Женька, или Преодоление - Владимир Купрашевич

– Не знаешь ты женщин, – вздохнула Женя. – В любой оболочке она женщина.

– Уж не ревнуешь ли ты? – Василий повернулся к Жене и обнял ее.

Она отрицательно помотала головой.

– Врешь? – догадался Василий. – Уж здесь– то вроде бы не к кому.

Женя затаилась, но потом призналась.

– Я, может быть, ревную тебя даже к мачте.

Василий немного подумал.

– Может быть, мое прошлое настраивает тебя на такие мысли?

Она легла щекой ему на грудь и, пытаясь различить что-то в красноватых отблесках огня из щелей дверцы печи, ответила:

– Я от рождения такая,…эгоистка, наверное, и, не слишком сладкая жизнь чего-то добавила, – потом Женя немного помолчала и спросила:

– А ты меня не ревнуешь? Ведь остаюсь одна. Хоть и с твоим подарком. Но я им так и не воспользовалась, хотя надо было бы тебе изменить хоть с ним.

– Скоро рассвет. Надо отоспаться, как следует. Через день опять в море,– увильнул от ответа Василий.

– Как? – подскочила в постели Женя. – Снова?

Василий хмыкнул.

– Ну а как же. Сейчас нельзя терять время, мы ушли бы уже этим утром да что-то с мотором. Давление упало. Вот выяснится – если ничего, то через день и уйдем… Зимой отдохнем, а сейчас нельзя. Мы же с тобой приехали хоть и на добровольные, но каторжные работы. Потому роптать не приходится… На этот раз пойдем подальше…

Женя медленно завалилась на подушку, открытыми глазами уставилась в невидимый потолок и вздохнула…

– А мы вроде собирались стены оклеивать…, –пробормотала она.

Какая все-таки незавидная доля у жен рыбаков…

– Я принесу тебе материал. Попробуй сделать это без меня. Да и самой, все занятие будет…

– А почему ты не хочешь, чтобы я тоже пошла работать? Все какие-то деньги…

– Денег с гулькин нос, – оборвал ее Василий, – а про-

блем… Не надо рисковать.

– Ну вот, а говоришь, что не ревнуешь! – засмеялась Женя. – Только к кому здесь?

– Женя, – уже с какими-то жесткими нотками продол-

жил муж. – Давай оставим эту тему. Займись пока домом.

– Да я сама не очень то и хочу,– вздохнув, призналась Женя. – Но, вроде неудобно и глупо. Приехали заработать денег, а я сижу… Да и время пошло бы…

– Веди нашу бухгалтерию. Назначаю тебя бухгалтером и кассиром! – решил неожиданно муж и полез в свою сумку.

– Вот возьми, первый взнос. К сожалению, вышло все не так, как ожидалось,–он протянул ей пачку купюр.

– И еще экономистом. Буду каждую копейку считать и беречь, – согласилась Женя. – А почему не так?

– Обирают нас. У артели долги. Но в этом еще надо разобраться.

– Я могу помочь? Чему-то училась.

– Ну, уж нет. Помощников в этом деле не надо. Не твой вопрос и даже не суйся.

– Хорошо. Но ты так и не сказал о нашем светлом, если оно когда-нибудь наступит. Что это будет за страна? Ты обещал…

Василий обернулся к ней, несколько секунд смотрел

ей в глаза, потом все же произнес:

– Ну, я не знаю… Может быть, Испания? Годится?

– Конечно, годится! простонала Женя, зажмуриваясь от восторга. И неужели это, когда-нибудь будет?! А ты был раньше в Испании?

– Только один раз, но знаю немного язык.

Женя на время замерла, потом с удивлением спросила:

– Ты что у меня еще и полиглот?

Василий сгреб ее рукой, прижал к себе и шепнул:

– Нет, я поглотитель хорошеньких женщин.

– Это точно, бабник по-нашему. А что, разве я хорошенькая?

– У тебя сомнения?! – удивился Василий.

– Ну, здесь я, пожалуй, выгляжу не лучше чем наша

продавщица.

Василий отстранился.

– Ты уже познакомилась с Клавой?

– Интересно, – удивилась Женя. – Она же продавец! И звать ее не Клава а Кира.

– Это кто тебе сказал? Она?

– Конечно… А что?

– Это она сама придумала, по жизни она Клава.

– Ну и ладно. Женщина она, не такая уж падшая, одна сына воспитывает.

– Тоже с ее слов? Мужики рассказывают другое.

Женя отмахнулась.

– Ой, вашим мужикам только бы похвастаться своими подвигами. Знают там они…

– Все-таки постарайся с ней не очень… Телевизор я тебе завтра отремонтирую. Печка уже работает нормально. Там в дымоход кирпич завалился.

– Ты боишься за меня? – прошептала Женя.

– Боюсь, – признался Василий.

– Дурачок, – пробормотала она, чувствуя, что не может больше удерживать свою руку, сползающую по его напрягшемуся животу. – Иногда не надо за меня бояться и меня жалеть…

– Это не тот случай,– попытался уклониться муж, но удержаться, в такой ситуации, не дано даже суперменам…

Утром она проснулась от рокота мотора. Под окном стоял уже знакомый грузовичок. В дверь с шумом ввалил-

ся Василий, волоча несколько листов толстого картона.

– Это мне подарок? – спросила Женя.

– Ну, это скорее нам. Попытаюсь за день оббить стены.

Обои поклеишь сама. А тебе подарок в машине.

Через минуту он внес плетеную клетку с крышкой. Сквозь прутья Женя заметила что-то пушистое и, как будто живое.

– Это тот самый, что жил в дровах.

– Как ты его…?

– Да моторист у нас, придурок, швырнул в него палкой,

но вроде только ушиб. Думаю, оклемается. Тебе все будет

веселей.

Женя осторожно приподняла крышку, присмотрелась к зверьку. Тот живо подскочил и сунул нос в щель. Женя тотчас захлопнула крышку.

– Вот спасибо. Все что-то живое рядом. Только бы не удрал. Я не рада, что ты скоро в море…

– Ну, ты застегивай крышку. Его и так хорошо видно, – заключил Василий.

Утром Женя не сразу поняла что одна. Приподнявшись, увидела на тумбочке записку, из которой узнала, что Василий уже в море. Не хотел ее будить, пообещал вернуться живым и здоровым. Заканчивалось требованием, чтобы берегла себя. Слово «люблю» в тексте отсутствовало, правда, поцеловать не забыл…

Женя впала было в уныние, но в углу что-то заскреблось, и она вспомнила о подарке. С минуту еще валялась в кровати, придумывая, как назвать зверька. Наверное, Кирюшей. Потом спохватилась, что его надо кормить, да и клетку, наверное, почистить…

При очередном походе в магазин тетя Кира показалась Жене подозрительно жизнерадостной, с порозовевшими щеками. Нельзя сказать, что температура в магазине стала близкой к оптимальной. Вода, правда, не замерзала. Когда стоявшие впереди женщины ушли, Женя приблизилась к ней и поняла причину. От нее потягивало спиртным.

– День рождения? – не к месту поинтересовалась Женя.

Тетя Кира посмотрела на нее с удивлением и засмеялась.

– Почему? Каждое утро, можно считать днем рождения. Не прикончили за ночь, значит, родилась заново…

– Какие страсти! – пробормотала Женя, засовывая в

объемную сумку булки с хлебом.

– А что удивительного? Это ты такая еще молодая и смелая, живешь одна на окраине и хоть бы что, ничего не боишься…