Управленец - Александр Александрович Шахов

— Я числюсь в областном ополчении как конный лучник. Освоил, пока управлял одной конюшней. Но убивать не приходилось. Оружием ближнего боя не владею.

— Плохо. Мне нужно, чтобы ты сыграл моего телохранителя. Шлем снимать не будешь, чтобы тебя не узнали…

В ходе продолжительной беседы Азалия разъяснила о деталях плана и роли каждого из участников.

Покачивание кареты оказывало усыпляющее воздействие. Последний раз поспать удавалось, будучи на том свете. С тех пор сон стал практически невозможным. Развивающаяся нервозность превращала каждую попытку уснуть в пытку. Истощённое тело требовало покоя, а бушующий разум не позволял расслабиться. Живой мертвец, неспособный заснуть, приметил одну очень странную особенность. Его спутницы не отдыхали вовсе.

Пока он лежал, упорно пытаясь отключиться, они могли часами наблюдать в окно, о чём-то тихо болтать или просто молча и напряжённо думать. Последнее было прерогативой чернявой магини.

Даже сейчас, когда, поддавшись тряске, он облокотился об угол и прикрыл глаза, она практически не моргая смотрела в пол. Периодически бросая быстрый взгляд на неё, Горий тут же натыкался на её встречный взгляд. Тот возвращался обратно к рисунку ковра только после того как он первый закрывал глаза.

Незаметно глянуть на вырез ещё раз не получится. Смирившись с этой мыслью, мужчина наконец-таки провалился в темноту.

Троекратный стук в потолок был понят — надо остановиться.

— Что случилось? — спросила Гвенет у вышедшей наружу соратницы.

— Спустись.

Её сапоги тут же ударились о землю, подняв придорожную пыль.

— А что наш горестный не вылез?

— Усыпила я его. Ему хоть немного надо отдохнуть, а-то совсем обессилит. Или свихнётся.

— Видимо, от кареты придётся избавиться, — понимая, что использовании магии её запятнало, блондинка догадалась о предстоящем указании. — Жаль.

— Правильно. И ещё одно…

Азалия возложила руки ей на голову, зарывшись пальцами в светлых локонах. Образы Брума и Голина перенеслись в сознание Гвен, где и остались.

Пояснять кто это нужды не было.

— Ты была у него в голове? — девушка оживилась. — И как там? Есть чего интересного?

— Страдает неимоверно. По жене своей убивается. Аж самой тошно стало. Но не это главное. Я специально забралась поглубже, увидела, как он сделку заключил…

— Ну и?

— Это не наш хозяин. Это был не Талльм.

— Как это? Может напутала чего? У богов этих морды-то почти у всех одинаковые. Я Талльма только по духу-то и узнаю.

Подобно тому как разные материальные вещества различаются по запаху, в тонком мире энергии разных существ также имеют свои отличия, обуславливающиеся личностными характеристиками и мощью.

— Я тоже, — продолжала Азалия. — Но у того и дух, и внешность была другая. Это совсем кто-то другой, непохожий ни на языческих богов, ни на кого-либо ещё. Я таких не встречала.

— Но послал-то нас Талльм. Стал бы он отправлять нас выполнять чужую сделку?

— Никогда в жизни.

— Горий знает?

Брюнетка помотала головой.

— Ладно. Выполним свою работу, а они пусть там уже и разбираются. В любом случае нам от этого не легче. Ведь так?

— Пожалуй да, — согласилась Азалия. — Слушай, вот ещё кое-что. Старика мы не стали, но вот этих двух уже нужно будет…

Гвенет понимающе покивала и залезла обратно на своё место. Вслед за ней и Азалия вернулась в карету, и они продолжили свой путь.

Через какое-то время

Приснившийся кошмар заставил проснуться. Первая мысль, что приходит после того как в мире снов за тобой гналась куча монстров или ещё чего похуже: «Как же хорошо, что это был всего лишь сон!». Но не в этот раз. Недовольный рык смешался с потягиванием и зевом.

— Выспался? — спрашивала сидящая напротив девушка. — Мы уже почти приехали.

На удивление, чувствовал себя мужчина отдохнувшим, несмотря на довольно непродолжительный сон. Пешая дорога от его фермы до того самого трактира не занимала, по свидетельствам рабочих, больше двух часов.

Петляющая грунтовая дорога вела прямо в самое сердце сельскохозяйственного комплекса, сравнимого по размерам с большой деревней. Без труда проехав маленькую сторожевую заставу, карета вскоре оказалась во внутреннем дворе, где ещё совсем недавно Горий встречал своего друга.

Остановив лошадей, «кучерка» спешилась и открыла дверцу, из которой показалась тонкая рука. Взявшись за неё, слуга помогла хозяйке преодолеть ступеньки. Сделано это было так качественно, что все присутствующие поняли — пожаловала особа голубых кровей.

Вслед за особой явился рыцарь. Высокий рост вкупе с блеском объёмных доспехов внушал страх. Никому и в голову не могло прийти, что под слоем железа кроется не просто мускулатура, а их любимый и мёртвый, как все думали, бывший начальник.

Озираясь по сторонам, он то и дело натыкался на знакомые глаза. Стараясь избегать зрительного контакта, рыцарь спешно подошёл к своим спутницам.

Вдали показался приближающийся мужчина, чьих волос уже коснулась седина. Распознав в нём местное начальство Азалия не торопясь двинулась на встречу.

— Приветствую вас, уважаемая! Томонд к вашим услугам. Чем могу служить?

Одоспешенный узнал его. Заместитель управляющего «по коровьим делам», как его шутливо называли коллеги, занимал должность главного по коровникам. А поскольку управление самой дорогостоящей частью хозяйства было связано с высокой ответственностью, то занимающийся этим чиновник признавался самым значимым. Разумеется, самым значимым после главного управляющего и его помощника. А потому в их отсутствие именно он сейчас был самой крупной рыбой в озере.

Седовласый был одним из тех, кто мог опознать Гория не то что по глазам, но и по запаху. А потому, тот медленно скрылся за спиной своей подопечной и увёл взгляд в сторону, мол осматривает местность на наличие угроз.

— Здравствуйте, Томонд, — голос Азалии сделался как никогда женственным. Он был до такой степени нежным и утончённым, что резал слух её спутникам. — Приведите меня к вашему начальству, у меня есть некоторое дело…

Поплывший от столь прелестной женщины чиновник расплылся в самодовольной улыбке:

— А я и есть начальство. Пройдёмте в мой кабинет…

«Твой кабинет… Ни в жизнь не поверю, что ты поведёшь нас в свой засранный угол, который сжечь будет проще, чем привести в порядок. Наверняка в мой пойдёт. А он МОЙ!» — у Гория было особое отношение к своему рабочему месту и любые посягательства на принадлежащее ему жестоко каралось в ту же секунду. Но сейчас обстоятельства требовали смириться.

Опасения подтвердились и вскоре вся компания (кроме кучера) оказалась в скромном, но просторном помещении на третьем этаже. Стерпев скрип любимого кресла, продавившегося от упавшего в него Томонда, Горий закрыл глаза.

— Ну и какое же у вас «дело»?

— Понимаете, двое ваших подчинённых недавно выступали в областном суде в качестве свидетелей, вы наверняка