Мрачный коридор - Март Михаил

— Картина нарисована четкая, с этим мне все ясно. Давайте поговорим теперь о Лин.

— О ней я могу говорить бесконечно, но у меня до сих пор не укладывается в голове, что она исчезла. Как могло такое случиться?

— Она была счастлива в браке?

— Несомненно. Это то, что называется —  брак по любви.

— Вы давно связаны с этой семьей?

— Мы учились вместе с ее отцом. Мы были большими друзьями с молодости и до его смерти. Я чувствую ответственность за его детей. Был бы я помоложе и покрепче, не сидел бы здесь, а действовал.

— Я вас понимаю, профессор. Вы работали с Рональдом Ричардсоном?

— К сожалению, нет! Судьба по-разному распорядилась нашими жизнями. Рональд был незаурядной личностью. Еще во время учебы в университете он выбрал направление психиатрии и неврологии, в то время как я увлекся кардиологией. Во многом мы были людьми разными, но это не мешало нашим отношениям. Рон женился на деньгах, а я остался холостяком. Он соорудил прекрасную больницу для малоимущих душевнобольных, а мне удалось открыть лишь частную практику, да и то с его помощью. Он написал десятки книг, которыми пользуются врачи всего мира, а я могу лишь заполнить историю болезни и выписать рецепты. Он умер в расцвете сил от сердечного приступа, а его друг, специалист по сердечным заболеваниям, не смог спасти его и попросту коптит небо. Я уже давно не приношу никакой пользы, кроме собственного сада.

— Профессор Ричардсон страдал сердечным заболеванием?

— Нет! Он был здоров как бык! Его сгубили чрезмерные перегрузки. Он растрачивал себя, словно у него в запасе было несколько жизней. Он сутками пропадал в больнице.

— Иногда люди погружаются в работу, если не очень привязаны к дому. Вы сказали, что Рональд Ричардсон женился на деньгах?

— С вами надо держать ухо востро! Что ж! Здесь нет никакого секрета. Жаклин была умной, тонкой женщиной, высокой морали и безукоризненного воспитания. Ее семья имеет корни в старой аристократической Англии. Дед Жаклин был одним из завоевателей Запада. Отец строил железные дороги, и на долю седьмой по счету дочери досталось наследство в несколько миллионов. К сожалению, она предоставила мужу распоряжаться капиталом. Результат оказался плачевным. Рон был гениальным ученым, но никудышным бизнесменом. Все наследство жены он вложил в больницу. Удивительно, что после его смерти дочерям остались средства.

— Больница не приносила доходов?

— То, что вы называете доходами, уходило на питание, медикаменты и оплату персонала. Строительство, лаборатории, оборудование —  все за счет семьи, Ричардсон был фанатиком. Болезнь всей нашей страны —  делать самое крупное, самое лучшее, самое-самое… Помпезность! Никому в мире не пришло в голову строить небоскребы и мосты в десять миль длиной. Рон не отличался от других. Если он начал строить больницу, то она должна была стать всемирным центром психиатрии.

— Но не стала?

— Пришли другие люди и превратили детище гения в одну из крупнейших тюрем Америки. Но я не хочу развивать эту мысль дальше.

— Жаклин Ричардсон принимала участие в делах мужа?

— Она спасала финансовое положение семьи как могла. Благодаря ее усилиям была выстроена ферма, обработана и засеяна земля. Это и посей день —  единственный источник дохода. Больница прибыли не дает, она по-прежнему приносит убытки и существует на пожертвования меценатов, благотворительных обществ и на скудные подачки федеральных властей.

— И все-таки семья Хоукс не числится среди должников, банкротов и малоимущих. Это одна из самых богатых семей в Калифорнии.

— Не преувеличивайте, мистер Элжер. Внешний лоск ни о чем не говорит. Впрочем, я не веду финансовые дела Хоуксов. Если вас интересует эта сторона вопроса, то вам следует поговорить с Томом Хельмером. Он адвокат и поверенный семьи. Том знаком с семейством Ричардсон много больше моего. Когда Рон женился на Жаклин, Том уже вел ее дела и продолжает заниматься тем же до сих пор. Я ограничил время нашего разговора только потому, что жду его с минуты на минуту. Том мой старый приятель. Но если он даст согласие ответить на ваши вопросы, то я не возражаю, можете это сделать.

