Как продать свой Самиздат! - Андрей Ангелов

Ты приезжаешь на встречу, подписываешь договор. Ни чая, ни баранок, — ни хрена! Потом уезжаешь и оплачиваешь ещё ок. 1.000 руб. Так называемый «Издевательский Издательский пакет», который дает право твоей книге быть размещенной в их каталоге, который они предлагают магазинам.

Если в двух словах — то лично мне они обещали много, а сделали мало! Они смогли поставить мою первую книгу только в два русских магазина, больше никто ничего у них не взял! + поставили в 4 магазина в штатах и в Великобритании (в 2 без обложек). И висят там мои сказки по 26 фунтов и 35 долларов… К слову, адекватная рыночная цена для 1 тома моих Сказок, в твердой обложке, объемом ок. 400 страниц — не более 10–12 долларов, и именно по такой цене мою книгу в штатах и Канаде продает СетБук.

Таким образом, я заплатил 250 за свою книгу и 900 как взнос. За что — непонятно. Ведь у них нет рекламы в яндекс-директе, а значит — нет продаж[9]. За 1 год «Книга по требованию» продала 1 экз. моей книги. Я получил 26 рублей своих процентов за эту продажу. То есть не получил, но они как бы есть.

И когда я выпустил 2-ую и так далее книги — больше к ним не поехал. Я не могу сказать, что «Книга по требованию» — это лохотрон. Но могу сказать, что они живут вовсе не за счет читателя (как декларируют), а за счет… авторов, которые печатают единичные экз. своих книг и платят «годовые взносы».

Говорит В. Бебко: «При договоре «Книги по требованию» с издательством-партнером, платить взнос 900 рублей автору не нужно. Например, с моим издательством».

§ 8. Как я ходил в «Союз писателей России»

Из личного опыта общения!

На сайте МГО СП России и на сайте «Проза. Ру», — некоторое время висело объявление[10]:

«Приглашаем слушателей на курсы литературного мастерства. Записаться на собеседование можно по тел. 8-905-712-74-19, Деревянский Федор Андреевич, ответственный секретарь МГО Союза писателей России».

Досье Ангелова: «Фёдор Андреевич Деревянский, за свои 30 лет, ни разу и никогда в МГО СП не состоял. Секретарем МГО СП не был тоже. И вообще никогда никем не был. Зато он «Зам. председателя Экономического общества» и принц Мельденбургский. В Экономическом обществе 2 человека — он сам и председатель Гриценко. А принц… так, принцам вопросы не задают, почему принц — это принц…».

Стоимость лит. курсов = 30.000 рублей в месяц — для каждого из слушателей курсов.

Соль такова: за 1–6 месяцев МГО обещает научить любого стать писателем.

По словам Деревянского, слушателей за пару дней набежало столько, что просто некому курсы вести! Поэтому край нужны доп. преподаватели! Таким образом, случилась фантастика: спрос превысил предложение.

И неисчислимые толпы лохов ломятся толпой на курсы МГО, под напором трещат двери и выносит мозг/тело охранника на ресепшне.

Рис. 23. Биография, собственноручно сочиненная Ф. Деревянским! И, собственно, он сам.

Я не люблю фантастику как жанр, но такая фантастика мне понравилась. И я отправил своё резюме на э-мэйл Фёдора. Прошла неделя. И у меня звонит телефон, говорит Ф. А. Деревянский. Приглашает меня на собеседование как преподавателя! Договорились, что завтра я подъеду на ул. Б. Никитская, № 50, в г. Москве. Мне пытались объяснить, где находится искомая улица, но я вежливо заткнул Объяснителя, сказав, что такое здание как Центральный Дом Литераторов знает даже дворняга из Выхино.

Потом мне Фёдор дал телефон своего начальника Гриценко А. Н. (тел.: 8 926 206 29 30). И мы попрощались.

Завтра, в 14.30 я подъехал на Б. Никитскую 50, «как полагается». То есть, сделав ксерокопии:

• Паспорта. Как доказательство того, что я — это я.

• Диплома о высшем образовании.

• Выписку из трудовой. Она доказывает, что у меня в прошлом пять лет преподавательской деятельности.

• Распечатал тройку фоток, как доказательство того, что я и режиссёр кино, и сценарист.

• Свою книгу принёс. На тот момент одну.

Короче, реально подготовился: не каждый день тебя зовут преподавать литературное искусство!.. Поднимаюсь на 2 этаж, не понимаю, куда мне дальше. И набираю Гриценко.

— А где именно вы? — спрашивает у меня симпатичный голос.

— Прямо возле лестницы, — отвечаю я. Более ничего не успеваю сказать и ничего не слышу в ответ. Трубку бросили!

