Адриан Моул: Дикие годы - Сью Таунсенд

В мою каморку на работе утром позвонил человек с акцентом жителя Глазго и сказал:

— Я только что закончил читать первые главы вашего романа «Гляди-ка! Плоские курганы моей Родины» и хочу опубликовать его на следующий год. Устроит ли вас аванс в 50.000 фунтов?

Я, заикаясь, выдавил «Да» и спросил, с кем говорю.

— С О'Дурнэм! — захохотал самозванец и бросил трубку.

Есть ли предел человеческой жестокости? На пятнадцать секунд мои честолюбивые замыслы стали реальностью. Я — профессиональный писатель, живу в собственном доме. Научился водить машину. Она стоит у меня в гараже. У меня — часы «Ролекс» и авторучка «Монблан». В кармане моего кашемирового пиджака — билет в Соединенные Штаты. В кожаном «дипломате» шуршат письма поклонников. На каминной доске — пачка приглашений на литературные мероприятия. И тут мою мечту вдребезги разбивает какой-то мошенник, и я снова превращаюсь в обыкновенного Адриана Моула, который в своей каморке в здании ДООС в Оксфорде еще не дописал отчет о миграциях тритонов. Я подозреваю Гоффе.

Вторник, 2 апреля

Поздравительные открытки от мамы, Рози, отца, бабушки, миссис Хедж и Меган. Всего — шесть. Неплохо. Две открытки самому себе можно было и не отправлять.

Подарки:

1) Книжные купоны на десять фунтов от мамы;

2) Чек в «У. Г. Смит» от отца (пятерка);

3) 2 пары носков от миссис Хедж (белых);

4) Кактус от Меган (непристойно).

Никакой вечеринки сюрпризом. Никаких свечек. Никаких песен хором. Никакой Леоноры до четверга.

Среда, 3 апреля

Мне двадцать четыре года и один день.

Вопрос : Что я сделал со своей жизнью?

Ответ : Ничего.

Сегодня умер Грэм Грин. Я писал ему четыре года назад, указывая на грамматическую ошибку в его книге «Человеческий фактор». Он не ответил.

Четверг, 4 апреля

Сегодня утром подровнял себе бороду. Когда я вышел из ванной, миссис Хедж закричала. Придя в себе, она сказала:

— Господи, вы вылитый Йоркширский Потрошитель.

Сеанс с Леонорой прошел кошмарно. В ее кабинет я вошел с самоуважением тли, у которой пропал аппетит, а вышел, чувствуя себя еще хуже.

Низкое самоуважение при входе в кабинет Леоноры вызвано саркастическим телефонным разговором, который я чуть раньше провел с матерью. Она позвонила на работу спросить, не хочу ли я сходить на вечер — его устраивает Барри Кент, чтобы отметить успех «Дневника мурла». Вечер состоится в Рабочем Клубе Северо-Восточного Лестера, и Барри пригласил половину города.

Я сказал матери:

— Да я лучше труп обмывать пойду.

Мать обвинила меня в мелочной ревности, а затем устроила истерику с перечислением моих недостатков: высокомерие, самонадеянная гордыня, снобизм, претенциозность, липовый интеллектуализм, бесхарактерность и т.д. и т.п.

Я передал все это Леоноре, и та сказала:

— Предлагаю вам принять к сведению все, что сказала мама. А кроме этого, я бы посоветовала вам сходить на вечер . — Еще она сообщила, что купила пять экземпляров «Дневника мурла»: для мужа Фергюса; для лучшей подруги Сьюзан Стрэйчен; для своего психотерапевта Саймона; для своей начальницы Элисон; и для самой себя. Я был совершенно оглоушен. Когда Леонора сказала, что мне пора идти, я отказался встать со стула:

— Я не могу вынести мысли о том, что вам нравится писанина Барри Кента.

Леонора ответила:

— Круто. Давайте тридцать фунтов и идите.

Я сказал:

— Нет, я абсолютно сексуально одержим вами. Я думаю о вас все время. Я обнажил перед вами все свои самые сокровенные чувства.

— У вас стандартная реакция. Вы с нею справитесь.

— Леонора, я чувствую так, точно меня предали. Я не желаю, чтобы ко мне относились как примеру из учебника.

Леонора встала и тряхнула своей великолепной гривой:

— У нас — профессиональные отношения, мистер Моул. Иными они быть не могут. Приходите в следующий четверг.

— Ладно, — ответил я. — Забирайте свои тридцать сребренников.

Я швырнул чек Строительного Общества Маркет-Харборо на стол и вышел, хлопнув дверью.

Убежден, если б отец позволил мне отказаться от соски, когда этого захотелось бы мне самому, сейчас я наслаждался бы идеальным душевным здоровьем.

