Тайна похищения генерала Кутепова - Клод Фелисье

Полицейский гулял около часу по улице без всякого дела: время было тихое, на улице почти не было прохожих.

В час дня появился другой полицейский с нашивкой капрала и подошел к новому постовому.

…Когда Посвистов увидел приближавшегося к нему полицейского чина, то первым его желанием было бежать, а потом — провалиться сквозь землю.

Но бегство было бесцельно. Оно на несколько минут внесло бы оживление в тихую жизнь улицы, но вряд ли кончилось бы благополучно для Посвистова. Еще неосуществимее было второе его желание. Поняв это, Посвистов решил идти навстречу опасности.

Вспомнив свою роль, он приветствовал капрала, приложив руку к кепи привычным жестом военного. Капрал сурово взглянул на него.

— Я вас не знаю, — буркнул он. — Кто распорядился поставить вас тут?

Наступил решительный момент игры. Посвистов вынул из-за обшлага мундира бумагу.

— Честь имею представиться — полицейский Баптист Дельвю, район VI комиссариата Сен-Клод.

Капрал пробежал взглядом бумагу. Лицо его продолжало выражать неудовольствие.

— Эти господа из министерства вмешиваются постоянно не в свое дело, проворчал он, отдавая бумагу Посвистову. — Но вы, конечно, не при чем, товарищ. Служба — службой.

— Так точно, господин капрал, — вытянувшись, ответил Посвистов. У него отлегло от сердца: Дегро был прав, утверждая, что ему не угрожает ни малейшей опасности.

Капрал ушел, ворча что-то нелестное о «министерских господах». Посвистов снова остался один.

После предупреждения Брадлея, предложение Дегро сыграть роль полицейского не было для него неожиданностью. Он согласился, не отказавшись также принять очередной чек на 10000 франков.

Посвистов чувствовал себя вовлеченным в центр какой-то сложной интриги. С одной стороны большевики, с другой — Брадлей со своим комитетом безопасности. Он находился точно между молотом и наковальней.

Хуже всего в его положении было то, что он не знал, какого рода интрига плелась вокруг него, и кто должен стать жертвой этой интриги. Он догадывался, что все разгоралось вокруг генерала Кутепова. Он чувствовал, что генералу угрожает серьезная опасность, но не мог понять — со стороны ли большевиков, или со стороны ВКБЕ.

Он сам был свидетелем беседы генерала с большевистскими агентами. Из обрывков этой беседы он мог понять, что у генерала Кутепова зародился какой-то грандиозный план. О том, что генерал может оказаться предателем эмиграции, он не думал: слишком велик был генерал для такой низкой роли, слишком чист ореол, создавшийся вокруг его личности. Даже если бы генерал начал вести переговоры с самим Сталиным и чокнулся с ним бокалом вина — даже тогда Посвистов не заподозрил бы его. Случайная фраза об Индии, брошенная генералом на балу инвалидов, казалась Посвистову ключом к тайне переговоров. Величие и мощь России — вот лозунги, которым только и мог служить генерал. Уничтожение Англии означало для него новую зарю в России. Большевики, меньшевики, любой образ правления — явления преходящие. Великий народ сам творит историю, и важно лишь, чтобы хищники в лице европейских государств не оторвали бы кусков от тела самой России. Несомненно, генерал должен был думать таким образом… А если бы он возглавил поход на Индию?

У Посвистова даже дыхание захватило при этой мысли. Он вспомнил рассуждения Брадлея в кабинете ресторана и ему показалось, что Брадлей в курсе планов генерала.

О, тогда со стороны англичан генералу угрожает серьезная опасность.

Так же, как и ему, Посвистову. Уж если ему, в конце концов, придется делать выбор между генералом и Брадлеем, он не задумается ни на минуту. Только как проникнуть в тайну генерала? Как узнать, чем помочь ему в решительную минуту?

Он пробовал расспрашивать Марго. Между упоительными минутами счастья, отдыхая от бурь в тихих нежных взаимных ласках, задавал он волнующие его вопросы.

Но и она знала не больше его. Она была тоже слепым орудием в чужих руках.

…Дама в бежевом пальто, показавшаяся на улице, изменила направление мыслей Посвистова. В груди его заплескала радость, зазвенела любовь.

«Сумасшедшая», — подумал он с нежностью.

Марго подошла к нему и с изумлением уставилась взором в незнакомое лицо. Грим Посвистова был очень искусен.

— Простите, — залепетала она, — я хотела бы узнать, как пройти на улицу… улицу Севр.

Посвистов засмеялся, и тогда она узнала его.

— О, да ты ли это, мой дорогой? Боже мой, какой безобразный грим!

