Рама Явленный - Артур Кларк

— А мы с братом Туком рассчитываем, что дамы выпьют с нами, — проговорил Робин Гуд, словно бы не замечая, что Эпонина и Николь никак не отреагировали на его предыдущее замечание.

— Кстати, — добавил брат Тук, — нам хотелось бы выяснить, кто вы… — он поглядел на Николь. — Не сомневаюсь, мы с вами уже встречались: ваш голос кажется настолько знакомым.

Николь изобразила кашель и огляделась. В радиусе пятидесяти метров маячили сразу трое полицейских. «Не здесь, — подумала она. — И не сейчас. Пока я так близко».

— Королеве стало нехорошо, — сказала Эпонина. — Наверное, мы уйдем пораньше. А если нет — отыщем вас, когда вернемся.

— Я врач, — отозвался Робин Гуд, пододвигаясь поближе к Николь. — Может быть, сумею помочь.

Николь ощущала, как напряглось ее сердце. Часто задышав, она отвернулась от обоих мужчин, закашлялась снова.

— Ужасный кашель, ваше величество, — услышала она знакомый голос, — пора и домой.

Николь поглядела вверх и увидела облаченного в зеленую сеть Макса… расплывшегося в улыбке морского царя Нептуна. Невдалеке — не более чем в десяти метрах — оказался и багги. Николь обрадовалась и почувствовала облегчение. Обняв Макса, она почти забыла обо всех опасностях.

— Макс, — проговорила она, прежде чем он успел приложить палец к ее губам.

— Итак, дамы, радуйтесь: морской царь завершил все сегодняшние дела. И теперь увезет вас в свой замок, подальше от разбойников и прочих сомнительных персонажей, — Макс посмотрел на обоих мужчин, развлекавшихся его внешностью, несмотря на то что он испортил им планы на вечер. — Благодарю вас, Робин, благодарю вас, брат Тук, — Макс помог дамам подняться в багги, — за ваше внимание к моим подругам.

Брат Тук приблизился к багги, явно намереваясь задать очередной вопрос, но Макс нажал на педали.

— Сегодня ночь костюмов и тайн, — произнес он, отмахиваясь от мужчины.

— Мы не можем ждать — море зовет.

— Ты был просто сказочно хорош, — сказала Эпонина, отпуская Максу еще один поцелуй.

Николь кивнула головой.

— Наверное, ты не нашел своего призвания, — проговорила она. — Может быть, из тебя бы вышел актер, много лучший, чем фермер.

— В нашем колледже в Арканзасе я играл Марка Антония, — объявил Макс, передавая Николь подводную маску. — А что — свиньям нравилось слушать меня… «Римляне, сограждане, внемлите… не восхвалять я Цезаря пришел, а хоронить…»[4] Все трое расхохотались. Они стояли на небольшой поляне в пяти метрах от озера Шекспир. Высокие деревья и разросшиеся кусты скрывали их от ближайшей дороги и велосипедной тропы. Макс приподнял воздушный баллон и помог Николь приспособить его на спине.

— Итак, все готово? — спросил он. Николь кивнула. — Роботы встретят тебя снаружи. Они просили напомнить тебе, чтобы ты не погружалась слишком быстро… ты ведь столько не плавала.

Николь помолчала несколько секунд.

— Просто не знаю, как благодарить вас обоих, — сказала она смущенно. — Не могу найти подходящих слов.

Эпонина подошла к Николь и обняла ее.

— Ну, чтобы все было хорошо, моя дорогая. Мы очень любим тебя.

— Я тоже, — проговорил Макс чуть сдавленным голосом немного спустя. Они помахали Николь, спиной уходившей в озеро. Слезы из ее глаз стекали на дно маски. Николь махнула друзьям последний раз, когда вода достигла ее груди.

Вода оказалась холодней, чем ожидала Николь. Она знала, что перепады температуры в Новом Эдеме стали больше, когда колонисты начали сами управлять погодой, но не предполагала, что изменения погоды повлияли даже на температуру озера. Чтобы замедлить погружение, Николь подпустила воздух в надувной жилет. «Не надо торопиться, — посоветовала она себе. — Держись спокойно. Теперь тебе предстоит долгий заплыв».

Роботы Жанна и Алиенора подолгу и неоднократно наставляли Николь, где искать вход в длинный тоннель, уходивший под стену поселения. Она включила фонарик, посветила влево — на подводную ферму. «Три сотни метров к центру озера, прямо от задней стены откормочного участка для лососей, — вспомнила она. — Держаться следует на глубине двадцать метров — до самой платформы».

Николь плыла непринужденно, но тем не менее ощущала, что быстро выдыхается. Она припомнила тот давний разговор с Ричардом, когда они обдумывали — не переплыть ли через Цилиндрическое море и таким образом вырваться из Нью-Йорка. «Но я не такая хорошая пловчиха, как ты, — сказала тогда Николь. — Могу и не доплыть до другого берега».

Но Ричард заверил ее, что такой великолепный атлет, как она, без всякого труда одолеет Цилиндрическое море. «И вот теперь я плыву, спасая свою жизнь, тем же путем, которым воспользовался Ричард два года назад, — подумала Николь. — Только сейчас мне почти шестьдесят лет, и я совсем не в форме».

Николь заметила бетонную плиту, погрузилась еще на пятнадцать метров, поглядывая на циферблат глубиномера, и тут же наткнулась на одну из восьми больших насосных станций, разбросанных по дну озера для поддержания циркуляции воды. «Вход в тоннель спрятан под одним из больших моторов». Николь не сразу нашла его. Она все время проплывала мимо, потому что вокруг наросли водоросли.

Тоннель представлял собой четырехметровую круглую трубу, заполненную водой. В первоначальную конструкцию поселения он был включен по настоянию Ричарда, полагавшего, что про запасной выход никогда не следует забывать. От озера Шекспир до выхода из тоннеля на Центральной равнине за стеной поселения нужно было проплыть больше километра. Николь разыскивала подводный вход на десять минут дольше, чем планировалось, и начинала финальный заплыв уже очень усталой.

Два года, проведенные в тюрьме, Николь приходилось ограничиваться лишь ходьбой, приседаниями и отжиманиями — и то не каждый день. Уже стареющие мышцы едва справлялись с крайней усталостью, так что три раза во время этого заплыва Николь ощущала судорогу. И каждый раз ей приходилось опускаться вниз и ждать, пока судорога отпустит ноги. Николь продвигалась вперед достаточно медленно и под конец начала опасаться, что воздух в баллоне кончится прежде, чем она сумеет достичь выхода из тоннеля.

На последней сотне метров болело уже все тело. Ее руки и ноги не могли более отталкивать воду: не хватало сил. Вновь заболела грудь: тупая ноющая боль не отпустила ее даже тогда, когда датчик глубины показал, что тоннель чуть повернул вверх.

Выбравшись из воды и встав на ноги, Николь едва не потеряла сознание, а потом несколько минут безуспешно пыталась восстановить дыхание и успокоить сердцебиение. У нее даже не осталось сил, чтобы приподнять металлическую крышку над головой. Чтобы частично восстановить свои силы, Николь решила остаться в тоннеле и вздремнуть. Она пробудилась через два часа, услыхав странный шепоток над головой. Застыв под крышкой люка, Николь внимательно слушала голоса, но не различала слов. «Кто там? — спросила она себя с внезапно заторопившемся сердцем. — Если меня обнаружили полицейские, почему они не открывают крышку?»