В тенетах смерти - Ален Паж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Калон холодно улыбнулся и поставил на пол лампу, которую дал ему Эрбах. Он снял пиджак, достал пистолет и положил его рядом, на расстоянии вытянутой руки.
Если эта комната должна стать его могилой, то по крайней мере он умрет не один. Калон волновался: Эрбах не был предателем, но он был засвечен.
Он быстро заснул.
Кто-то тряс его за плечо. Калон подскочил на матрасе и сразу схватил свой пистолет. Перед ним стояла Эльза и всхлипывала:
— Проснитесь! Господи! Папу арестовали!
Глава 12
Калон медленно опустил руку. Новость не была для него неожиданной: только бы Эрбах ничего не сказал. Он взглянул на дрожащую всем телом под легким халатом Эльзу. Было пять часов утра. Он спросил:
— Как вы узнали, где я?
— Когда в дверь постучали, папа сразу все понял. Он сказал мне об этом укрытии…
Она всхлипнула и взглянула на Калона, словно ожидая от него чуда.
— Посмотрите правде в глаза, Эльза. Вы больше никогда не увидите отца. Вы знали о… его деятельности?
— Я догадывалась. Однажды я спросила его об этом, но он ответил, что это не касается маленьких девочек.
По ее щекам катились слезы.
Калон надел пиджак:
— Нам придется здесь затаиться. Они будут обыскивать дом.
— Если они нас обнаружат, обещайте мне одну вещь…
Она не осмеливалась уточнить, но он понял. Он кивнул головой, и она тихо прошептала:
— Спасибо.
— Не беспокойтесь. Если ваш отец нас не выдаст, они нас не найдут.
Он усадил ее на матрас. Прислонив ухо к двери, Калон прислушался, пытаясь уловить какой-нибудь шум. Эльза сказала:
— Он был добрым и нежным… Он все делал для того, чтобы я была счастливой и не замечала всей убогости нашей жизни. Он окружил меня теплом и уютом. Господи! Почему он? Почему? То, что он делал, было справедливо. Он не мог ошибиться… Он верил, что жизнь изменится, что люди снова смогут свободно дышать… и вот теперь…
Калон повернул к ней лицо:
— Хватит, Эльза! Ваши причитания его не спасут. Если вы его любите, то делайте то, что ему было бы приятно.
— Вы бессердечный! — бросила она.
— А зачем мне сердце?
— Тогда почему вы выбрали эту профессию?
Калон с удивлением смотрел на нее.
— Обыкновенная профессия, как и все другие. Есть булочники, шоферы, а есть солдаты…
Ему не очень понравился собственный ответ, словно в нем не хватало чего-то главного. Он присел рядом с девушкой.
— У меня такое ощущение, что раньше я знал почему, но это было давно…
Присутствие девушки раздражало и смущало его. Она будила в нем какие-то забытые воспоминания, стершиеся образы. Он вдруг увидел перед собой улыбающееся ему нежное лицо… Как же ее звали? Кристина… Внезапно у него заныло сердце…
Он взглянул на часы. Они находились здесь уже полчаса. Что происходило в доме?
— У вас есть долг перед отцом, Эльза, и вы можете исполнить его, помогая мне. Я не требую от вас жертвы, успокойтесь.
Она была спокойна, даже слишком. Только действие могло вывести ее из состояния шока.
— Нам нужно уходить отсюда, но куда?
Эльза взглянула на Калона. Он казался ей большим и сильным, и она верила ему. Отросшая за два дня щетина подчеркивала его твердые черты и придавала ему романтический облик корсара.
— Я не знаю… Мы ни с кем не общались.
— А родственники?
— Нет.
Калон поморщился.
— Надо подождать. Через некоторое время я выйду посмотрю.
Девушку бил озноб. Калон укрыл ее одеялом. Она благодарно взглянула на него. Он закурил сигарету. Минуты проходили в тревожном ожидании. В восемь часов он взял свой пистолет и сказал:
— Пойду посмотрю. Если я не вернусь… Желаю удачи.
— Удачи, — эхом повторила она.
Он медленно приоткрыл дверь. В мастерской было светло и тихо. Попасть в дом из мастерской можно было двумя путями: либо через двор, либо через комнату, где Эрбах моделировал свои игрушки.
Калон вышел в коридор, подошел к стеклянному витражу и выглянул во двор. Ничего подозрительного. Он вернулся в коридор и подошел к двери мастерской. Сначала он приоткрыл ее на пять сантиметров, потом на десять…
Какой-то человек, склонившись над столом, погрузился в изучение чертежей. Это был мужчина среднего роста, в темном пальто и шляпе.
