АПОЛЛОН-13 - Джим Лоувелл

Как говорили, «Сатурн-5» был совсем другим «зверем». Несмотря на тот факт, что эта ракета выдавала ошеломляющие 3500 тонн осевой тяги - примерно в девятнадцать раз больше, чем «Титан» - конструкторы пообещали, что это будет значительно более плавный носитель. Пиковое ускорение, как утверждалось, не превысит четырех «g», а в некоторых точках траектории ускорение упадет даже слегка ниже одного «g». Среди астронавтов, многие из которых достигли сорока лет, «Сатурн-5» уже заслужил кличку «ракета для стариков». Правда, обещанная плавность полета «Сатурна» пока оставалась всего лишь обещанием, так как ни один экипаж еще не летал на нем в космос. В первые же минуты полета «Аполлона-8» Борман, Лоувелл и Андерс поняли, что слухи о плавности ракеты оказались настоящей правдой.

– У первой ступени оказался очень плавный ход, у второй - еще лучше - ликовал Борман на середине взлета, когда гигантский ракетный двигатель «Эф-1» закончил работу и включился двигатель поменьше «Джей-2».

– Вас понял, плавно и еще более плавно, - ответил КЭПКОМ.

Менее чем десятью минутами позже, спокойный одноразовый ускоритель закончил свою работу, сбросив обе ступени в океан и доставив астронавтов на устойчивую орбиту в 102 милях над Землей.

В соответствии с правилами лунных полетов перед броском на Луну корабль должен был провести первые три часа, вращаясь вокруг Земли по удачно прозванной «орбите ожидания». Экипаж использовал это время на укладку и калибровку оборудования, считывание показаний навигационных приборов и, в основном, чтобы убедиться, что корабль готов покинуть родной дом. Только после выполнения всех проверок им разрешали включить двигатель третьей ступени «Сатурна-5» и преодолеть притяжение Земли.

Что касается Фрэнка Бормана, Джима Лоувелла и Билла Андерса, то им предстояло быть занятыми все три часа, и как только корабль благополучно достиг орбиты, они знали, что пора прямо приступать к работе. Лоувелл был первым из тройки, кто освободился из кресла и, как только отстегнул ремни и подался вперед, ощутил сильный приступ тошноты. Астронавты, летавшие в первые дни космической программы, были предупреждены о возможной космической морской болезни в условиях невесомости, но в маленьких капсулах «Меркурия» и «Джемини», где не успеешь привстать, как уткнешься головой в люк, вызываемая движением тошнота не была проблемой. На «Аполлоне» было гораздо больше свободного пространства, и Лоувелл обнаружил, что за эту свободу придется расплачиваться его желудку.

– Тпру,- произнес Лоувелл, обращаясь и к себе и предупреждая товарищей, - Ты не хочешь двигаться слишком быстро.

Он двигался очень осторожно, обнаруживая - как столетиями до него это делали раскаявшиеся пьяницы, ворочаясь по ночам в постели - что если зафиксировать свой взгляд на одной точке и двигаться очень и очень медленно, то можно держать под контролем содержимое своего желудка. Продвигаясь таким осторожным способом, Лоувелл начал осваивать пространство вокруг кресла, не заметив, что маленькая металлическая кнопка, выступающая спереди его скафандра, зашла за одну из металлических стоек кресла. Так как он продвинулся вперед, кнопка зацепилась, и громкий хлопок эхом разнесся по кораблю. Астронавт взглянул вниз и увидел, что его ярко-желтый спасательный жилет, предназначенный для приводнений, раздулся вокруг его грудной клетки.

– Вот, дерьмо, - пробормотал Лоувелл, хватаясь руками за голову и снова опускаясь в кресло.

– Что случилось? - испуганно спросил Андерс, посмотрев на правое сидение.

– А на что это похоже, - ответил Лоувелл, больше раздражаясь из-за себя, чем из-за вопроса пилота-новичка, - Мне кажется, я зацепился жилетом за что-то.

– Так отцепи его, - сказал Борман, - Наши спасательные жилеты должны находиться в спущенном и сложенном состоянии.

– Я знаю, - произнес Лоувелл, - но как это сделать?

Борман понял, что у Лоувелла проблема. Спасательные жилеты надувались из маленьких баллончиков с углекислым газом, которые впускали свое содержимое в камеру жилета. Так как газ нельзя было обратно загнать в баллончики, то раздувшийся жилет можно было сдуть, только открыв выпускной клапан и выпустив углекислый газ в окружающий воздух. В открытом океане это, конечно, не представляло проблемы, но в замкнутом пространстве командного модуля «Аполлона» это было рискованно. Кабина была оборудована элементами с гранулированным гидроксидом лития, которые отфильтровывали углекислый газ, но у них есть точка насыщения, после которой поглощение прекращается. Так как на борту имелись запасные элементы, то стоило произвести первую замену уже на первый день полета, в виду большого выброса углекислого газа в маленькую кабину. Борман и Андерс взглянули на Лоувелла, и трое мужчин беспомощно пожали плечами.

