Байки приемного покоя - Андрей Шляхов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гул прошел по всем рядам, и одна из работниц, совершенно белая, вышла за дверь.
— Иван Иванович! — воскликнул председатель.
— Виноват. Мне поручено, я и говорю. Вы думаете, что, может, невинность вас спасет? Го-го-го!.. Да и много ли среди вас неви.
— Иван Иванович!! — воскликнул председатель.
Еще две работницы ушли, оглянувшись в ужасе на эстраду.
— Придете вы, например, сюда. Ну, скажем, бак с кипяченой водой. Тодасе. Жарко, понятное дело, — расстегивая раскисший воротничок, продолжал оратор, — сейчас, понятное дело, к кружке. Над вами: «Не пейте сырой воды» и тому подобные плакаты Коминтерна, а пред вами сифилитик пил со своей губой. Ну, скажем, наш же председатель.
Председатель без слов завыл. Двадцать работниц с отвращением вытерли губы платками, а кто их не имел — подолами.
— Что ты воешь? — спросил фельдшер у председателя.
— Я никаким сифилисом не болел!!! — закричал председатель и стал совершенно такой, как клюква.
— Чудак. Як примеру говорю. Ну, скажем, она, — и фельдшер ткнул трясущимся пальцем куда-то в первый ряд, который весь и опустел, шурша юбками.
— Когда женщина 8 Марта. Достигает половой, извиняюсь, зрелости, — пел с кафедры оратор, которого все больше развозило в духоте, — что она себе думает?
— Похабник! — сказал тонкий голос в задних рядах.
— Единственно, о чем она мечтает в лунные ночи, — это устремиться к своему половому партнеру, — доложил фельдшер, совершенно разъезжаясь по швам.
Тут в избе-читальне начался стон и скрежет зубовный. Скамьи загремели и опустели. Вышли поголовно все работницы, многие — с рыданием.
Остались двое: председатель и фельдшер.
— Половой же ее партнер, — бормотал фельдшер, качаясь и глядя на председателя, — дорогая моя работница, предается любви и другим порокам.
— Я не работница! — воскликнул председатель.
— Извиняюсь, вы мужчина? — спросил фельдшер, тараща глаза сквозь пелену.
— Мужчина! — оскорбленно выкрикнул председатель.
— Не похоже, — икнул фельдшер.
— Знаете, Иван Иванович, вы пьяный, как хам, — дрожа от негодования, воскликнул председатель, — вы мне, извините, праздник сорвали! Я на вас буду жаловаться в центр и даже выше!
— Ну, жалуйся, — сказал фельдшер, сел в кресло и заснул.
У логопеда, окулиста и отоларинголога
//__ * * * __//
На кладбище.
— Поверьте, что не только как главврач больницы, но и просто как сострадающий человек, я совершенно искренне сочувствую и соболезную вашему горю. Да, к сожалению, современная медицина еще далеко не всесильна. Да, зачастую пациенты сами слишком поздно обращаются за помощью к врачам. Наверняка болезнь вашего родственника была уже настолько запущена, что сам Бог опустил руки. Почти у каждого врача, как говорится, есть свое небольшое кладбище.
— Но не у логопеда же!
//__ * * * __//
Врач-логопед производит набор пациентов с последующим гарантированным трудоустройством в трамвайно-троллейбусное депо.
//__ * * * __//
Самое сложное в работе окулиста — убедить пациентку раздеться.
//__ * * * __//
Не так страшно, что тебя никто не понимает, страшно, когда тебя не понимает даже логопед.
//__ * * * __//
В поликлинике. Пациент просит записать его одновременно к глазному врачу и ушному.
— У вас болят глаза и уши?
— Нет, но я не вижу того, о чем слышу, и не слышу о том, что вижу.
//__ * * * __//
Окулист читает лекцию:
— Каждый человек со слабым зрением должен иметь две пары очков: одну для чтения, другую для улицы, третью — для того, чтобы находить первые две.
//__ * * * __//
Окулист обследует радужную оболочку глаза пациента, чтобы поставить по ней диагноз.
— Да, — говорит он, — вы серьезно больны. Сразу могу сказать что у вас диабет, цирроз печени, жировая дегенерация миокарда, нарушения в составе крови.
— Подождите, доктор! — Вы же смотрите не в тот глаз, этот у меня стеклянный.
//__ * * * __//
В кабинет отоларинголога входит мужчина и ставит на стол бутылку коньяку.
— Вы мне так помогли, доктор, так помогли!
— Чем я вам помог? Да я вас даже не знаю!
— Меня не знаете, но знаете мою жену. Вы ее лечили и велели ей три дня не открывать рта.
