фэнтези, а также поэм.

Конец XIX века для российского читателя представляют четыре фигуры: Оскар Уайльд (1854–1900), Редьярд Киплинг (1865–1936), Герберт Уэллс (1866–1946) и Артур Конан Дойл (1859–1930). Из них подлинно великим писателем является только Киплинг. Уэллс и Конан Дойл, при всей их коммерческой успешности, велики только тем, что открыли новые пути в соответственно научной фантастике и детективе, не являясь изобретателями ни того ни другого. К «настоящей» литературе оба не имеют отношения – в плане мастерства языка, глубины мысли, тонкости наблюдений, психологического анализа. Уэллс писал и «бытовые» романы, хорошо принимаемые в момент публикации, но сегодня не читаемые. Судьба Уайльда в России чем-то сходна с судьбой Байрона – писатель второго ряда, принятый за первостепенного. Если бы не судебный процесс над ним и последующее тюремное заключение, он бы так и оставался всего лишь одним из популярных драматургов 90-х годов. Над Корнеем Чуковским в 1916 англичане потешались, когда он спрашивал их об Уайльде, считая его великим писателем. Причем в Британии Уайльд считается «ирландским» писателем.

К этим четыре можно добавить еще и шотландца Роберта Льюиса Стивенсона (1850–1894), находящегося где-то между «серьезным» писателем и «массовым». Он, скажем так, очень качественный автор приключенческих романов и рассказов, вдобавок писавший популярные стихи, наподобие «Верескового меда» (см. пресловутый перевод Маршака).

Подлинной художественной значимостью, пережившей время, обладает лишь творчество Киплинга

Подлинной художественной значимостью, пережившей время, обладает лишь творчество Киплинга. Он очень рано прославился – еще до двадцати пяти лет, причем одновременно как своими рассказами из индийской жизни, так и стихотворениями на ту же тему. Киплинг заслуженно стал самым молодым в истории лауреатом Нобелевской премии (в неполных сорок два года), но его наследие весьма неравноценно. Свои лучшие книги он написал до сорока лет. «Книга джунглей» и «Вот так сказки» являются нестареющей детской классикой самого высокого уровня. Но вот «Пак с холмов» и «Награды и феи», написанные для той же аудитории позже, хотя и очень популярны в самой Англии, за ее пределами известностью не пользуются, возможно, из-за своей узкопатриотической направленности. Стихотворение «Если», переведенное на русский множество раз, хотя и афористично-звонко, к шедеврам поэзии отнести трудно, все-таки это дидактика в стихах, написанная для обывателя. Если хочется произвести на англичан впечатление, лучше упомянуть другое его популярно-дидактическое стихотворение, не столь известное за пределами Альбиона, – «Боги азбучных истин». Добавим, что, как и Теннисона, Киплинга много критиковали и низвергали после смерти, обвиняя и в колониализме, и в расизме («Бремя белого человека»), и в империализме вкупе с шовинизмом. И в той же Индии, нам известной в первую очередь по киплинговским Маугли и Рикки-Тикки-Тави, к нему отношение весьма отрицательное, и благодарности за описание в стихах и прозе местной экзотики ему никто не выражает.