Мажор. Умереть, чтобы родиться - Игорь Соколов

– Ты с ним была? – Игорь резко повернулся к Лере.

– Ты же видел… в клубе.

– Домой как возвращались? Вместе? – перебил ее Соколовский.

– Я раньше уехала. Игорь, в чем дело? – начала пугаться девушка.

Игорь наклонился над Стасом и снова стал требовать:

– Снова жрал?!

– Ничего я не жрал… Не больше немецких летчиков.

– Ты ни хрена не помнишь? – разозлился окончательно Соколовский и, схватив Стаса за грудки, принялся трясти его.

– Пусти… – начал вяло отбиваться Стас. – Облюю ведь…

– Что не помнит?! – вступилась за брата девушка, хватая Игоря за рукав.

Тот толкнул Стаса назад в кресло и повернулся к невесте:

– Машина где?

– Какая машина? – сжимая на шее халатик, спросила Лера, ничего не понимая в происходящем.

– Его машина!

Лера открыла было рот, но Игорь понял, что она, вероятно, представления не имеет, где сейчас машина ее братца. Он круто развернулся и почти выбежал из квартиры. Спустившись к подъезду, он стал осматриваться по сторонам, ища черный «БМВ» Стаса. Возле подъезда и на парковочных местах напротив дома ее не было. Игорь пошел направо, в ту сторону, откуда машины въезжают на территорию дома. И почти сразу наткнулся на машину Стаса. Она стояла одним колесом на бордюрном камне, куда Стас загнал ее, видимо, не справившись с управлением. И съехать с бордюра он тоже не смог. Или решил, что уже приехал. Дурак!

Водительская дверь у машины была приоткрыта, но ключей в замке зажигания не было. Или они в кармане Стаса, он мог их машинально вытащить. А могли и украсть. Но не это было самое важное. Игорь обошел капот и присел перед передним номерным знаком. Он был погнут правым нижним углом. Пластиковая рамка держателя была расколота. Отсутствовала правая вертикальная часть и кусок нижней. Нижняя вообще висела, едва держась. Игорь достал телефон и посмотрел снимок осколка, который остался на месте, где погибла девочка. Потом он приложил палец к номеру. По сделанным измерениям тот кусок точно подходил сюда, к этому изуродованному от удара месту.

А удар был. Игорь поднялся на ноги и теперь увидел еще и вмятину на капоте. И темные пятна рядом. Он потрогал одно из них… На пальцах остался след. Кровь? Тихо ступая в домашних тапочках, подошла Лера, кутаясь в халатик, как будто ей было холодно.

– Игорь… скажи… Мне страшно.

Игорь повернулся к девушке и увидел, что из подъезда вывалился Стас. И теперь он брел к ним с Лерой, как сонное чучело, засунув руки глубоко в карманы брюк. Дождавшись, когда Стас подойдет, Игорь сунул ему под нос свой испачканный в чем-то темном палец. Говорить что-то Стасу в таком состоянии было бесполезно. И Игорь стал говорить Лере:

– Ей тринадцать лет. Было. Она ночью от подруги бежала домой. По пешеходному переходу. Улица на пути от клуба сюда. Твой брат был обдолбан. Как всегда. Он даже ее и не заметил, наверное.

– Она… – начала было Лера, но Игорь ее перебил, тыча в нос испачканным в крови пальцем:

– Ей было тринадцать лет.

– Игорь… Кто знает? – вдруг спросила девушка.

– Ты… я. Теперь и твой брат.

– Да я не помню даже, – пробормотал Стас, пытаясь разлепить глаза и посмотреть на свою машину.

– Надо что-то сделать, – лихорадочно затараторила Лера. – Машину надо убрать отсюда. Помыть. В мастерскую.

Игорь уставился на нее и молчал. Стас зевал и явно тяготел к лавке неподалеку, чтобы усесться на нее. А еще лучше, вернуться домой. Он, кажется, не отдавал себе отчета в том, что произошло. Но Лера!

– Что, Игорь? – с напором спросила девушка, глядя на Соколовского.

– Раньше тебя как-то не рассмотрел, – медленно проговорил Игорь. – Сейчас смотрю.

– А что ты хотел? Он мой брат! Или ты хочешь, чтобы я его сама в тюрьму отправила?! Он же твой друг!

– А он мне клялся завязать. Вчера. Как другу.

– Он болен! – теперь уже повысила голос Лера.

– Я болен! Мне в клинику надо, а не в тюрьму! – дошло наконец до Стаса.

– У тебя был выбор, – глядя на друга с прищуром, сказал Игорь. – У девочки не было. Сейчас у тебя два часа. Иди в полицию сам.

Игорь повернулся и пошел в сторону улицы. Лера окликнула его:

– Игорь, ты что? Это же мы!

– Два часа, – не оборачиваясь, бросил Соколовский.

