ЭКОНОМИКА В ОДНОМ УРОКЕ - Генри Хэзлит

Таким образом, предложения о предоставлении правительственных займов частным лицам или под частные проекты учитывают В и забывают об А. Они учитывают людей, в чьи руки вкладывается капитал, и забывают о тех, кому в ином случае эти средства достались бы. Учитывается проект, под который предоставляется капитал, и забываются проекты, в поддержке которых, соответственно, было отказано. Учитывается непосредственная выгода одной группы, но игнорируются потери для других групп, а также общий ущерб для всего общества.

Факты против предоставления правительством гарантий по займам и закладным частному бизнесу и частным лицам практически столь же красноречивы, хотя и менее очевидны, чем факты против прямых правительственных займов и закладных. Сторонники правительственных гарантий по закладным также забывают, что предоставляемое в долг является в конце концов реальным капиталом, ограниченным в предложении, и то, что они помогают индентифицированному В за счет некоего неиндентифицированного А.

Гарантированные правительством закладные по домам, особенно если необходима минимальная оплата наличными или таковая не требуется вообще, неизбежно означает более плохие условия размещения займа, чем в любых других случаях. Они вынуждают рядового налогоплательщика субсидировать ненадежные риски и брать на себя убытки.

Они стимулируют людей «покупать» дома, которые те не могут реально себе позволить. В итоге это ведет к переизбытку предложения домов в сравнении с другими вещами. Они временно стимулируют избыточное строительство, повышают стоимость строительства для всех (включая покупателей домов с гарантированными закладными), чем могут в итоге ошибочно сориентировать строительную промышленность на чрезмерное и дорогостоящее расширение. Одним словом, в долгосрочной перспективе не способствуют увеличению валового национального продукта, а стимулируют неоправданные инвестиции.

3

Мы отметили в начале этой главы, что правительственной «помощи» бизнесу иногда стоит бояться так же, как и открытой враждебности правительства. Это относится в равной мере как к правительственным субсидиям, так и к правительственным займам. Правительство никогда не дает взаймы или что-то иное бизнесу, что оно предварительно не забрало бы у него же. Часто приходится слышать горделивые заявления сторонников «Нового курса» и других статистиков о том, как правительство «спасло бизнес» при помощи Реконструкционно-финансовой корпорации, Корпорации «Займ домовладельцам» и других правительственных агентств в 1932 году и позже. Но правительство не в состоянии оказать финансовую помощь бизнесу, которую оно в начале или в конце у него же не забрало. Источник всех правительственных средств имеют один — налоги. Даже столь превозносимые «правительственные кредиты» обосновываются предположением, что займы правительства в итоге будут выплачены из собираемых налогов. Когда правительство предоставляет займы или субсидирует бизнес, оно облагает налогом успешный частный бизнес с целью поддержки менее удачливых предпринимателей. При определенных чрезвычайных обстоятельствах для этого могут иметься различные благовидные предлоги, достоинства которых нет необходимости здесь рассматривать. Но в долгосрочной перспективе это не выглядит как выгодное дело, рассматриваемое с точки зрения интересов государства в целом. И опыт со всей очевидностью это доказывает.

Глава VII. Проклятие машин

Среди наиболее живучих экономических заблуждений имеется и такое, как вера в то, что машины в конечном итоге порождают безработицу. Тысячи раз истребленная, эта вера вновь и вновь восстает из пепла, ничуть не теряя присущей ей опрометчивости и энергичности. Как только где-нибудь в течение длительного времени сохраняется массовая безработица, машины непременно подвергаются остракизму. Эта ошибка до сих пор лежит в основе многих действий профсоюзов. Общественность терпит эти действия либо потому, что в глубине души верит в правоту профсоюзов, либо настолько сбита с толку, что затрудняется понять, в чем же они заблуждаются.

Вера в то, что машины вызывают безработицу, ведет к нелепым выводам когда ее придерживаются хоть с какой-то логической последовательностью. Получается, что не только любые технологические усовершенствования наших дней вызывают безработицу, но и первобытный человек приложил усилия к ее возникновению, как только попытался избавиться от ненужного тяжелого труда и напрасного напряжения.

Не возвращаясь более к тем далеким временам, посмотрим, что написал Адам Смит в книге «Благосостояние народов», опубликованной в 1776 году. Первая глава этой выдающейся книги называется «О разделении труда», уже на второй странице которой автор сообщает нам, что рабочий человек, незнакомый с использованием оборудования в производстве булавок, «мог с трудом изготовить одну булавку за день и, конечно, никак не мог бы произвести двадцать булавок», но при помощи этого оборудования он может производить 4800 булавок в день. Так что, увы, уже во времена Адама Смита оборудование лишило работы от 240 до 4800 производителей булавок на каждого оставшегося в отрасли. Таким образом, машины оставили без работы, если люди были просто уволены, 99,98 % от прежней численности. Но могли ли дела обстоять еще хуже?

Вполне могли, ибо промышленная революция еще пребывала в младенчестве. Рассмотрим некоторые эпизоды и аспекты этой революции, например то, что произошло в чулочной промышленности. Новые чулочновязальные машины по мере внедрения безжалостно разрушались ремесленниками (более 1000 только во время одного из бунтов), дома сжигались, изобретателям угрожали, вынуждая их бежать во имя спасения своей жизни.

Порядок был восстановлен только с помощью войск, когда главные бунтовщики были отправлены на каторгу или повешены.

Необходимо иметь в виду, что до тех пор, пока бунтовщики размышляли о своем настоящем или даже об отдаленном будущем, их протест против машин был рационален.

Уильям Фэлкин в работе «История производства трикотажной продукции с использованием машин и оборудования» (1867) сообщает нам (хотя это заявление и не выглядит убедительным), что большая часть из 50 000 английских вязальщиков чулок и членов их семей не смогли полностью преодолеть голод и нищету, вызванные внедрением машин, в течение последовавших 40 лет. Но бунтовщики, полагая, а в большинстве своем они были солидарны, что внедрение машин ведет к перманентному увольнению людей, явно в этом заблуждались, ибо к концту XIX века в чулочной промышленности Англии приходилось по меньшей мере 100 человек на каждого занятого в начале этого века.