Герои и Злодеи. Ники (СИ) - Смышляева Ольга

— Запоминайте, Никола, а лучше записывайте. Насколько я понял, с памятью у вас неважно.

Доктор Алерайо был энергичен и на сей раз его вид соответствовал званию серьёзного учёного — собранный, аккуратный и в белом халате, из карманов которого торчали толстые резиновые перчатки.

— Информация — орудие преобразования реальности, — с этими словами он открыл дверцы серебристого металлического шкафа, сверху донизу забитого коробками, тубами и журналами. — Здесь мои труды до двадцати лет.

— Ничего себе, — присвистнула я. Шкафов, аналогичных этому, тут целых пять штук.

— Постарайтесь воздержаться от наигранного восхищения. В ту пору я был очень ленивым.

После подписания стандартного трудового договора с испытательным сроком в один месяц, я официально работаю в Стоградском НИИ имени Рэмируса в должности ассистента-биофизика при докторе Алерайо. Лендер тут же изъявил желание отвезти бумаги в отдел кадров, чтобы Юлиус не передумал.

— Каким способом мне это всё преобразовать?

Количество журналов пугало. Только бы он сказал, что их нужно разложить по алфавиту!

Первый день моей работы. Как я и подозревала, лаборатория доктора находилась в подвале, куда вела длинная лестница без перил. Дом задней стеной прилегал к скалам, и именно вглубь них уводили помещения, обеспечивая надёжную защиту от чего бы то ни было.

Лаборатория представляла собой две комнаты: первая — рабочий кабинет, в котором стоял пресловутый шкаф, а вторая... А вот что во второй, я не знаю — стальная дверь с кодовым замком и сигнализацией была надёжно заперта.

— Одним из требований к кандидату в ассистенты был пункт «совершенное владение компьютером», так что вам следует перенести все записи из этих журналов в электронный вид и систематизировать их. Отныне это всё ваше, не стесняйтесь, — доктор широким жестом обвёл помещение.

Рабочий кабинет был оборудован по последнему слову техники, что так резко контрастировало с обстановкой дома наверху. Тут даже горячо любимых Юлиусом ковров нет. Я включила компьютер. Похоже, им ещё никто не пользовался.

Заложив руки за спину, доктор прошёлся вдоль шкафов. Между его пальцев проскочила искра, от которой экран монитора пошёл помехами.

— Ваш рабочий день восемь часов, Никола. К сожалению, больше пока нельзя. Недалёкий НИИ заинтересован в людях, а не в прогрессе. Не удивительно, что за последний год в нём не сделали ни одного громкого открытия. Мне без разницы во сколько вы будете заканчивать, но халтуры я не потерплю. Станете отвлекать по мелочам — вы уволены. Полезете со своими комментариями — вы уволены. Замечу, что поставили на рабочий стол картинку с кошками — вы уволены.

Он уставился на меня в ожидании реакции, и я поспешила заверить его в своём профессионализме.

— Простите, доктор, а почему бы вам сразу не использовать компьютер, чтобы записывать свои труды?

Левый глаз Юлиуса задёргался, доктору явно не понравился мой вопрос. Больная мозоль? В жизни не поверю, что у Электрика не было денег на компьютер, или что «величайший ум Республики» не способен в нём разобраться.

— У меня проблемы с электротехникой. Слишком мощное электрическое поле и импульсные статические разряды.

Эти сведения были в комиксах, но я всегда думала, что Электрик вырубает приборы по собственному желанию, чтобы вселить страх в сердца людей и банально напакостить. Зато теперь понятно, почему в его доме нет даже старенького телевизора. Всё сгорит.

Электрик — злодей высшей лиги. Рост — 183 см; вес — 72 кг; сила — 51; выносливость — 62; интеллект — 100+; боевые навыки — молниеносная ситуативная реакция; сила гена «супериор» — генерация электричества; самый известный противник — Чёрная Птица. Он одна из самых эксцентричных фигур как в комиксах, так и в жизни.

— Ещё вопросы есть?

— Да, один, — я решилась. — Зачем в вакансии был сделан акцент на модельной внешности кандидатки?

— Модельной внешности? — совершенно искренне удивился доктор. — На что мне нужна ваша модельная внешность? Она будет за вас работать?