Идти никуда не хотелось. Игорь вышел на параллельную улицу, но потом передумал и свернул к скверу. Он сидел и смотрел на молодых мам, гулявших с детьми. С разного возраста детьми: и ползунками, которых качали на коленочках, и детворой, которой уже разрешалось самостоятельно возиться в песочнице. Мимо, по специальной дорожке, то и дело проезжали подростки на роликах. Пацаны… девчонки лет тринадцати. Веселые, беззаботные… Не знающие, что такое смерть…

Игорь как будто очнулся и посмотрел на часы. Потом достал телефон и посмотрел на экран. Двадцать три пропущенных вызова. Он сунул телефон в карман и медленно поднялся. Рядом с ним молодая мама вытряхивала песок из штанишек мальчонки лет четырех и внушала ему с улыбкой:

– Нельзя врать. Нужно быть честным. Все мамы хотят, чтобы их дети выросли честными.

Игорь решительно достал мобильник и набрал номер.

– Стас, ты где? – спросил он. Не дослушав до конца то, что отвечал ему друг, он перебил: – Я тебе дал два часа. Пусть я козел, а ты – убийца.

Отключившись, Игорь пошел уже быстрым шагом. И снова начал набирать номер на телефоне.

Через час он стоял возле своего отделения, прислонившись спиной к машине. Стаса вывели из дежурной машины и повели к дверям. Видно было, что он еще не пришел в себя. Два сержанта буквально несли его на руках. Игорь проводил их взглядом, не двигаясь с места. Состояние, в котором он пребывал сейчас, было непривычным, незнакомым. С одной стороны, логика, с другой – чувства. И как их помирить? И надо ли? Или они сами должны постепенно прийти в соответствие? Но ведь есть же нечто человеческое, нечто такое, что должно присутствовать в каждом нормальном… А как его определить? Только ли дело в том, что нельзя врать, как говорила мама своему сыну?

Из дежурной части вышла Светлова со своей сумочкой. Она сразу увидела Игоря, но подходить не стала, наверное, постеснялась, что и так отняла много времени у людей, которые ищут настоящих преступников, а не таких гопников, как тот, что выхватил у нее сумку. Игорь ободряюще кивнул ей и снова не двинулся с места. Сейчас ему меньше всего хотелось куда-то идти и с кем-то разговаривать.

И как назло, появился подполковник Пряников собственной персоной. Игорь хотел сделать вид, что не замечает начальника РОВД, но Пряников подошел и похлопал Соколовского по плечу:

– А неплохо для начала. Может, и будет из тебя толк. Честно скажу – не верил.

А Игорь Пряникова уже не слышал. Он его уже и не видел. Он смотрел на подъехавшую знакомую машину. На то, как из нее выходит Лера. Как она идет к нему. Девушка остановилась, не доходя несколько шагов. Он ждал. Лера смотрела в лицо уже бывшего жениха и молчала. Лера, не попадая пальцами на бегунок замка-молнии, морщилась. Потом она все же раскрыла сумку, вытащила из кармашка кольцо – то самое, которое Игорь подарил ей, когда предлагал выйти за него замуж. Игорь не шевельнулся.

– Я думала, что ты человек, а ты мент!

Лера размахнулась и швырнула кольцо Игорю в лицо. Кольцо не долетело, оно упало на асфальт и покатилось под соседнюю припаркованную машину.

Глава 2

Разгар ночи в клубе – это совсем не то что вечер, когда молодежь только собирается. Когда начинается развлекательная программа. Тогда в зале много улыбок, приветствий, все друг другу рады. То и дело кто-то прижимается щечками. И ритмичная музыка веселит, заводит, и девочки на площадках, танцующие гоу-гоу, нравятся.

Ночь! Музыка бьет уже не по голове, она рвется в твоем мозгу, разбрызгивая усталость и алкоголь. В ней очень часто дымится травка, а в крови иногда и правит героин. «Герыч», как его называют в этой среде. Танцпол полон. До отказа… Тела близко друг к другу. Они не корчатся в танцах, они бьются в конвульсиях. Так кажется, когда ты одурманен и пьян. И ты сам корчишься вместе со всеми. И твои глаза видят такие же глаза, остекленевшие, пустые.

Игорь сидел верхом на стуле посреди танцпола. Он смотрел не на танцующих, а просто прямо перед собой. Его рука методично поднималась, поднося к губам горлышко бутылки коньяка. Голова задирается подбородком каждый раз все выше и выше. И вот музыка оборвалась, и вместо нее танцпол потряс восторженный вопль десятков голосов, взметнулись в исступлении вверх руки. Игорь потряс пустую бутылку, поднялся со стула и двинулся прямо на парней и девушек, которые расступались перед ним.

Увидев Игоря, бармен кивнул и поставил перед ним взамен пустой бутылки полную. Открытую. Пустая исчезла где-то за прилавком.

– Сокол! По-взрослому бухаешь! – Игорь обернулся и молча, без всякого выражения, уставился в лицо знакомого парня, который его позвал. Парень удивленно посмотрел на Соколовского: – Привет! Слышал, на Лерке женишься? На свадьбу не напрашиваюсь, но проставиться надо!