Болевые приемы Путина. Удушающий захват для России - Алексей Челноков

В газете «Русская правда» была опубликована статья «Президент Путин как символ духовной смерти», в которой Душенов обрушился с критикой на архимандрита Тихона (Шевкунова):

«Пропагандистский миф московских церковных политиканов о «православном президенте» Путине размывает учение Церкви и грозит русскому православию многими бедами. Тем не менее в последнее время некоторые средства массовой информации, часть завсегдатаев столичных православно-политических тусовок и даже лица, облеченные священным саном, прикладывают буквально титанические усилия, чтобы сформировать в нашем воображении образ «православного Путина». В этом не было бы ничего необычного – в последние годы все политики, зная о высоком нравственном авторитете Церкви, стараются тем или иным способом показать свою причастность к Православию – если б не одна существенная деталь.

На этот раз пропагандистская кампания «путинцев» направлена уже не на «рядового избирателя». Этот «рядовой» мало разбирается в религиозно-политических тонкостях и ему для достижения нужного эффекта достаточно несколько раз показать телекартинку Путина, беседующего с патриархом или стоящего в храме с зажженной свечкой. Сегодня главные усилия президентских пропагандистов нацелены на то, чтобы добиться признания «православности» Путина именно у воцерковленной части населения, у православной, в полном смысле этого слова, общественности.

Зачем же им это надо? Ведь нас так мало! Мы не занимаем ни высоких властных постов, ни влиятельных чиновных должностей, ни доходных коммерческих высот. Мы редко ходим на выборы, а значит – мало влияем на результаты голосований. Тем не менее накал «православной путиниады» постоянно повышается. В 2001 году его апогеем стала согласованная публикация целым рядом центральных и местных СМИ статьи наместника московского Сретенского монастыря архимандрита Тихона Шевкунова под броским названием «Путин и его семья – христиане. Это главное».

Шевкунов пытается убедить читателей, что Путин – настоящий православный христианин, полноценный член Русской Православной Церкви, а не «подсвечник» из числа беспринципных государственных чиновников и лукавых политиков, приходящих в храм раз в год на Пасху, чтобы постоять полчаса с зажженной свечой под объективами телекамер. «Путин – действительно православный христианин, – говорит о. Тихон. – И не номинальный только, а человек, который исповедуется, причащается и сознает свою ответственность пред Богом за вверенное ему высокое служение и за свою бессмертную душу».

Правда, остается не совсем понятным, как такой ревностный христианин мог публично отречься от Христа. А между тем факт остается фактом: в сентябре 2000 года, во время визита в США, Путин дал телеинтервью всемирной телекомпании СNN. Ведущий программы, Ларри Кинг, спросил его буквально следующее: «Ходит много разговоров о Ваших религиозных взглядах. Мне говорили, что Вы носите крест. Вы крещеный? Вы верующий? Каковы Ваши взгляды на религию?»

И вот что ответил на это наш «православный президент»: «Я верю в человека. Я верю в его добрые помыслы. Я верю, что все мы пришли для того, чтобы творить добро. И самое главное, чего мы добьемся таким образом, мы добьемся комфорта». В принципе, для чиновника, воспитанного в эпоху «развитого социализма», в таком ответе нет ничего необычного. Если бы это сказал дедушка Ельцин, никто бы и не удивился – он ведь и на Пасху умудрялся поздравлять «дорогих россиян» с Рождеством.

Но в устах человека, который претендует на то, чтобы быть православным, сказанное звучит просто чудовищно! Это не только не православное, но и вообще не христианское исповедание… Рассуждать о комфорте в ответ на вопрос о вере может лишь человек, безмерно далекий от русской религиозной традиции.

Далее архимандрит Тихон живописует нам не просто образ Путина-христианина, но лик православного государственного мужа, распространяющего личные религиозные убеждения и на свое общественное служение, этакого русского президента-радетеля за родную Церковь.

«Принадлежа к церковному телу, президент не может не чувствовать проблем, которые беспокоят всех православных, – утверждает Шевкунов и приводит подходящий, с его точки зрения, пример. – У нас, как и в Греции, существует очень тяжело переживаемый нами раскол. В нашем случае – с Русской Зарубежной Церковью. Будучи недавно в Америке, Владимир Владимирович встречался с представителем Синода Зарубежной Церкви епископом Гавриилом и пригласил его и предстоятеля Зарубежной Церкви митрополита Лавра в Москву. Дай Бог, чтобы эта рана общими усилиями в конце концов была бы исцелена».

