Полнолуние - Карен Робардс

– Привет, – прозвучало из-за сетчатой двери, которую Молли так и не успела починить из-за отсутствия и времени, и денег. На крыльце было темно, и в тусклом свете, падавшем из коридора, удалось разглядеть лишь силуэт взрослого мужчины. – Твоя сестра дома?

– Которая? – Майк напрягся. Его удивление и подозрительность были объяснимы: странно было видеть незнакомого мужчину, пришедшего вечером, да еще к сестре. Нетерпеливо отпихнув ногой заливавшегося лаем пса, он прикрикнул: – Заткнись, Порк Чоп.

Порк Чоп, разумеется, продолжал лаять, но завилял хвостом. Судя по всему, стоявший на пороге человек был ему знаком. Пес просунул нос в дырку в сетке и начал обнюхивать брюки гостя. Загорелая рука с длинными пальцами, на которой блеснул золотой циферблат часов, обрамленная белоснежной манжетой, погладила собаку по голове.

– Молли, – произнес мужчина.

Четверо Баллардов, оставшиеся за столом, разом прекратили жевать и замерли, устремив взгляды на дверь. Трое младших уже знали, что если взрослый приходит в дом и спрашивает Молли, – значит, один из Баллардов попал в беду. Молли, с ужасом опознавшая и брюки, и руку, и голос, уже догадалась, кто именно.

– Да, я здесь, – пискнула она, встав из-за стола и двинувшись к двери настолько быстро, насколько это позволяли дрожащие колени. Что бы ни собирался сказать ей этот человек из ФБР, она не хотела, чтобы это прозвучало в присутствии детей.

Впрочем, ей показалось, что она знает о цели его визита. Должно быть, он обнаружил пропажу одной банкноты.

О Боже, неужели ее все-таки арестуют?

Дети изумленно уставились на нее. Майк даже посторонился, чтобы не загораживать ей дверь.

– Отойди, Порк Чоп, – сказала Молли огромному зверю, ощетинившаяся туша которого оказалась между ней и дверью. Порк Чоп услужливо протиснулся в дыру, зиявшую в нижней части сетчатой двери, и занял место на крыльце, рядом со своим новоиспеченным другом. Пройдя мимо Майка, сознательно избегая смотреть на него, Молли щелкнула задвижкой и распахнула дверь.

Дверь тут же накренилась, но Молли удалось удержать ее на разболтавшихся петлях.

– Привет, – сказал агент ФБР, когда наконец они оказались лицом к лицу. – Вы не забыли о нашем свидании?

Свет из кухни упал на него. Ярко-голубые глаза, казалось, посылали ей молчаливый вызов. От удивления Молли лишилась дара речи. О чем он говорит? Она с испугом встретила его взгляд. Он улыбнулся ей – неуловимо, лишь дрогнули губы, – но даже это не добавило теплоты его взгляду. Он чего-то хотел, в этом не было сомнений, но одно ей было ясно: он пришел не за тем, чтобы арестовать ее. Если бы речь: шла об аресте, он не стал бы нести эту чушь о свидании.

– Привет, – с трудом выдавила она из себя, отчетливо сознавая, что Майк, стоявший рядом, и сидевшие за столом дети ловили каждое ее слово. – Я… должно быть, я забыла.

Видя, как трудно ей удерживать дверь, он ухватился за раму и принял всю тяжесть на себя. Молли с удовольствием избавилась от ноши и сложила руки на груди, ни на мгновение не отрывая от него взгляда.

– Но я надеюсь, вы не собираетесь отказать мне? – Непринужденным, почти дразнящим был его тон, но только не взгляд. В его глазах просматривалась некая цель, и Молли не могла не заметить этого.

– Нет, конечно, нет. Позвольте мне только… – Она покосилась на Майка, который стоял, уставившись на гостя. Молли с трудом соображала – настолько напряжены были ее нервы. Но просто шагнуть за дверь, ни словом не объяснившись с домочадцами, безусловно, не могла.

– Делайте все, что вам нужно, – с напускным великодушием произнес агент ФБР. – Я подожду.

С этими словами он двинулся прямо на нее, так что Молли вынуждена была отступить назад, пропуская его в дом. Майк тоже – попятился, переведя хмурый взгляд с Молли на ее гостя. Агент ФБР аккуратно закрыл за собой дверь. Порк Чоп протиснулся в дырку и встал рядом с ним, виляя хвостом.

Мертвая тишина повисла в воздухе.

Агент ФБР адресовал Молли многозначительный взгляд, подкрепленный соответствующей улыбкой, напоминая о том, что они не одни. Молли вдруг обнаружила, что стоит, уставившись на него – возможно, с ужасом. Она надеялась лишь на то, что ее семейство было слишком увлечено гостем и выражение ее лица осталось незамеченным.

– Это… это мой брат Майк, – поспешно произнесла она и тут же осеклась, поскольку напрочь забыла имя агента.

Он, казалось, заметил ее замешательство и пришел на выручку, первым протянув руку подростку.

– Уилл Лайман, – сказал он и пожал мальчику руку, а Молли втайне вздохнула с облегчением. Если у нее было назначено «свидание», так уж, по крайней мере, имя воздыхателя она должна была знать.

– Это Эшли, Сьюзан, Сэм. – Молли жестом указала на троицу сидевших за столом.

– Здравствуйте. – Он кивнул им в знак приветствия, и дети отозвались дружным эхом.

Все трое уставились на него широко раскрытыми глазами, как на врага, в то время как Майк, сложив руки на груди, по-прежнему хмуро смотрел на гостя – совсем как строгий отец, подозрительно оценивающий нового ухажера дочери.

Молли вынуждена была признать, что подобная реакция со стороны ее близких была вполне объяснимой. Она никогда не уходила на свидания по вечерам в будни, и, кроме того, ее приятели не имели даже отдаленного сходства с этим мужчиной. Во-первых, ему было лет сорок. Парни, с которыми встречалась Молли, были ее ровесниками или всего лишь несколькими годами старше. Даже по тем немногочисленным словам, которые он обронил, без труда улавливался акцент явно не местного жителя, да и одет он был совсем не так. Хотя некоторые из ее приятелей и надевали иногда костюмы, но исключительно в связи с каким-то событием, и при этом у молодых людей вид был важный и напыщенный. Агент ФБР, напротив, чувствовал себя как рыба в воде в темно-синем костюме. Хотя галстук он снял, а ворот белой рубашки был расстегнут, общий вид был далек от неформального. Черные кожаные ботинки, сверкающие глянцем, выглядывали из-под хорошо отутюженных брюк. Черный ремень с неброской серебряной пряжкой выделялся на линии талии, Аксессуары были дорогими. Впрочем, как и костюм, его хозяин выглядел так, будто подобная одежда является для него повседневной. Более того, было в его облике нечто, говорящее о том, что вращается он в мире, весьма далеком от ферм и городишек центральной части Кентукки. Молли никогда не встречалась со столь солидным мужчиной.

Но он предпочел представить их совместный выход как свидание, и у нее не было ни малейшего права возражать. Она была благодарна ему хотя бы за то, что он собирался беседовать с ней наедине и не дома.

Поскольку незнакомец явно не смахивал на дружка сестры, неизбежным представлялся вопрос, который вправе были задать дети: так кто же он? Но именно на него Молли и не хотела отвечать. По крайней мере, до тех пор, пока оставалась возможность тянуть с ответом.