Сохрани свое лицо - Шарлотта Армстронг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не шевелись. Слушай.
«Девушка не должна была далеко оторваться. А может, она все-таки далеко. Господи,— молил Петерсон,— не позволь появиться на этой дороге еще машине. Только не сейчас. Пусть на дороге не будет ни души. Пусть только она. Господи, и будь же к ней сострадателен!»
Он слышал дыхание своего соседа. Слышал свое собственное дыхание. Биение своего сердца. И вдруг ко всем этим звукам примешался еще один. Это был ленивый рокот мотора.
Потом — шаги. Шарканье чьих-то подошв.
— Вы не ранены? — Девушка тяжело дышала.— Может, я могу вам помочь?
Он сграбастал ее рукой, к чему предусмотрительно приготовился заранее, и кувыркнулся из машины, призывая заправщика сделать то же самое.
Пробежав несколько шагов, Петерсон швырнул девушку на
землю. Заправщик плюхнулся рядом.
— Сейчас, сейчас это случится,— едва переводя дух, твердил Петерсон.— Вот сейчас.
Долго ждать не пришлось.
Машина Керби взлетела на воздух. Их тела, распластанные на земле, ощутили этот толчок. Когда прошла глухота, они услышали рев пламени и тоненький звякающий призвук искореженного металла.
Петерсон повернул голову. На зубах скрипел песок. Лица девушки он не видел, но он слышал ее дыхание, удары ее сердца. Слышал, как в ней билась жизнь.
— Дитя! — Теперь его охватило безудержное веселье.— Тебя обвели вокруг пальца. Подстроили аварию. Никто даже не ранен. Это все для смеху. Слушай, я самый большой, самый языкастый, самый бессовестный лжец на всем белом свете! А Керби подложил в машину бомбу замедленного действия!
Она лежала, прижавшись щекой к земле и широко распахнув глаза. Петерсон заглянул в них и чуть не утонул. Он почувствовал головокружение. «Реакция»,— подумал он.
— Мы вернемся на шоссе,— сказал Петерсон.— Попросим, чтоб нас подбросили, до телефона. А ты, приятель,— обратился он к заправщику, сидевшему, широко расставив ноги и уставившись в никуда, как тряпичная кукла,— ты останешься здесь и будешь следить, чтоб никто не притрагивался к обломкам. И не забудь: тебе придется подтвердить, что там была бомба. А эти обломки послужат доказательством.
Он стоял посреди дороги и смотрел сверху вниз на девушку.
Бедное дитя! Столько пережить!
— Скажите, я не сделал вам больно, когда швырнул вас на землю? — вежливо поинтересовался он.— Разрешите вам помочь встать на ноги?
— Благодарю вас, мистер Петерсон. Она, казалось, сама не знает, что говорит.
Шэнк расхаживал по кабинету.
— Вы должны согласиться, капитан, что я был весьма терпелив. И хоть я, разумеется, и надеюсь, что вы дождетесь этого вашего человека и… эту таинственную девушку… как там ее зовут?..
На лице капитана не дрогнул ни один мускул.
–– Ее зовут Сьюзен Миллер, — раздался голос Петерсона. Шэнк круто повернулся.
— Организованное покушение, капитан,— спокойно продолжал Петерсон,— по приказу Керби. Шэнк участвует в заговоре.
Уолтерс встал из-за стола. Его физиономия выражала явное довольство.
— Позвольте… Покушение! — взвизгнул Шэнк.— Ко мне это не имеет ни малейшего отношения!
— Мы оба готовы дать показания и нам есть что сказать, -пообещал Петерсон, коснувшись при этом плеча девушки. -Улика — в машине.
— Это не моя машина! — уж слишком поспешно ввернул Шэнк.
Петерсон усмехнулся.
— Он щепетильничал со своей машиной, верно, Керби? Тощий молчал, нахмурив брови.
— На бомбе стоит фамилия Эдди,— сказал Петерсон.
— Послушайте, что бы там ни случилось, я тут ни при чем! — надрывался Шэнк.— Кто бы там ни был этот Керби… Послушайте, я всеми уважаемый гражданин. Вы не имеете…
Петерсон не обращал на него никакого внимания.
— А Эдди — ваш человек, Керби,— спокойно продолжал он.
— А я работаю на Шэнка,— мрачно буркнул Керби.— Я его человек.
Разговоров было много, суетни тоже. Керби ушел в себя; Шэнк рыдал, как баба; Уолтерс, как всегда спокойно и авторитетно, вел привычную процедуру.
Петерсон давал показания, девушка тоже. Потом она сидела, широко распахнув свои огромные глаза и молча слушала. И когда в кабинете воцарилась тишина, она даже не пошевельнулась. Будто застыла на своем стуле с прямой спинкой.
— Вы здоровы, мисс Миллер? — поинтересовался Уолтерс.
— Я чувствую себя прекрасно,— отвечала она.