Этот благостный образ Путина как «отца нации» – всеобщего объединителя и примирителя – либеральные СМИ начали лепить уже довольно давно. Газеты писали о «сорокаминутной беседе, состоявшейся в ходе специальной встречи Путина с владыкой Гавриилом». Перед глазами читателя невольно встает картина вдумчивого и обстоятельного обмена мнениями между президентом и церковным иерархом, в ходе которой обсуждаются самые животрепещущие проблемы Русского Православия и намечаются пути их духовного и организационного преодоления. Однако сам епископ Гавриил описывает происшедшее совсем иначе.

«Широко распространяемые сообщения о моей встрече с Президентом России В.В. Путиным неточно описывают происшедшее, – пишет он в специальном заявлении от 17 ноября 2001 г. – Новоизбранный Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей, Высокопреосвященнейший митрополит Лавр, получил приглашение на прием, устроенный президентом России В.В. Путиным в российском посольстве в Вашингтоне, по случаю визита президента в США. Митрополит Лавр, по не зависящим от него обстоятельствам, не смог поехать на прием и поручил мне его представлять.

На приеме, где было приблизительно 250 человек, выступил президент России с речью, которая длилась около двадцати минут. После этого человек сорок гостей отвели в отдельный зал, где они могли непосредственно быть представлены президенту. Среди этих гостей был и я. Когда подошла моя очередь, после взаимного приветствия, президент России просил меня передать поздравление и привет новоизбранному Первоиерарху митрополиту Лавру. Я обещал передать это приветствие владыке Лавру и, в свою очередь, пригласил президента России посетить наши приходы в Америке, и особенно Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле. Президент поблагодарил меня за приглашение и взаимно пригласил меня приехать с визитом в Москву.

На этом встреча с Президентом, которая продолжалась не сорок минут, как говорилось в некоторых сообщениях, а, может быть, сорок секунд, закончилась».

В переводе с дипломатического на русский язык это значит, что первоиерарх РПЦЗ просто-напросто отказался встречаться с Путиным, а посланный вместо него епископ Гавриил ограничился тем минимумом общения, который требует элементарная человеческая вежливость. Если иметь в виду этот очевидный факт, то образ «президента-объединителя», нарисованный о. Тихоном со товарищи, значительно поблекнет.

Отец архимандрит делает из сказанного вывод, который образно можно было бы сформулировать так: Путин – это Петр I сегодня. Якобы именно он – «наш русский православный президент», в условиях двадцать первого века принял на себя то сакральное, мистическое служение «удерживающего» мировое зло, которое до катастрофы 1917 года было свойственно Помазанникам Божиим, русским Православным Царям. «В 1917 году в России прервалась почти тысячелетняя преемственность правителей страны, которые являлись бы православными христианами, – говорит отец Тихон. – И в этом смысле сейчас связь времен восстановлена в личности нынешнего президента».

Прямая кощунственность такого льстивого сопоставления очевидна для всякого православного человека. Высота царского служения несопоставима с жалкой «харизмой» президента, избранного одураченной толпой на балагане т. н. «всенародных выборов».

Президентские советники и имиджмейкеры могут, конечно, дурить «дорогих россиян» как им угодно. Что толку обличать их в неискренности – в конце концов, внедряя в массовое сознание монументальный образ «отца-президента», они просто отрабатывают свою немалую зарплату. Но признание Путина «православным» со стороны самой Церкви означало бы духовную смерть России, ибо тогда вслед за ним «православным» сможет объявить себя всякий, кому это выгодно из личных или политических соображений.

При этом, однако, остается в силе вопрос: какие же цели преследуют те, кто пытается слепить из Путина «православного президента»?

Думается, главных целей несколько. Например, с помощью такого маневра, воровскую новорусскую «элиту», безмерно далекую от собственного народа, можно приучить к мысли, что нынешнее «ручное Православие» для нее не страшно, а даже полезно. Даже иудеи его по-прежнему любят… А церковные иерархи и представители «патриотической общественности» наконец-то довольны – достигнуто давно искомое «единство народа и власти» через их трогательное единение в лоне древней русской религиозной традиции… И все это ни капельки не мешает жить, как прежде: проводить прежнюю политику, заискивать перед Западом, обкрадывать народ, форсировать либеральные реформы, участвовать в строительстве «нового мирового порядка», посещать, при случае, синагогу и развлекаться на шикарных горнолыжных курортах…