…нет воспоминаний без тебя (сборник) - Эльчин Сафарли

Мечтаем о доме. Небольшом, кирпичном. Ставни у него будут голубого цвета. Прогуливаясь по Стамбулу, заходим в мебельные магазины: присматриваем для будущего гнездышка столы, стулья, диваны, кухонный гарнитур. Хотя денег ни на дом, ни на мебель сейчас нет. Конечно, за то время, пока накопим нужную сумму для покупки дома, мода и стили десятки раз поменяются. Но так приятно прикасаться к мечте... Ощупывать, заботливо поглаживать. Человеку мечты нужны не меньше, чем воздух. Однако мечтами не нужно дышать – их нужно претворять в реальность. Маленькими шажками, большими усилиями, преодолевая сотни сложностей. Главное, не останавливаться. Мечта – подружка Надежды... Мечтаем купить дом на окраине Кемера[9]. На исторической земле, помнящей уверенные шаги великого Македонского. Магической земле, где отважный Беллерофонт победил чудовищную Химеру. Плодородной земле, где вдоль побережья раскинулись малахитовые сосновые леса, жизнерадостные апельсиновые плантации...

Мечтаем десять месяцев жить в Кемере, а оставшиеся 60 дней года в ритме города души. В Стамбуле нас всегда ждут близкие, меланхоличный Босфор. Я и она – частички Стамбула. Не Стамбулу сложно без нас, нам тяжко без него. Этот город объединил два одиноких сердца, научил переворачивать страницы жизни, отпуская прошлое...

Мечтаем о доме с большим участком земли. Посадим десятки оливковых деревьев. Только оливковых – никаких фруктовых или хвойных. Оливковые деревья – сердце нашей большой мечты. Оба с детства влюблены в них. Оба в детстве с ними разговаривали. Особенно в ветреную погоду, когда вечнозеленые, удлиненно-овальные листья становятся особенно красноречивы. Оба обожаем маслины – сочащиеся маслом, с такой твердой косточкой внутри. Оба получаем силу от оливковых деревьев, наделенных жизнью в семьсот лет...

Мечтаем теплыми вечерами пить чай под оливковыми кронами, наблюдая за играми наших детишек с Айдынлыг. Ради них мы преодолеваем преграды на пути к мечте... Мечтаем принимать в нашем домике родных людей, раскиданных по всему миру. Моих друзей из Баку, Москвы и других городов. Ее друзей из Лондона, где она заканчивала школу. Мы все вместе будем сидеть за дубовым столом под сенью оливковой рощи, забыв на время об эсэмэсках, имейлах, общении в ICQ, МSN... Мы будем болтать ночи напролет, укутавшись в ласково-колючие пледы из козьей шерсти. И видеть реакции друг друга по-настоящему, без всяких слащавых желтых смайликов. Мы будем вспоминать, планировать, шептаться на берегу моря, греться под приветливыми лучами утреннего солнца. Мы будем дышать в унисон, вопреки разным национальностям, местам проживания, вероисповеданиям. Мы станем новыми героями новых серий картины «Друзья», который на этот раз будет сниматься не в Нью-Йорке, а в Турции...

Обедаем с ней на кухне. Я сижу, облокотившись о стену, вытянув ноги. Докуриваю сигарету. Она сидит напротив. По-турецки сложила ноги. Задорно смеется. На столе остывают спагетти в баклажанно-чесночном соусе. В бокалах потеплело раньше прохладное красное вино. Забыли о еде – как всегда, когда начинаем обсуждать мечты. Живописуем детали будущих празднеств. Распределяем комнаты между гостями, приехавшими к нам в Кемер. Продумываем меню будущих завтраков-обедов-ужинов, учитывая известные нам предпочтения друзей. Оли и Гали из Украины, Насти и Оли из Беларуси, Рашада, Севды, Рауфа из Баку, Сэма и Наоми из Лондона, Кати, Танюши из России... Искренне хотим всем угодить. Как-то по-детски, с забавным рвением. Наши друзья – частички нашего счастья...

6

...Когда слушаю ее смех, мне кажется, что все голуби Стамбула взмывают в ясно-голубое небо...

Приближается ноябрь, и мы чаще вспоминаем о плодах гранатового дерева. Густо-красных, по-настоящему южных, брызжущих рубиновым соком. С появлением в продаже заветных кисло-сладких плодов, мы с Зейнеп уже игнорируем другие фрукты. Обожаем гранатовый сок: кровавый, изысканный и приторный, с проскочившими осколками зерен. В холодные месяцы укрепляем им иммунитет. Пьем по большому бокалу ежедневно, добавляя чуть сахарного песка. Еще маринуем гранатовым соком баранину – жирность становится умеренной, появляется кисленький привкус...