— Ты неосторожна, Марго.

— Ах, мне нужно было тебя видеть, — она оглянулась по сторонам и, достав из перчатки крохотную записку, сунула ему. — Сейчас же, как только покончишь с этим глупым маскарадом, приходи по этому адресу. Больше ничего, я исчезаю. До свидания, мой дорогой.

И она быстро удалилась.

Посвистов положил записку в карман и зашагал размеренным шагом взад и вперед по тротуару.

Никто не видел этой сцены, если только в окнах домов на противоположной стороне не было соглядатаев.

XII

НЕСОСТОЯВШЕЕСЯ СВИДАНИЕ

«В 6 час. в кафе «Монплезир». Узнала все».

Таково было содержание записки, сунутой Марго Посвистову.

«Все» касалось таинственной интриги большевиков и ВКБЕ, невольными орудиями которой являлись Марго и Посвистов.

Прочесть записку Посвистову удалось только около четырех часов. В два часа он покинул свой пост на улице Удино. У бульвара Инвалидов его поджидал лимузин, в котором мнимый полицейский должен был переодеться, смыть грим и превратиться снова в дансера Посвистова.

Пока полковник проделывал всю эту процедуру, лимузин мчался по улицам Парижа. Шофер ни разу не обернулся в сторону пассажира. Ясно, это был «свой», может быть, такое же невольное орудие в руках политических авантюристов и интриганов, как и сам Посвистов.

Очевидно, шоферу были даны точные инструкции. Покружив сорок минут по городу, он остановил машину. Посвистов выглянул из-за занавески — они остановились у моста Императора Александра III. Посвистов успел принять свой обычный облик, но не вышел, решив перекинуться с шофером парой слов.

Однако, попытка не удалась. Шофер открыл дверцу и, поворачиваясь к Посвистову, кинул всего одно слово:

— Выходите.

Слово было сказано по-русски, с округлением буквы «о», как говорят только москвичи. Пришлось подчиниться. Полковник выскочил из автомобиля и хотел подойти к шоферу, чтобы заглянуть ему в лицо. Но едва он оставил автомобиль, как шофер дал ход и, не оборачиваясь, укатил.

Посвистов развел руками, глядя вслед удалявшемуся. Он заметил только № F64.

В три часа его ждал Брадлей. Нужно было дать обстоятельный отчет о своем дежурстве. Посвистов рассказал ему инцидент с полицейским капралом, но ни словом не обмолвился о Марго. Брадлей хмуро выслушал его.

— Это все? — пронзив взглядом Посвистова, осведомился он.

— Да, — не сморгнув, отвечал полковник.

— Гм… А какая дама подходила к вам?

— Дама? — сделав невинное лицо, спросил Посвистов. — Ах, да. Совсем забыл. Какая-то особа, скверно говорившая по-французски, спросила, как пройти на улицу Севр.

Очевидно, шпионы Брадлея уже успели сделать ему точный доклад о дежурстве Посвистова, но Марго, по-видимому, была им неизвестна. Брадлея ввел в заблуждение естественный тон полковника.

— Только? Прекрасно. Больше мне ничего не нужно. Послезавтра, впрочем, будьте готовы к небольшой загородной поездке.

Так как было бы совершенно излишне задавать вопросы о цели поездки, Посвистов только кивнул утвердительно головой.

В кафе «Монплезир» собирались обычно представители монпарнасской богемы — странные люди в странных костюмах, с не менее странными талантами. Занятые исключительно собой, эти люди ни на кого не обращали внимания, и в этом отношении были прекрасной обстановкой для конспиративной встречи.

Посвистов пришел в кафе без четверти шесть. Марго еще не было. Он занял уединенный столик в глубине комнаты, заказал вина и взял иллюстрированный журнал.

Стрелки больших стенных часов доползли до шести, Марго не появлялась.

Посвистов с усмешкой подумал о женской аккуратности. Выпил стакан вина и заставил себя углубиться в чтение.

Прошло еще полчаса. Посвистов озирался на каждого входившего в кафе, но Марго не появлялась.

Странное беспокойство начало заползать в душу. Он пытался успокоить себя мыслью, что Марго задержали какие-либо непредвиденные обстоятельства. Борясь со скукой ожидания и с беспокойством, Посвистов просидел в кафе до семи часов. Тогда появилась уверенность, что Марго вовсе не придет.

Он позвонил ей на квартиру. Мари сообщила ему, что Марго уехала в пять часов. Хмурый и полный тревоги, Посвистов покинул кафе.

Он побывал всюду, где можно было встретить Марго, дважды заходил к ней, но бесполезно — дома он не показывалась.