Кто украл мое сердце - Тесс Герритсен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гай взбежал на второй этаж, схватил Клеа за руку и потащил вниз по лестнице.
– Дорогая, мне ужасно жаль, но кое-что случилось. Дела, понимаешь?
Клеа вырвалась и недоверчиво переспросила:
– Дела?
– Да, срочное дело… одна клиентка…
– Клиентка? Кстати, я ведь даже не знаю, чем ты зарабатываешь себе на жизнь!
– Мой шофер отвезет тебя в отель. Завтра в пять я за тобой заеду, и мы вместе проведем чудный вечер! Ну, как тебе мой план?
Он быстро поцеловал ее в губы и практически вытолкал из дома. Машина уже ждала; рядом с открытой дверцей стоял шофер. У Клеа не оставалось иного выхода. Она села в машину.
– Завтра я тебе позвоню! – заорал Гай и помахал рукой на прощание.
Клеа в досаде вцепилась в кожаный подлокотник кресла. Опять сорвалось! Она ведь была совсем рядом… Гай собирался показать ей кинжал. Если бы не телефонный звонок какой-то дуры, кинжал сейчас был бы у нее! Интересно, кто такая эта Вероника?
Вероника Кэрнкросс отвернулась от телефона и смерила Джордана вопросительным взглядом:
– Ну? Как по-твоему, все получилось?
– Если даже на него не подействовал твой звонок, – ответил Джордан, – то приезд наверняка подействует!
– Неужели мне в самом деле придется ехать к нему? Я говорила тебе, что не желаю иметь с ним ничего общего!
– Есть только один надежный способ убрать ту женщину из его дома, прежде чем она успеет натворить бед!
– Нет, все-таки ей, наверное, можно помешать и по-другому. Например, вызвать полицию…
– Да, чтобы все выплыло наружу? Мой ночной визит к Гаю… украденные письма… – Джордан помолчал. – И твой роман с Делэнси!
Вероника энергично затрясла головой:
– Об этом мы уж точно никому не скажем!
– Так я и думал.
Вероника покорно взяла сумочку и направилась к двери.
– Ладно. Раз я втравила тебя в неприятности, значит, я у тебя в долгу.
– Не только у меня, – заметил Джордан. – Ты выполняешь свой гражданский долг. Та женщина – воровка. И как бы ты ни относилась к Гаю, нельзя допустить, чтобы его обокрали.
– Кого, Гая?! – рассмеялась Вероника. – Да на него мне плевать! Если честно, меня гораздо больше волнует твоя прекрасная воровка. Если она попадется и ее начнут допрашивать…
– Моей репутации конец, – кивнул Джордан.
– И моей тоже, – ответила Вероника.
Клеа сбросила туфли на высоком каблуке, швырнула сумочку в кресло и со стоном рухнула на кровать. Ну и денек! Проклятое поло, проклятый Гай Делэнси, проклятые рыжие волосы! Сейчас ей хотелось одного: заснуть, забыть об «Оке Кашмира», забыть обо всем. Но всякий раз, когда она закрывала глаза, всякий раз, когда пыталась заснуть, ей снился один и тот же страшный сон, такой яркий, что Клеа казалось, будто она заново переживает ужас месячной давности.
Она старалась не поддаваться, пыталась вспомнить что-нибудь хорошее. Например, лето семьдесят второго года. Ей тогда было семь, а Тони – десять лет; они вместе позировали для фотографии, которая позже стояла на каминной полке у дяди Уолтера. Тогда они одинаково загорели и ходили в одинаковых комбинезонах. На снимке Тони закинул костлявую руку ей на тощее плечико. Они широко улыбались в камеру. Сколько всяких темных делишек они тогда замышляли! И учитель у них был самый лучший на свете, дядя Уолтер, старый мошенник с золотым сердцем, обаятельный взломщик… чтоб ему провалиться! Интересно, как старику сейчас живется в тюрьме? Его обещали выпустить досрочно за примерное поведение. Остается надеяться – правда, надежда слабая, – что в тюрьме дядя наконец изменился, как Тони.
И как она сама.
Может быть, дядя Уолтер, выйдя на свободу, начнет честную жизнь, завяжет с кражами и мошенничеством… Как же, держи карман! Станет он жить честно… после дождичка в четверг…
Услышав телефонный звонок, она вздрогнула и сразу схватила трубку:
– Алло?
– Диана, дорогая! Это я.
Она закатила глаза:
– Здравствуй, Гай!
– Мне очень жаль, что все так получилось… Ты простишь меня?
– Подумаю.
– Мой шофер сказал, что ты собираешься пробыть в наших краях еще несколько дней. Может, позволишь мне загладить свою вину? Скажем, завтра вечером. Давай поужинаем и послушаем музыку в доме одного моего старого друга. А остаток вечера проведем вдвоем!
– Не знаю, не знаю!