Гранаты покупаем у старичка Сулеймана. Он много говорит, заглатывая окончания. Насыщает разговор незнакомыми стихами. До сих пор не можем понять – он их предварительно заучивает или сочиняет на ходу? Голубоглазый Сулейман снабжает гранатами три центральных стамбульских базара. Тетушка Нилюфер помогла отыскать домашний телефон талантливого торговца, проживающего в деревушке близ Измира[10]. Теперь Сулейман, привозя с сыном очередной урожай в Стамбул, обязательно заглядывает к нам. Оставляет три мешка отборных гранатов. Мы так сдружились, что каждый раз, помимо долгожданных плодов, Сулейман привозит нам гостинцы: чай из высушенных цветов гранатового дерева или мешочек анардана. Знаменитую индийскую приправу Сулейман умудряется готовить, не выезжая за пределы Турции. Семь лет назад посадил специальный сорт дикого граната. Зерна его недоспелых плодов в течение 64 дней сушит под солнцем, потом ссыпает их по темным шелковым мешочкам. «Не забудьте обжарить анардану на сухой сковороде перед использованием. Иначе не почувствуете магии приправы, а она, кстати, укрепляет любовь...» – предупреждает старичок, заговорщицки подмигнув глазом...

Когда я лечу в Стамбул из Баку, всегда привожу старичку Сулейману литровую бутылку домашнего наршараба – знаменитого азербайджанского соуса к мясным блюдам, который готовится из уваренного гранатового сока. Тот радуется. «Признаюсь, пару раз пытался состряпать наршараб в Измире – и не получалось. Сворачивался. Совсем другой вкус, густота не та. Наверное, наршараб можно приготовить только из плодов, пропитанных дыханием гилавара[11]. Так?» Киваю в ответ, протягивая сыну Сулеймана деньги за свежие гранаты...

Зейнеп пьет гранатовый сок на протяжении всего года. В жаркие месяцы покупает в пачках, в холодные наслаждается свежевыжатым. У любимой часто понижается гемоглобин. Обращались к врачам – те разводят руками: «Пациентка Четин здорова, патологий не обнаружено». Говорят, периодическое снижение гемоглобина – наследственный фактор. Действительно, моя будущая теща с детства страдала легкой формой анемии. Лечилась гранатовым, бурачным соками, грецкими орехами, зелеными яблоками. Отказывалась от лекарств. После рождения Зейнеп у Гёзде-ханым недомогания прошли так же неожиданно, как появились...

Ежедневно выжимаю ей пол-литра гранатового сока. Наливаю в бутылку, ставлю в холодильник. Вернувшись из института, Зейнеп выпивает приготовленный сок. «Веришь, он не надоедает. И с желудком нет проблем: такое ощущение, будто пью не сок, а недостающую кровь. Может, я скрытый вампир? У-у-у-у, берегись, я ужас, летящий на крыльях ночи!..» Хохочет в трубку, забавно рычит. Выбегаю в редакционную курилку, сдерживая смех: «Так уж и быть, родная. Сегодня же вечером стану твоей жертвой. Добровольно...» – «Отлично, мишуня. Пойду поглажу свой черный шелковый плащ. Вампиры, кажется, в плащах появляются, да?» – «Не знаю, я пока из вампиров только тебя встречал...»

Она смеется, интересуясь, что приготовить на ужин... А я готов отдать ей всю свою кровь, до последней капли – лишь бы оставалась рядом. Лишь бы всегда звонила мне на работу, заливисто смеясь. Когда слушаю ее смех, мне кажется, что все голуби Стамбула взмывают в ясно-голубое небо. Когда слушаю ее смех, у меня уходит земля из-под ног. Погружаюсь в пучину настоящего счастья, которое, как известно, не купишь ни за какие деньги... Хочу записать ее смех. Загрузить в айпод, слушать в минуты вынужденных разлук. Нет, это лишнее – зачем нужна запись, когда могу послушать живую Зейнеп? Стоит набрать заветные цифры, и на том конце провода отзовется самый прекрасный голос на свете. Разве это не счастье?..

7

...Каждая встреча с родителями любимой для меня как первая...

Пока Зейнеп занята чечевичной чорбой[12], я взялся за приготовление горячего. Сегодня удивим гостей блюдом из кухни, далекой от восточной. Венгерской. Правда, её в Турции не очень жалуют, так как большинство блюд готовится из свинины – запретного мяса для мусульман. Поэтому выбрали самое нейтральное венгерское горячее: говяжий пёркёльт. Специально для него съездили в магазин специй за дорогущей сладкой паприкой с солнечных равнин венгерского Сегеда. Кстати, когда-то этим древним городом владели турки. Если верить легендам, именно турецкий султан, большой любитель приправ, приказал посадить на окраине Сегеда редкие сорта перца. Так у венгерской кухни появилась своя королева – паприка...

Мелко нарубленный лук подрумяниваю на подсолнечном масле. Посыпаю сверху тремя столовыми ложками паприки, сорт которой венгры называют «сладкой благородной». Как только лучок потемнел под чарами приправы, добавляю нарезанную кубиками говядину. В течение пяти минут обжариваю на сильном огне, после чего заливаю мясо полустаканом воды с десятью каплями лимонного сока. Следом кладу мелко нарезанный помидор без шкурки, чуть-чуть чесночка, тмина, майорана. Солю и тушу 40 минут под закрытой крышкой на маленьком огне. Периодически подливаю воды, чтобы пёркёльт не высох. Ближе к готовности, когда говядина смягчилась, добавляю нарезанный полосками стручок перца, лучше не острого. Подливаю немного воды, тушу еще 15 минут. Пёркёльт готов! Осталось придумать гарнир: рис с кардамоном или вареный картофель. Хм, какой выбрать?..