В тот же момент Калон превратился в хорошо отлаженную машину. Он резко открыл дверь, бросился на незнакомца и оглушил его рукояткой пистолета. Мужчина обмяк и соскользнул на пол, увлекая за собой листы бумаги.
У Калона не было времени допросить его, так как в доме могли быть другие противники. Он наклонился над телом, уперся коленом в поясницу мужчины и обеими руками схватил его за подбородок.
Услышав хруст позвоночника, Калон отпустил причудливо свесившуюся на плечо голову незнакомца. Он быстро обыскал карманы убитого: его жертва относилась к политической полиции ССД.
Калон быстро прошел в заднюю часть магазина, в которой никого не оказалось, но в самом магазине все было перевернуто вверх дном.
Игрушки вперемешку валялись на полу, ящики прилавка были выдвинуты. Держа в руках свой пистолет, Калон осторожно поднимался по ступеням лестницы.
Над мастерскими, на втором этаже были расположены кухня и столовая. Здесь тоже был произведен тщательный обыск. Рядом, на этом же этаже, находилась комната Эльзы, в которой царил такой же беспорядок: вспоротые подушки и матрас, выдвинутые ящики. Калон время от времени натыкался на интимные предметы женского туалета. Он наклонился, подобрал с пола плюшевого медвежонка и неожиданно улыбнулся.
После этого Калон прошел в комнату Эрбаха. Та же картина. В некоторых местах обои были оторваны и болтались как попало. Среди всего этого погрома очень странно выглядели аккуратно уложенные на спинке стула брюки. Часы продолжали ходить.
Калон спустился в магазин, осторожно приподнял штору и выглянул на улицу. Он увидел свою машину, оставленную напротив отеля. Еще одна машина стояла напротив магазина; в ней никого не было.
Калон был озадачен. Он не понимал, что означал этот полицейский десант. Если они решили арестовать Эрбаха, то почему здесь не было обычных специалистов? Почему в доме оставался только один человек?
Все говорило о секретной операции. Уже накануне Калону показалось странным, что за Эрбахом следили на улице. Полиция наверняка прослушивала его телефонные разговоры, и о месте условленной встречи ей было известно. Одно из двух: либо ему чего-то не хватало для объяснения, либо ошибочной была интерпретация событий.
Он вернулся в мастерскую и прошел в закуток, где, прислонившись к стене, на матрасе сидела Эльза.
— Я думала, вы уже не вернетесь, — прошептала она.
— Нужно быстро уходить. Это невероятно, но у нас есть шанс.
— Но я не могу идти в халате!
— Я принесу вам одежду.
Он открыл дверь, когда она спросила:
— А что с отцом?
— Забудьте его, — резко сказал Калон, выходя.
Он пересек мастерские и вошел в магазин, когда раздался телефонный звонок. Калон секунду колебался, затем снял трубку.
— Карл? — услышал он.
— Да, — ответил Калон.
Он слышал в трубке только дыхание.
— Алло! — крикнул Калон.
Последовал щелчок и гудок.
Калон быстро поднялся в комнату Эльзы, схватил какую-то одежду и стремительно спустился.
— Быстро! — крикнул он. — Одевайтесь и выходите через двери во двор.
Калон вернулся в мастерскую, подошел к окну и выглянул на улицу. Не заметив ничего подозрительного, он вышел на улицу, не спеша подошел к своей машине, сел в нее и включил мотор, чтобы прогреть его. Чемодан оставался в отеле — тем хуже. У него не было времени. Калон доехал до угла, повернул направо и свернул в переулок. Резко затормозив перед входом во двор, он открыл дверцу машины и позвал:
— Эльза!
Девушка села рядом с ним, держа под мышкой сверток с одеждой.
— Пригнитесь, — сказал он. — Я проеду мимо магазина. Въехав на улицу, он сразу заметил остановившуюся перед магазином «шкоду». В магазин входил человек.
— Нас спасли несколько минут, — процедил Калон сквозь зубы.
Доехав до Бюргерштрассе, он сказал:
— Вы можете сесть нормально, у нас есть несколько минут.
Эльза была смертельно бледной. С тех пор как этот странный человек появился в их доме, она пережила слишком много для одной ночи.
Калон закурил сигарету. Эльза спросила:
— Куда мы едем?
— Не знаю.
Он взглянул на нее и заметил, что поверх пижамы она накинула пальто.
— Почему вы не оделись?
— У меня не было сил… Вы принесли мне две юбки и ни одной кофты.
Калон чуть заметно улыбнулся, и Эльзе стало уютнее.
Они подъехали к окраине города и Калон внезапно спросил:
— Вы знаете дорогу на Нойштрелиц?
Она кивнула. Спустя полчаса они ехали по пустому шоссе. Хмурое небо было таким же, как на картине Вламинка, но пейзаж был другим.