Опухоль на ее щеке можно сказать исчезла. Только на лбу осталась маленькая складочка.
— Вам очень повезло,— укоризненно заметил капитан.— Если б…
— Она немножко сбита с толку,— перебил его Петерсон.— Я хочу сказать, вы не должны ее винить.— Он в упор смотрел на своего названного дядюшку и начальника, а Уолтерс в свою очередь смотрел на него.— Ей можно идти, сэр? Уже очень поздно, и она… ээ… небось, очень устала и проголодалась.
Петерсон чувствовал это по себе.
Капитан измерил их обоих наметанным глазом.
— Идите оба,— сказал он без особого выражения.— На сегодня все. Я побеседую с вами утром.
Он уселся за стол.
Благодарю вас, сэр,— устало произнес Петерсон.— Я отвезу вас домой, мисс Миллер.
Девушка встала, но и не подумала уходить. Это не в ее правилах встать и так просто уйти. Она еще должна заговорить — так, как говорит только она. Предельно откровенно, как помешанная.
— Капитан Уолтерс!
— Да?
— А вам не кажется, что он действовал очень расторопно и с умом?
— Кто? — уставился на нее капитан.
— Ну… мистер Петерсон.
Петерсон готов был провалиться сквозь пол. Капитану, казалось, тоже было не по себе.
— Меня ведь могли убить,— призналась она.
— Да, могли,— мрачно подтвердил капитан.
— Но я не погибла. И не потому, что мне повезло, а потому, что мне не дал погибнуть мистер Петерсон.
У капитана в горле что-то булькнуло.
— Я вот все пытаюсь разобраться… я вижу, как вы это делаете… но мне кажется, что…
Она нахмурила свои светлые брови. Мужчины смотрели на нее, как завороженные.
— Капитан Уолтерс, разве мистеру Петерсону уже так необходимо работать этим полицейским по секретным поручениям? Мне кажется, он не…
— Что он никуда в этом деле не годится? Вы это хотели сказать?
— О нет… но…
— Да, так оно и есть,— перебил ее Уолтерс.— Он сам себя выдает. Он берет и так просто отмахивается от своего задания, потому что ему, видите ли, надо спасти одну прекрасную девицу,— расходился капитан.— С той самой минуты, как появились вы, юная леди, все пошло кувырком.
— Но что я такого сделала? — в отчаянии спросила Сьюзен.— Разве я сделала что-нибудь не так?
Уолтерс не сразу нашелся, что ей ответить.
— Заберите ее отсюда и накормите, мистер Петерсон,— наконец сказал он.— И объясните ей, что она сделала не так.
— Есть, сэр.
Петерсон набрал в легкие воздуха, а вместе с воздухом и мужества. (А почему бы и нет? Почему бы не выяснить все прямо сейчас?)
— Я хотел бы знать, сэр, каково мое теперешнее положение?— отважился он. А весь его вид говорил: «Я готов выслушать приговор! Я его заслужил!»
Он ждал этот приговор, весь красный от возбуждения. Капитан холодно и бесстрастно произнес:— Я не могу швырнуть псу под хвост деньги, которые потратили на твою учебу. Но секретных заданий ты больше не получишь!
— Есть, сэр,— сконфуженно ответил Петерсон, пряча из чувства приличия обуявшую его радость и благодарность.
Он взял девушку за руку и решительно повел ее к выходу.
— Мы идем обедать? — спросила она его, когда они шли по коридору.
Петерсон промолчал.
— Я сперва должна попасть домой.— Она сказала это как-то смущенно, что было на нее вовсе непохоже.— Мое платье не совсем чистое. А еще, наверно, Лорна волнуется.
Они вышли на задний двор, где стоял его собственный старенький автомобиль.
— А вы приглашаете меня пообедать только потому, что он велел? — спросила девушка.
— Нет,— буркнул Петерсон.
— Ну… если вы не желаете…— Она была явно смущена. Он завел машину.
— А вы хотите обедать в моем обществе?
— А вы меня приглашаете? — смущенно спросила она.
— Прошу вас ответить на мой вопрос так же бесцеремонно и прямо, как вы это делаете всегда.
Ее подбородок дрожал. И вдруг в ней поднялось что-то ее особое, как ртуть в термометре.
— Да, даже очень. У меня еще никогда не было свидания с молодым человеком, и я никогда нигде не обедала, только дома.
Джон Петерсон облизнул губы. Его лихорадило.
— О'кей, тогда пусть это будет свиданием. Но вы ведь хотели переодеться? — робко предложил он.
— Если вы позволите,— тоже немного робко ответила она. Больше он ничего не сказал. Он остановил автомобильчик перед
домом, в котором она снимала комнатку, и вместе с ней вошел в парадное. Они поднялись наверх и столкнулись в холле с Лорной Хейз.
— Господи, малышка, где ты пропадала? Я уже собиралась звонить в полицию.
