Звездная дипломатия: игра без правил - Максим Маринин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ужинал хальвари всегда с семьей. Неизменная традиция перенятая им у отца, с той лишь разницей, что размер семьи у Адабари был значительно малочисленнее отцовского. Две жены и пятеро детейу Адбари, — против 18 жен и 81 ребенка у родителя. В его воспоминаниях из детства такие ужины превращались в тщательно отрепетированную церемонию, и заканчивались шумным балаганом после ухода правителя.
У Адабари все иначе. Жены две — больше не нужно. У него нет природной склонности альфа-самца к любовным похождениям и нет нужды кому-либо доказывать мужскую состоятельность. К тому же, гаремы уже давно не привилегия правителей. Учение Великого Мессии не ограничивало верующих целибатом и моногамией.
Как мужчины так и женщины могли создавать патриархальные и матриархальные семьи. На окраинных планетах такие семьи — норма. Иначе не выжить. А в столице это больше хлопотное излишество, особенно для правителя у которого и с государством хлопот выше крыши.
Жен своих правитель любил обеих и одинаково и верил, что они отвечают на его чувства так же искренне. Он бы ограничился вообще одной Эзрой, но та настояла, чтобы он взял Максум, по многим причинам, одна из которых состояла в том, что ей было скучно в ограниченных традициями и запретами Мессии пределах дворца.
Ужин начался как обычно. Эзра рассказывала о своей новой дизайнерской коллекции а Максум возилась с детьми. Любил он эти вечерние часы, уютные и расслабляющие, а домашняя прислуга тщательно оберегала хальварский покой.
От привычной рутины оторвало сообщение на коммуникаторе. Обычно секретарь хальвари, Асмуд, старался не беспокоить во время ужина. Если пришло сообщение, то значит произошло нечто из ряда вон выходящее.
Адабари извинился перед женами, сделал замечание младшему сыну, чтобы тот не бросал в сестру орешками и вышел из столовой.
— Взрывы в гостинице Золотой Леопард на Дельторуме — сообщил помощник, — предположительно погиб министр информации и несколько сотрудников посольства Бетельгейза.
На лице хальвари должно быть отразилось негодование, поскольку помощник от его взгляда поник, скукожился, словно чувствовал себя виноватым за эту неприятную новость.
— Подробности? Что известно.
— Расследуем. Две ракеты запущенные из квартала Вечерних молитв. Летели низко, по воздушным транспортным маршрутам. Самоделки из двигатерей рокутбайка. Трудно обнаружить.
Хальвари вскочил со своего кресла и нервно заходил по кабинету. Эцуко Лайтхилла был протеже хальвари. Харизматичный прогрессист, обаятельный и умеющий убеждать, психолог тонко чувствующий настроение толпы и умеющий им манипулировать… Адабари сам назначил его на должность и ни разу не пожалел. Эцуко отлично справлялся, сдерживая набирающий обороты религиозный фанатизм жителей Хальварата.
— Созови прямо сейчас Большой совет. Немедленно. Этот вопрос не требует отлагательств.
— Как прикажете, но я бы посоветовал не торопиться у нас пока слишком мало информации.
— Она нам и не нужна, — отмахнулся хальвари. — и так понятно что за взрывами стоит ЭЛ-Балтаджи. Они пересекли красную черту. Пока готовимся нейтрализовать их влияние, как минимум должны ограничить им доступ к важным объектам и к секретной информации. Начинай искать тех, кто слил им информацию о бельтейгейцах и кто ответственен за халатность в организации их безопасности. Собирай, мне нужен этот совет.
— Слушаюсь — поклонился секретарь.
Хальвари окинул взглядом зал Большого совета. До этого советники представляли многочисленные конфликтующие кланы и политические группы. Заседания проходили шумно и бывало переходили в потасовки… В новом совете такого не случалось. Теперь совет — это единомышленники, тесно связанные с правителем. Они тщательно выбраны и проверены. Этот отбор стал первым и самым важным на его взгляд изменением из тех, что он ввел за свое правление. На них можно положиться. На всех, кроме одного человека присутствующего в этом зале. Советника по вопросам веры — представителя ЭЛ-Балтаджи. Если у новых советников и случались разногласия, то исключительно по рабочим вопросам.
На критику своей модели Совета хальвари внимания не обращал. Недостаток — «узость мнений», по определению оппозиции, с лихвой компенсировался «Службой Сбора Информации» — еще одного нововведения правителя. IGS — внутреполитическая разведка, занимающаяся мониторингом всего, что происходило в государстве, с развитой системой слежки за всем и всеми, агентами и аналитическими центрами, оснащенные самыми последними моделями квантовых нейрокомпьютеров, производства Первого Союза. Все это, вместо былых интриг и нескончаемой демагогии, дало слаженный и эффективный механизм государственного управления. И именно благодаря этому механизму ЭЛ-Балтаджи перестали помыкать правительством словно своей вотчиной, как это происходило при отце. Малый совет принимал важные решения, а на Большой совет выносилось уже то, что нужно предъявить ставшей костью в горле ЭЛ-Балтаджи и широкой общественности.
Когда-то давным-давно, еще при правлении прапрапрадеда Адабари, ЭЛ-Балтаджи защищали трон и веру в учение Великого Мессии, служили опорой и карающей дланью хальвари. Теперь они превратились в угрозу.
Багровый свет двойного солнца играл в витражах, отбрасывая радужные сияние на полированном до зеркального блеска паркете и окрашивая все в зловещие тона.
В зале заседания ощущалась напряженность То ли из-за багряного заката, то ли выражение лиц собравшихся на экстренном заседании Большого совета стаи тому причиной. За столом в центре просторного зала сидели представители Большого Совета Хальварата. Красным маяком на голографической проекции дипломатической столицы обозначался отель, в котором накануне произошел взрыв.
— Вы уже знаете, причину экстренного собрания Света, обратился хальвари к сидящим. Это ваших рук дело, Акса Ассадола?
Человека с неприятным лицом, испещренными многочисленными следами оспы, оторвал взгляд от голографии:
— Моих? Я уже пол года не покидал Арокотт.
— Не паясничайте, вы прекрасно поняли суть вопроса. — нахмурился Адабари.
Его раздражала наглость Аксы. Его раздражало само присутствие представителя оппозиции в совете, но пока приходилось мириться с этой формальностью. Убрать его, означало начало открытой войны, а к ней правитель еще не готов. Ака Асадолла знал это и пользовался своей безнаказанностью.
— Вы же знаете халввари, как член совета, я выполняю лишь роль посредника. — как обычно ловко увильнул от прямого ответа Асадолла — Никаких официальных заявлений моего командования по этому поводу не поступало. Уверен даже наш уважаемый Самир знает больше меня.
Самир — второй советник, отвечающий за сбор информации, в чью вотчину входила и не безвестная IGS, подтверждающее кивнул.