Ему удалось меня смутить.

— Пожалуй, нет.

— Либо красота, либо ум. Уж простите, но утверждения об исключениях из этого правила существуют лишь потому, что людям свойственно верить в сказки, — отрезал Юлиус. — Красоты как нечто конкретного не существует. Она всего лишь субъективно-неадекватная информационная модель объекта, намеренно трансформированная сознанием определяющего.

Ясненько, этот пункт дело рук Лендера и его логики. Если уж придётся жить в доме рядом с ассистенткой доктора, то пусть она будет красоткой. Ох уж эти мужчины!

— Средняя скорость печати на компьютере — двести знаков в минуту, — доктор Алерайо перескочил на другую тему. — Понизим планку до ста пятидесяти в виду того, что вам придётся переписывать. В шкафу шестьдесят один журнал по сто страниц в каждом. На каждой странице от одной до двух тысяч символов, возьмём усреднённый показатель — полторы. Итогом: сто пятьдесят тысяч знаков в журнале и чуть больше девяти миллионов во всех. Исключим рисунки и схемы, получим восемь миллионов. Восемь на сто пятьдесят, переведём в часы, часы в дни, дни в журналы...

— Около двух дней на один журнал, — я закончила раньше доктора и наткнулась на его недовольный взгляд. Слова о том, что посчитать можно было гораздо проще, не умножая на количество журналов, застряли в горле. — Простите.

— Около? — Юлиус прищурился. — Если вы планируете стать хорошим учёным, забудьте слово «около». Правильный ответ: один и восемь.

Покорно кивнула, впредь решив не лезть с ценными комментариями, как, собственно, и просили. Доктор вполне может вспомнить о своём злодейском альтер-эго.

— В результате получается сто восемь рабочих дней на один шкаф. А теперь, когда вы испугались, то можете воспользоваться программой распознавания рукописного текста на компьютере. Ваш испытательный срок вот этот шкаф. Не справитесь за месяц — до свидания.

Не прибавив больше ни слова, Юлиус скрылся в лаборатории, тщательно прикрыв за собой дверь.

Да уж. Вместо настоящей работы биофизика, мне предстоит вкалывать секретаршей.

Глубоко вздохнув, взяла первый журнал. Заголовок, написанный красивым почерком, гласил «Коммутация тока в индуктивных цепях. Математические основы, часть 2». Несчастный кот Шрёдингера, журналы лежат не по порядку! А никто и не обещал, что будет просто, так что вперёд! Я прошла двенадцать мест работы, каждая последующая из которых была хуже предыдущей, и знаю, какого это батрачить, без надежды на лучшее завтра. А ещё просто уверена — систематизировать труды доктора Алерайо куда интереснее, чем быть парикмахером.

Какой-либо музыки в компьютере не было, интернета тоже, что вынудило меня переписывать журналы в звенящей тишине. Благо хоть почерк у начальника приличный, и программа не ругалась.

По истечении восьми часов я выползла из склепа полностью выжатой. За всё это время сам доктор ни разу не высунулся из своей лаборатории.

Лендер перехватил меня на пути в кухню:

— Как поработалось, крошка?

Да чтоб случилось землетрясение и шкафы доктора потонули в лаве!

— Бодрячком! — широко улыбнулась.

— Отлично. На столе ужин и кофе.

— На обеденном столе?

Лендер кивнул, и мне тут же расхотелось есть. Просто уверена, что буду не первой, кто заглянул в тарелку. Надо как-нибудь помягче намекнуть хозяевам о важности уборки со стола, а ещё лучше самой взять и заткнуть мышиные норы, пока никто не видит. Не стоит недооценивать угрозу безнаказанного существования мышей рядом с человеком.

А вот от кофе решила не отказываться, он здесь хороший — дорогой и качественный. Лендер составил мне компанию. Похоже, ему скучно целыми днями болтаться по дому, где даже телевизора нет.

Налив две кружки, одну из которых протянула товарищу, устроилась у окна.

— Здесь вообще реально получить доступ в интернет?

Лендер кивнул и продиктовал пароль от вайфая.

— Скорость передачи приличная, но только пока док в своей лаборатории. Она экранирована клеткой Фарадея.