— Идеальный вариант. Это сэкономит мне время, которого не так много.

— У вас есть преимущество, воспользуйтесь им. Том страстный болельщик вашей команды. Наверняка ему будет лестно пообщаться со знаменитым спортсменом, что называется, живьем.

— Я учту это. Тогда мне придется ограничиться вопросами, которые входят в вашу компетенцию. Как мне известно, вы —  лечащий врач семьи Хоукс. В частности, Лионел Хоукс.

— За Майком наблюдает его личный врач. Я даже не знаю его имени.

— Какие заболевания наблюдались у Лин? Были ли у нее физические отклонения?

— Я предоставил медицинскую карту в полицейское управление, и у меня нет ее на руках, но на память могу сказать, что с раннего детства и по сей день у Лин не было проблем со здоровьем.

— С какого возраста вы начали наблюдение за ней?

— С десяти лет. Как только Жаклин вернулась с детьми из Кентукки, где они пробыли четыре года. Девочкам было по десять лет с поправкой на один год.

— Их увозили?

— Да. Жаклин четыре года провела в имении своего отца. Старик остался один, все дети разлетелись по собственным гнездам, и только Жаклин дала согласие провести последние годы отца рядом с ним. Как только он умер, она с девочками вернулась.

— А как же ее муж?

— Рон был полностью поглощен строительством больницы и не возражал против ее отъезда. Девочки провели детство на свежем воздухе в горах, и, конечно, их организмы окрепли. Они выросли здоровыми и жизнестойкими.

— Сестра Лин живет в городе?

— Дэлла? Да! Уникальный талант в области предпринимательства. Знаете салон мод «Париж на Тихом океане»?

— Конечно.

— Это ее детище. Если Лин подобно своей матери отдала наследство в руки мужа, то Дэлла вложила деньги в свое дело и теперь стала одной из самых богатых молодых женщин в стране. Я не преувеличиваю. Добавлю лишь —  незамужних женщин.

Профессор хитро ухмыльнулся.

— Такой даме, наверное, трудно найти себе достойного партнера?

— Конечно. Поразительная красота и огромный счет в банке. Но этого мало. Уникальный склад ума. Уверяю вас, если у Дэллы отнять все и выгнать ее на улицу, то не пройдет и года, как она наверстает упущенное. Не знаю, кем надо быть, чтобы покорить такую женщину.

— Какие отношения были между сестрами?

— Вы рано используете глаголы прошедшего времени, молодой человек. Они очень тепло и трогательно относятся друг к другу. Но их жизнь так не похожа, что встречи носят характер редких визитов.

— Скажите, профессор, а как возникла фигура Майка Хоукса в поле зрения Лионел? Что их сблизило?

— Майк окончил университет и работал в Нью-Йорке в одной из психиатрических больниц. Талантливый врач. Рону попались под руку его статьи, и он заинтересовался молодым специалистом. Когда Рон ездил в Нью-Йорк на конгресс психиатров, он познакомился с Хоуксом и переманил его в свою больницу. Если мне не изменяет память, то это произошло восемь лет назад, может, больше, сейчас не помню. Майк хорошо зарекомендовал себя, и Ричардсон сделал его своим преемником. По существующим легендам Лин познакомилась с ним на одном из приемов или на дне рождения отца. Они, что называется, влюбились друг в друга с первого взгляда. К сожалению, Рон не дожил до их свадьбы. Но он не был противником их союза. Как-то за обедом он сказал мне, что Майк и Лин хотят пожениться. Я понял так, что его устраивает их союз.

Профессор взглянул на аллею, которая оставалась за моей спиной, и помахал рукой.

— А вот и Том. Кажется, его ждет сюрприз.

Я оглянулся через плечо.

По направлению к нам через стриженую поляну шел человек. Точнее сказать, человечек. Он был крохотного роста и с большой головой, как у карлика. Он был в белом костюме, что никак не соответствовало погоде, и черной шляпе. Если бы не элегантный наряд, то его можно было бы принять за ребенка. Когда он подошел к столу, я понял, как расстояние может обмануть зрение. Тому Хельмеру было за шестьдесят. Лицо его состояло из сплошных недостатков, лишь белозубая улыбка скрашивала это сморщенное, бледное, с острыми ушами лицо.