Суббота, 6 апреля

Неужели я единственный человек в Великобритании, который непредвзято подходит к сенсации Дэвида Айка? Бьянка сегодня утром назвала его «дрожжевым грибом», но я указал ей, что в свое время и самого Христа подвергали насмешкам. Против него ополчилась вся пресса, а ростовщики возводили на него поклеп за поклепом. Да и в манере одеваться Иисус был несколько эксцентричен. Явно не получил бы приз «Самый Элегантный Палестинец Года». Но если б в его время в ходу были тренировочные костюмы, Христос, конечно, выбрал бы эти одеяния — за их удобство и легкость стирки.

Воскресенье, 7 апреля

«Дневник мурла» уже на восьмом месте. Просмотрел сегодня вечером «Иллюстрированные библейские сказания» и поразился, обнаружив на стр. 33 (Воскрешение Лазаря), что на Иисусе — бирюзовая хламида!!!

Понедельник, 8 апреля

Браун снова вышел на работу, но он теперь носит лязгающий хирургический корсет, что весьма полезно (лязг, не корсет), поскольку Меган на стороне встречается с Биллом Блэйном (Отдел Барсуков). Билл мне нравится. Сегодня у «Автовента» мы с ним обсуждали Дэвида Айка. Билл согласен со мной, что Сириус астрономы могли и проглядеть. Он легко мог затаиться за другой планетой, покрупнее.

Эмир Кувейта пообещал на следующий год провести парламентские выборы. Он объявил, что женщинам будет позволено голосовать. Молодец, сэр!

Вторник, 9 апреля

Пресса подвергла Джона Мэйджора перекрестному допросу касательно его школьных экзаменов. Надеюсь, это не напомнит Брауну о моем несуществующем аттестате. Почему, о почему не родился я американцем? Там в колледже студентам на экзаменах дают варианты ответов. Этим тупицам нужно только поставить галочку против того, что они считают правильным.

Например:

Вопрос: Кто открыл Америку?

а) Колумб?

б) Микки-Маус?

в) Рэмбо?

Среда, 10 апреля

Билл Блэйн пригласил меня сходить выпить сегодня после работы. Это может стать началом новой дружбы.

Четверг, 11 апреля

Биллу хотелось поговорить о Меган. Фактически, он трепался о ней весь вечер. Я ни слова не мог вставить, если не считать «То же самое?», когда подходила моя очередь заказывать. Выпил слишком много (три пинты), после чего во взбаламученном состоянии направился к дому Пандоры, пока не осознал свою ошибку и не повернул к поместью Хедж.

Пятница, 12 апреля

Вечером работал над романом «Гляди-ка! Плоские курганы моей Родины». Начал Главу Одиннадцать:

Обогнув вершину холма, он взглянул на восток и увидел город Лестер, сиявший в умирающих углях заходящего солнца. Кварталы многоэтажек отражали алые лучи, отбрасывая их на фабричные трубы и многоэтажную автостоянку Королевского Лазарета. Он вздохнул от восхитительного предчувствия того, что вскоре сможет попирать подошвами восстановленный бетон улиц родного города. Он мог бы войти в город и скромнее — например, свернув с шоссе на развилке 23, — но предпочел этот маршрут, которым некогда брели гуртовщики овец, да и машины у него не было.

Слишком давно он покинул дом, подумалось ему. Он устал от мира и его чудес. Лестер — вот где его сердце. Он шагал вниз по склону, и глаза его увлажнились. Возможно, от ветра? Или от боли разлуки? Этого знать ему не суждено. Солнце скользнуло за роскошную конструкцию Строительного Общества Эллайанса и Лестера, и он ощутил, как вокруг него смыкаются черные пальцы ночи. Вскоре стемнело. Он спускался. Ниже. Ниже.

Немногие знают, что Лестер лежит в низине, размышлял он. Не удивительно, что этот город — мировой центр бронхита. Прошло еще немного времени, и он спустился с холма и оказался на плоской земле.

Мне кажется, что лучше я ничего еще не написал. Это великолепно. Надеюсь, весь роман смогу держать планку так же высоко.

Суббота, 13 апреля

Заметки к «Гляди-ка!»:

а) Следует ли мне дать герою имя? Или лучше и дальше называть его «он», «ему» и т.д.?

б) Следует ли сделать сюжет динамичнее? Сейчас мало чего происходит. Он покидает Лестер, затем возвращается в Лестер. Следует ли читателю знать, что он делает в промежутке?

в) Следует ли ему заниматься сексом или ходить за покупками? Большинство современных романов полны отсылок к тому или иному виду деятельности — читающая публика, очевидно, получает от этого наслаждение.

Описания (вставить куда-нибудь):

Дерево гнулось на ветру, как пенсионер в приюте «Конец Света».

Яичница пускала пузыри на сковородке, точно туберкулезник в припадке кашля, в больнице Национальной Службы Здравоохранения 30-х годов.