Русская жизнь-цитаты 7-14.01.2024 - Русская жизнь-цитаты
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Юлия Мучник - В 2023 году в российские суды поступило 2870... | Facebook,"В 2023 году в российские суды поступило 2870 протоколов о ""дискредитации"" армии, подсчитали Сибирь.Реалии. То есть почти по 10 штук за рабочий день успевают штамповать.",Юлия Мучник - В 2023 году в российские суды поступило 2870... | Facebook,https://www.facebook.com/mucnik.ulia/posts/pfbid02Fi794LrRSznxfUjsejdRHHRRtstrAvdzgewsDHeAVBe63sKgQDa3DXZzBGNnupCEl,2024-01-09 08:18:06 -0500
Идея украдена на просторах фейсбука у Ivan... - Иван Преображенский | Facebook,"Идея украдена на просторах фейсбука у Ivan Pustovalov, но переработана: Связь между носками на причинном месте, традиционными ценностями и милитаризмом в России проходит через 23 февраля. Все знают, что в этот день мужики, обреченные Путиным превратиться в защитников отечества (то есть в черные мешки, груз-200) получают от своих жен и матерей символический дар - носки. Они могут попробовать нахую крутить эти носки (и путинскую войну) - и угодить в тюрьму за ""пропаганду ЛГБТ"", что бы этот бред ни значил. Одевая фаллос в носок, таким образом, мужчина путинской России говорит, что на этом самом месте крутил 23 февраля и идею стать мертвым защитником путинского отечества. Или можно напялить носки на ноги и побрести на фронт, в качестве пушечного мяса. Так что вы зря удивляетесь такому высокому значению носка в символической шкале путинизма.",Идея украдена на просторах фейсбука у Ivan... - Иван Преображенский | Facebook,https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=pfbid0CPThG4Q9EjCwyif8mPKoVax1D8FjXV1583YPhVmEmsRod34hDb3DCAco4eJ8EaSsl&id=100001829722167,2024-01-09 08:20:18 -0500
Жатвы войны: Русская православная церковь и российское вторжение в Украину,"Русская православная церковь и война: некоторые выводы Как уже было сказано, РПЦ — это глобальный социальный институт со сложной структурой и непростыми отношениями между своими частями. Его существование опирается на авторитет «русского православия» и русской культуры, но также зависит и от российского государства. Начав захватническую империалистическую войну с Украиной, Путин нанес мощный удар по авторитету всего «русского» в мире, в том числе по авторитету РПЦ и его центрального управленческого органа — Московской патриархии. Перед РПЦ возникла сложная дилемма: необходимость обеспечить требуемую поддержку действий российской власти, от которой она во многом зависит и которую поддерживает значительная часть и духовенства, и мирян, во всяком случае в России, и в то же время необходимость сохранить свой глобальный статус, в том числе свои структуры в тех странах, где в церкви видят «пособника» путинской власти. С самого начала руководство РПЦ заняло позицию на «двух стульях». Патриарх Кирилл делал сначала осторожные, а потом все более недвусмысленные заявления в оправдание войны, пытаясь в то же время «растворить» их в потоке своих речей и избегать «резких движений» церковно-административного плана. А Священный синод как центральный управленческий орган церкви (как и большинство его членов) всячески дистанцировался от войны. Вслед за ним политически нейтральную публичную позицию заняло и большинство духовенства и епископата РПЦ. В результате речи патриарха и деятельность некоторых подконтрольных непосредственно ему церковных органов стали как бы его «личным делом». Однако подобная двойственность помогла РПЦ лишь отчасти. И правительства стран, противостоящих российской агрессии, и, что даже более существенно, некоторые из автономных церквей и зарубежных приходов РПЦ требовали от ее руководства если не осуждения войны, то по крайней мере полного нейтралитета и прекращения пророссийской и провоенной агитации патриарха и его окружения, чего те явно не могли и не хотели делать. Наоборот, патриарх все более активно требовал от духовенства соучастия в оправдании агрессии. Такое развитие событий уже сейчас привело к продекларированному (но пока не реализованному полностью) уходу из РПЦ двух автономных церквей и явственно обозначило перспективы ухода третьей (Молдавской). Все это в перспективе грозит РПЦ превращением из глобальной церкви в национальную и утратой того положения в православном мире, которое она не просто занимала, но и укрепляла в течение постсоветского периода своей истории. Современное «мейнстримное» политическое сознание предполагает, что любая крупная религиозная организация должна занимать общественно-политическую позицию и эта позиция должна быть «правильной». Обычно ему трудно принять мысль, что религиозные организации созданы не для реагирования на текущую политическую ситуацию, но ради иных целей, понятных и общих для их постоянных участников, и что наличие таких целей предполагает высокий уровень внутренней толерантности к индивидуальным и групповым политическим взглядам членов общин. В том числе к личным взглядам их руководителей. Так, достаточно левые взгляды нынешнего папы римского не вызывают в более консервативных католических сообществах стран Африки или Азии серьезных дискуссий о необходимости «отделения» от Ватикана. Но в современной Украине миротворческие и примирительные реплики папы относительно России и Украины на официальном уровне воспринимаются с раздражением. И местным католикам и греко-католикам приходится не только оправдываться, но и осуждать своего духовного руководителя, иначе перед ними открывается перспектива принудительного отсоединения от Ватикана, к чему уже призывают в украинском политическом классе. Высокий уровень координации «Свидетелей Иеговы» не означает, что региональные общины получают из Бруклина инструкции о том, за кого голосовать их членам. Собственно, никто точно и не знает и мало кого интересует, за кого голосуют руководители этой насчитывающей миллионы участников организации. Но в России на официальном уровне «Свидетелей Иеговы» подозревали в шпионаже и каком-то «влиянии» и запретили, а активистов отправили под суд. К большим «традиционным» церквям европейских государств обычно больше претензий, поскольку считается, что они более влиятельны. При этом игнорируется тот факт, что с 1960-х годов их реальное влияние на общество в целом радикально уменьшилось, а отношения с государством у каждой из церквей разные. А потому представление о возможности инструментального использования государством церкви для достижения политических целей не работает на практике и существует только в умах людей, которые, собственно, в