А.П. Чехов. Картофель и тенор
Как иногда бывают вредны съестные припасы, может засвидетельствовать следующая выписка из «Медицинского свистуна»:
«На днях мне еще раз пришлось убедиться во вреде крахмалистых веществ, — пишет д-р Б. — Ко мне в поликлинику явился певец Ш-мов с жалобой на стеснение и судороги в горле. Осмотрев через зеркало его горло, я заметил у самых голосовых связок картофелину величиною с куриное яйцо; картофелина уже разбухла и дала ростки. Отвечая на мои вопросы, несчастный тенор сказал мне, что картофелина застряла у него в горле лет пять тому назад и уже пять раз давала плод (sic!).
— За пять лет пять мешков картофеля выкашлял! — сказал он, горько улыбаясь.
Когда я предложил больному операцию, тот отказался наотрез, заявив, что картофель нисколько не мешает ему петь. Я попросил его спеть что-нибудь. Он любезно согласился на мою просьбу и спел что-то из «Калиостро». Действительно, голос его годился еще для пения.
— А это ничего, что ваш голос несколько напоминает голос молодого шакала? — спросил я его.
— Думаю, что ничего. — ответил мне певец».
//__ * * * __//
— Теряю слух, — жалуется пациентка, — не слышу даже, как кашляю.
— Вот вам таблетки, принимайте три раза в день.
— И что, буду лучше слышать?
— Нет, громче кашлять!
//__ * * * __//
Женщина заглядывает в кабинет:
— Я не оставила у вас бюстгальтер? Нет? Значит, у окулиста.
//__ * * * __//
— Доктор, а вы уверены, что если я буду есть много моркови, то у меня улучшится зрение?
— Конечно! Вы когда-нибудь видели зайца в очках?
//__ * * * __//
В кабинет логопеда неуверенно входит молодой человек и спрашивает:
— Мона?
— Не мона, а нуна! — бодро отвечает врач.
У одного джентльмена, главным увлечением в жизни которого был гольф, к 60 годам начало сильно портиться зрение. Не желая расставаться со своим любимым видом спорта, мужик идет к окулисту. Врач, обследовав его, покачал головой:
— К сожалению, ваш случай безнадежен, вернуть нормальное зрение вам уже нельзя. Но я знаю одного 94_летнего старичка, у которого прекрасное зрение — глаза как у орла.
— А при чем здесь он?
— Вы могли бы с ним договориться вместе ходить играть в гольф, и он будет видеть, куда улетел мячик.
Последовав совету доктора, джентльмен договаривается со старичком, и на следующее утро они вместе приходят на поле. Там он бьет клюшкой по мячу и спрашивает старичка:
— Вы видели, какой удар?
— Прекрасный удар!
— А куда мячик улетел, видели?
— Конечно!
— И куда же он улетел?
— Я уже забыл.
У психиатра и в психиатрической клинике
//__ * * * __//
На вечеринке психиатра спросили, не страшно ли ему на работе — агрессивные психи, мрачные застенки, все такое.
— Что вы! Как раз на работе спокойно — решетки, санитары, галоперидол. Страшно, что больные у нас всего три недели, а в остальное время ходят по улицам.
//__ * * * __//
Психушка. Профессор:
— Ну-с, как себя чувствуют наши больные?
Лечащий врач:
— Сдвиги есть!
//__ * * * __//
Интеллигентный человек обратился в психиатрическую больницу, чтобы его там подлечили: он постоянно боялся, что его клюнет в задницу петух. Главврач пошел ему навстречу и положил на обследование. Проходит неделя, другая — врач больше не может держать в психушке с виду совершенно нормального разумного человека и решает его выписать.
На прощание врач — для профилактики — все же спросил пациента:
— Так вы поняли, что вас петух не будет клевать в задницу?
— Я-то понял, понял ли петух?..
//__ * * * __//
— Доктор, почему у вас тапок на столе?
— Понимаете, у наших пациентов обычно тараканы в голове.
//__ * * * __//
Психиатр — пациенту:
— А скажите-ка мне, батенька, какая ваша любимая буква?
— Ы!
— А почему, собственно, «ы»?
— Ы-ы-ы-ы-ы.
//__ * * * __//
Больной на приеме у психиатра:
— На что жалуетесь? — спрашивает врач.
— Доктор, мне кажется, что я сошел с ума.
— Почему вы так решили?
— Я сам себе пишу письма.
— И когда же вы отправили последнее?
— Сегодня утром.
— И что же вы там написали?
— Откуда я знаю? Я же его ещё не получил.
//__ * * * __//
Не поддавайтесь на разводки психиатров!
Галоперидол не лечит, а реально разрушает канал связи с Космосом, закрывает третий глаз и блокирует чакры!
//__ * * * __//
Беседуют два психиатра:
— Скажите, коллега, как вам удается общаться с пациентами без раздражения?
