Тень Дракона - Эн Варко

Тантосса, как и все, с ног до головы облаченная в вороненые доспехи, крепко обняла брата на прощание.

— Не дуйся, братишка, — шепнула она Короссу перед тем как вскочить на своего коня. — Увидишь, скоро все образумится. Если дело пойдет так, как я задумала, скоро ты отправишься строить свою Башню… Нет, ну ты меня вчера удивил! И что тебе надумалось вступиться за эту пустоголовую дурочку? Никогда отца таким не видела! Ты был на волосок от смерти. Дружище, ну сколько можно повторять — твоя единственная задача сейчас дожить до того момента, когда ты войдешь в Башню Кора. Как только ты начнешь ее восстановление, тебя уже не будут касаться увлечения нашего отца всевозможными Ароссами, Леассами, Клариоссами, мечтающими через постель упрочить положение своих Домов. Но ты сглупил, братишка, а поэтому сиди дома. Я не сказала ни слова отцу в твою защиту. Даже, признаюсь, поддержала его мысль, не брать тебя на войну. Зато могу тебе пообещать порезвиться за нас обоих.

Она уже взялась было за луку, чтобы птицей взлететь в седло, но замешкалась. Обернувшись к брату, она произнесла необычно серьезным для нее голосом:

— Да, вот еще что, Коросс. Пока нас не будет, некоторое время поживешь на моей половине. Я распорядилась, чтобы Тиона подготовила комнаты для тебя.

Тантосса, махнув Короссу на прощанье рукой, лихо пришпорила вороного скакуна, чтобы догнать отца, ехавшего во главе войске.

Коросс еще долго слышал грохот удаляющегося войска, а когда вошел внутрь здания, то был оглушен тишиной — всегда многолюдный Дом вымер. Почти все способные держать оружие мужчины Дома, кроме стражи в апартаментах фрейлин Тантоссы, отправились на войну. Коросс закусил губу. Его отец умел бить больно.

Нападение

Тиона мирно посапывала, раскинув по подушки слегка влажные локоны, а Коросс все не мог уснуть. Минувшие события крутились в голове, отказываясь складываться в связную картину. Трактирщик и его кузина, Тапиро, Уоросс, Аросса, его родственники — их фразы, движения, взгляды мелькали, образуя причудливые фрагменты в каком-то великом полотне, смысл которого пока не угадывался, но был очень важен. Поняв, что не уснет, Коросс оделся и тихо выскользнул из комнаты. По дороге к себе, он решил сделать небольшой крюк и заглянуть к Шэрону. Коросс знал, что Шэрон тоже отправился на войну с Домом Яростного Пламени. Это Коросса вполне устраивало. Будущий правитель рассчитывал найти хоть какую-нибудь информацию о странном трактирщике и его кузине, к которой, по словам покойного Тапиро, так зачастил в последнее время Шэрон. Короссу нравился этот немногословный молодой человек, но последние события заставляли проявлять осторожность.

Трепещущий от сквозняков свет факелов бросал резкие тени на многочисленные двери широкой и необычно пустой галереи. Часть дверей вела в гостевые комнаты и апартаменты доверенных слуг. Другие двери, искусно скрытые великолепными гобеленами, уводили в сердцевину Дома, туда, где кипела неведомая избранным жизнь. Тщательно промасленные лифты, извилистые лестницы и система хитроумных акустических каналов позволяли обслуживающему персоналу следить за порядком Дома, переправлять необходимые господину и его слугам вещи, исполнять их малейшие распоряжения, не попадаясь без должной надобности на глаза.

Нырнув в поворот, Коросс поднялся по лестнице и вышел в коридор, расположенный на самом верхнем этаже. Освещения тут не было, но Коросс уверенно шел хорошо знакомым маршрутом в сторону служебных помещений, алхимических кабинетов и библиотечных комнат. Дойдя до самого конца коридора, Коросс открыл небольшую дверцу и вошел в темный проем.

Жилище Шэрона было своеобразным. Небольшой башенкой оно выходило на крышу северо-восточного крыла Дома. Такой выбор не самого удобного места для проживания был обусловлен странным увлечением Шэрона. Он был большим любителем крыш. Через башенное окно, глядевшее на площадь, свободными ночами он часто сбегал в город, минуя сторожевые посты Дома.

Быстро взбежав по узкой витой лестнице, Коросс остановился перед тяжелой дверью, и она послушно распахнулась перед будущим правителем Дома Страха. На него бросилось что-то большое и лохматое, опалив жарким дыханием лицо.

— Ловец, — потрепал Коросс по холки щенка, размерам уже догоняющего годовалого теленка. — Что, не взял тебя хозяин в поход? Ничего, вот подрастешь немного…

Ловец радостно замотал хвостом. Если бы он еще и кивнул в знак согласия, Коросс бы не удивился. Эта порода недаром стоила огромных денег. По уровню развития интеллекта щенок уже сейчас приближался к пятилетнему ребенку, а когда повзрослеет, он станет еще умнее. Коросс особым образом щелкнул, и пес послушно посторонился, пропуская будущего правителя в комнату. Молодой человек зажег свечу и приступил к осмотру.

К сожалению, ничего интересного в комнате не оказалось, кроме полуоткрытого окна. Тому, что Шэрон, отправляясь в поход, оставил щенка в своей башенке, удивляться не следовало. Он знал, что за Ловцом присмотрят. Но вот окно. Если ни сам Шэрон, то прислуга[28] была обязана его закрыть.

Сама комната выглядела аскетично. Узкая аккуратно заправленная кровать, платяной шкаф да письменный стол со стулом составляли все ее убранство. Коросс подошел к единственной книге, лежащей на столе, открыл ее наугад и вздрогнул. Ему показалось, что книга тоже имеет отношение к той головоломке, что мучила его.

«…когда Кор повел армию на восток за рабами и новыми игроками для Арен, дикари встретили его у горной реки Порог.

Правители, окружавшие Кора, возвеселились, увидев мужчин, женщин и детей, столпившихся на другом берегу.

— Прекрасно, — довольно сказал юный Митросс своему деду. — В этот раз дичь не разбежалась. Добровольно идет в расставленные сети.

Но Кор был на редкость сосредоточен, вглядываясь в ряды будущих рабов.

— Этого не может быть, — прошептал он.

— Что ты увидел? — спросил Митросс.

— Тень Дракона… У всего есть свое начало и свой конец, — сказал Кор.

Не обращая внимания на недоуменно переглянувшуюся свиту, он пришпорил своего коня, посылая впереди себя Зов Покорности.

Дикари не шелохнулись, не двинулись ему навстречу, как требовала того Сила Осс. Когда же конь великого правителя взлетел на середину моста, вперед выступил мужчина со струящимися по плечам светлыми волосами.

— Я есть Митриль — несущий смерть врагам своим! — гордо возвестил среброволосый.

Чистое небо разрезала ветвистая молния. Сухой треск, раздавшийся следом, болезненно резанул по ушам.