— Встрял ты Ангелов… — размыслил я вслух.

Послышался цокот каблуков и… передо мной возник человек. Мужчина! Неопределенного возраста, с маленькими крысячьими глазками. Из одежды, кажется, жилетка и штаны. Мужчина пригласил пройти… И мы пришли в чулан, который есть его кабинет. Размером 2 на 2,5 метра. Грязь, пыль и вонь от гостевого дивана. Нет кулера и занавесок на окнах, а есть заплесневевшие обои. Компьютер на подоконнике. Стол, но не просто, а стол, что завален разной дрянью, с соответствующим запахом… И посреди запаха стоит стакан с ручками и карандашами!

Мужчина сел подле окна, и я его рассмотрел теперь. Увидел, что волосы не промыты, глаза в итоге не крысячьи, а похожие на человечьи. На лице множество чёрных точек — подкожные угри. А в целом облик… засаленный, непромытый, кургузый! Мне сразу вспомнился наш дьячок, из Сибири. Ленивый скот, часто пьющий, несмотря на сетования прихожан и побои епископа. На самом-то деле, все люди пошли от одного человека — Адама, и неудивительно, что все мы — родственники. И зачастую похожи друг на друга!.. Поэтому аналогия между московским мошенником и сибирским служителем — не странная. Было бы странно, если б таких аналогий не было… Впрочем, москвич Гриценко вовсе не москвич, а понаехал, как и все мы… как позже выяснилось. В общем, я догадался, что передо мной — начальник самого Фёдора Деревянского — Гриценко Александр Николаевич!

Гриценко молчал, рассматривая меня своими человеческими глазами!

— Я — Андрей Ангелов.

После сих слов Гриценко нырнул в э-мэйл и стал усердно там рыться, ища мое резюме. Я, стараясь не потревожить запах — положил на стол ряд предметов. Всё то, что принёс сюда, как доказательство своей проф. пригодности! Бумаги, книжку, фотки… По ходу выкладки рассказывая о себе словами.

— Ага, нашел! — зловеще сказал Гриценко, имея в виду почтовое резюме Ангелова. Он немного почитал в почте, и схватил мою книжку, жадно пролистал. Отложил. Потом поднес к глазам мои фотки, яростно их рассматривая. Прошло несколько секунд. Я молчал, наблюдая и фиксируя движения сего крутотенного перца, от которого зависела моя преподавательская деятельность.

— Меня зовут Александр Николаевич, — произнес Гриценко. Он погасил взор и отложил мои фотки.

— Зачем отчество переростку-гимназисту, которого выгнали с треском из Лит. Института им. Горького, с 4 курса? — чуть не спросил я. Но данной информацией я ещё не владел! Гриценко влёт срубил, что я не никакой не владелец, а обычный лох, и поэтому решился овладеть сам. Разумеется, мною!

— Фэндом, — сказал он, между прочим.

— Что? — напряг я уши.

— Фэндом… — зевнул Гриценко. — Вы не знаете, что такое Фэндом?

— Н-нет…

— Понятно… — грустно вздохнул Гриценко и стал вещать…

А мы прервёмся на короткую рекламу справку о Гриценко.

Досье из энциклопедии «Луркморье»: «Гриценко Александр Николаевич. Чем знаменит?

Помимо единственной пьесы написал ещё единственный рассказ.

Имеет медаль «За вклад в Отечественную культуру» — выписывается за взнос 3 000 рублей,

Имеет грамоту фонда «Меценаты столетия» — выдавалась конторой жуликов.

Стипендиат «Национальное Достояние России» — конкурс для старших школьников и студентов.

Учёба в Московском институте психологии и психоанализа — такого института просто не существует.

Стипендиат министерства культуры РФ «За лучший кинодебют» — такой стипендии просто не существует.

Имеет огромное количество несуществующих медалей и грамот.

Врет о том, что служил в ВДВ и участвовал во II чеченской войне.

Титулованный друг утят.

Протезы стоят рядом у лавки. Это превосходного качества импортные протезы (© Гриценко А. Н.)».

— Вы придурок, потому что вы не знаете слово «фэндом», — участливо моргнул Гриценко.

— А?..

— О преподавании не может быть и речи! — авторитетно заявил Гриценко. — Между прочим, у нас преподает сам Лукьяненко!

Puc. 24. Скриншот с сайта «Луркморье»!

Неизвестно в точности, кто есть этот Лукьяненко, но Гриценко сказал это с таким восхитительным Апломбом — как будто Басков говорит о Баскове. И далее последовал монолог, минуты на три. Суть его можно свести к нескольким фразам…