– Я покажу тебе свою коллекцию старинного оружия! – Гай понизил голос до интимного шепота: – Ты только представь себе рыцарей в сверкающих латах и ждущих их прекрасных дам…
– Ну ладно, – со вздохом ответила Клеа.
– Я заеду за тобой в пять к твоему отелю «Виллидж-Инн». Буду ждать тебя у входа.
– Договорились! Значит, в пять.
Повесив трубку, она вдруг поняла, что у нее раскалывается голова. Ха! Вот и наказание за то, что она тут изображает Мата Хари.
Нет, настоящее наказание настигнет ее потом, если ей в самом деле придется лечь в постель с этим безмозглым козлом.
Она со стоном встала и поплелась в ванную – смывать с себя запах лошадей и следы от жирных пальцев Гая Делэнси.
Следующим вечером Делэнси заехал за ней под мухой. Клеа усомнилась, стоит ли садиться в машину с таким водителем, как Гай, но потом решила, что придется – ведь она хочет как можно скорее покончить с делом. По сравнению с теми ужасами, которые она пережила, поездка в машине с пьяным водителем – сущий пустяк. Риск – понятие относительное, а сегодня подходящая ночь для того, чтобы рисковать.
– Сегодня повеселимся всласть! – заявил Гай, обгоняя очередную машину на повороте.
Обзор впереди закрывала высокая живая изгородь; Клеа надеялась только на то, что другая машина не мчится им навстречу.
– Если честно, я не очень люблю музыку. Гораздо приятнее просто поболтать… пообщаться с друзьями… Посмеяться.
«И выпить», – подумала, но не сказала Клеа и тут же судорожно вцепилась в подлокотник: они пронеслись буквально в нескольких дюймах от дерева.
– Я подумал, что воспользуюсь случаем и познакомлю тебя со всеми, – продолжал Гай. – Представлю тебя своим друзьям.
– И Веронике тоже?
Гай вздрогнул и покосился на нее:
– Что?!
– Веронике. Той, что звонила тебе вчера. Ты еще назвал ее клиенткой.
– Ах, Вероника… – Гай натужно рассмеялся. – Нет, она не любит музыку. То есть любит, конечно, но не такую. Не классическую, а рок-н-ролл и прочую галиматью. Так что сегодня ее на вечере не будет. – Он помолчал и сквозь зубы добавил: – Во всяком случае, я очень на это надеюсь!
Через двадцать минут, едва они вошли в музыкальный салон Форрестеров, от надежд Гая Делэнси не осталось и следа. Клеа услышала, как Гай со свистом втянул в себя воздух и пробормотал:
– Глазам своим не верю!
К ним с противоположного конца зала приближалась роскошная шатенка в потрясающем платье, с великолепным жемчужным ожерельем на шее. Правда, Клеа больше поразила не она, а ее спутник. Тот шел навстречу с насмешливо-изумленной улыбкой. Клеа не поняла, ей показалось или она в самом деле заметила радость в прищурившихся вишнево-карих глазах Джордана Тэвистока…
Гай откашлялся и, заикаясь, произнес:
– Здравствуй, Вероника!
– Слышала, в твоей жизни появилась новая женщина.
– М-да… хм… – Гай натянуто улыбнулся.
Вероника повернулась к Клеа и протянула ей руку.
– Я Вероника Кэрнкросс.
Клеа пожала протянутую руку:
– Диана Лэм.
– Мы с Гаем старые друзья, – продолжала Вероника. – Очень-очень старые. И все же он не перестает меня удивлять!
– Я – тебя? – фыркнул Гай. – Уж кто бы говорил! С каких пор ты стала поклонницей музыкальных вечеров?
– С таких, как Джордан меня пригласил.
– Оливер такой доверчивый!
– Кто такой Оливер? – отважилась спросить Клеа.
Гай рассмеялся:
– Да так, никто, мелкое препятствие… А проще говоря – ее муж!
– Ты настоящий придурок, – прошипела Вероника, отвернулась и величественно зашагала прочь.
– От такой слышу! – буркнул Гай и следом за Вероникой вышел из зала.
Брошенные на произвол судьбы Джордан и Клеа переглянулись. Джордан вздохнул:
– Разве любовь не чудо?
– Они что, любят друг друга?
– По-моему, это очевидно. Да, до сих пор.
– Теперь я все понимаю! Вы нарочно привезли ее сюда, чтобы испортить мне вечер?
Джордан взял с подноса у проходящего мимо лакея два бокала белого вина и один протянул Клеа.
– Как я вам уже говорил, мисс Лэм, – а может, вас зовут по-другому? – я твердо решил вас перевоспитать. Так сказать, наставить на путь истинный. По крайней мере, до тех пор, пока вы обитаете в наших краях.
– Охраняете свою территорию, да?
– Еще как!
– А если я торжественно поклянусь не охотиться в ваших угодьях? Резвитесь тут сами, как знаете!