– «Аполлон-8», это Хьюстон. Вы нас слышите? - вызывал КЭПКОМ, очевидно обеспокоенный долгим молчанием экипажа.

– Слышу, - откликнулся Борман, - У нас тут небольшой инцидент. Джим нечаянно надул свой спасательный жилет, так что у нас теперь есть своя толстая Мэй Вест (ПРИМ.ПЕРЕВ.- американская актриса, секс-символ).

– Принято, - ответила КЭПКОМ, по-видимому, не зная, что предложить.

Поскольку положенные 180 минут на околоземной орбите подходили к концу, и не оставалось времени на всякие спасательные жилеты, Лоувелл и Борман вдруг догадались: мочесборники. В отсеке возле ног у каждого кресла был длинный шланг, соединенный с маленьким вентилем, ведущим наружу из корабля. Свободный конец шланга представлял собой цилиндрический сборник. Весь аппарат в кругу пилотов назывался «опорожнительная труба». Астронавт, желающий опорожниться, присоединял к себе этот цилиндр, открывал вентиль в забортный вакуум и мог с комфортом помочиться в космическую пустоту, мчась со скоростью 25 тысяч миль в час в корабле, стоившем много миллионов долларов

Лоувелл пользовался опорожнительной трубой несчетное число раз, но лишь с соответствующей целью. Теперь пришлось импровизировать. Освободившись от своего спасательного жилета, он опустил его к мочесборнику и со всякими ухищрениями засунул наконечник в трубу. Это было нелегкая задача, хотя и выполнимая. Лоувелл подмигнул Борману, тот кивнул в ответ, и пока командир и пилот ЛЭМа выполняли предстартовую подготовку, Лоувелл уминал свой спасательный жилет в сдутое состояние, терпеливо исправляя свой первый просчет в предстоящие 430 часов в космосе.

Использованная ракета, которая вывела «Аполлон-8» на околоземную орбиту, через три часа, без лишних сцен, сама стала пусковой площадкой. Когда ускоритель заработал, корабль медленно увеличил скорость с 17.5 до 25 тысяч миль в час и плавно выправил свою траекторию с околоземной петли в линию Земля-Луна. Начиная с этого момента, как было известно астронавтам, все будет идти спокойно. По мере того, как корабль будет удаляться все дальше и дальше от Земли, притяжение планеты будет ослабевать. В течение двух дней корабль постепенно сбросит скорость, сначала до 20 тысяч миль в час, потом до 10 тысяч, и, наконец, на пятьдесят шестой отметке между Землей и Луной до черепашьего шага 2 тысячи миль в час. В этой точке гравитация большой планеты уступит место притяжению каменистого спутника, и корабль снова начнет ускоряться. С этого момента дела в лунном полете пойдут спокойно, давая возможность экипажу и наземной команде подбадривать друг друга. Утром после этого запуска «Аполлона-8» Хьюстон вызвал корабль, чтобы немного поболтать.

– Позовите меня, когда соберетесь завтракать, - сказал КЭПКОМ в десятом часу утра первых суток полета, - Я почитаю вам газету.

– С удовольствием, - ответил Борман, - Мы жаждем новостей.

– Вы сами новость, - раздался смех.

– Да, перестань, перестань, - сказал Борман.

– Кроме шуток, - убеждал Хьюстон, - Этот полет на Луну занял первые полосы газет и прайм-тайм на телевидении. Вот новости. Передовица «Таймс» пишет: «Луна - туда они летят». Другие новости: семеро американских солдат, удерживавшихся пять месяцев в Камбоджи, вчера освобождены и прибудут домой к Рождеству; задержан подозреваемый в похищении ребенка в Майами; Дэвид Эйзенхауэр и Джулия Никсон вчера поженились в Нью-Йорке. Его описывают, как «нервозного».

– Хорошо, - сказал Андерс.

– Вчера «Браунс» вдрызг разгромил «Даллас», 31:20, - продолжал Хьюстон, - А вот курьез: кто вам больше нравится «Балтимор» или «Миннесота»?

– «Балтимор», - ответил Лоувелл.

– Тогда для тебя действительно большая новость: государственный департамент несколько минут назад объявил, что команда «Пуэбло» будет отпущена к девяти вечера.

– Звучит неплохо, - согласился Лоувелл. Затем, бросив взгляд на приборы, он выдал немного шокирующую новость, которая имела еще большее значение для мужчин, участвующих в этом походе, - Бортовой счетчик показывает, что «Аполлон-8» на 25-ом часе полета находится на расстоянии 104 тысячи миль от дома.