Аметистовая мадам. Проза - Наталья Патрацкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она победно явилась в офис:
– Руслан Юрьевич, есть контакт, но светодиод светит красным светом, а не зеленым!
На тираду слов Руслан Юрьевич откликнулся с лукавым выражением лица:
– Так я этот ключ, – он понизил голос, – для Ивана сделал, поэтому ключ здесь работать не будет.
Галина вернулась на свое место и продолжила работу.
Дверь пискнула от ключа, в офис влетел Иван:
– Галина, дай чертежи на замок, закажем новую партию.
Она достала чертежи и размножила их в офисе Ивана. Мужчины о чем-то умном заговорили. Она размножила чертежи и оставила их на столе Ивана, красивейшего мужчины своего времени.
В ее компьютере на экране зеленые и белые линии большого чертежа заняли все внимание. В офисе все работали, звуки радио никогда не нарушали эту первозданную тишину.
Дверь пискнула, вошел Иван. Галина выключила компьютер и подошла к шкафу с верхней одеждой. Они вместе покинули офис. Метель мела мимо самолетов, домов, пешеходов, мимо напряженного состояния души.
Паяльник уткнулся своим носом в бесконечность пространства и излучал температуру пайки. Схема заработала. Галина разрабатывала новый прибор. Квадрат плоского экрана светил ровно перед глазами, он звал ее нарисовать новую конструкцию, он тянул к себе и отталкивал, но жизнь без него пуста и скучна.
Экран притягивает, как мужчина, или собирает мысли о них, что одно и то же, жизнь у экрана становится нормой, повседневной жизнью. Жизнь с клавиатурой под пальцами становилась реальной и скучной.
«Еще одно удивительное явление происходит во время человеческой жизни, все фантастическое становится обыденным и естественным, а старая фантастика кажется слабым отсветом истории человечества. Человечество идет вперед гигантскими шагами, поедая все фантастические идеи» – она написала эту заумную фразу и даже не улыбнулась.
Обычное серо-грязное небо маячило на горизонте, пропуская сквозь себя заблудившихся снежинок.
Чего хотела Галина? Хорошо выглядеть и чувствовать себя на месте там, где она находилась. А любовь? Эта пресловутая богиня чувств под хрупким именем Любовь ее особо не манила. Она ее побаивалась в свете последних событий в жизни.
Она взяла в руки скрепку, распрямила ее, потом согнула до боли в пальцах. Что-то сегодня было не так. А что? Вчера она весь вечер изучала свою фигуру у зеркала. Что в нем увидела? Пыль. Обычную пыль на зеркале, и подумала, что пора бы вообще протереть все в квартире от пыли с облагораживающим составом. А свою фигуру она видела в зеркале или нет?
Странно, она помнила пыль и не помнила своей фигуры. Куда она делась? Галина посмотрела на себя в одежде и на самом деле увидела себя сидящей на стуле и покрытой пылью.
Тогда она посмотрела в маленькое зеркало под экраном монитора и увидела на нем небольшие разводы пыли, но своего лица в нем не увидела.
«А видят ли меня люди?» – подумала она. За ее столом то и дело ходили люди, но к ней они не обращались. С ней не разговаривали. «Куда я делась?» – стала думать она.
В комнату вошел интересный мужчина и, не глядя в ее сторону, подошел к сотруднику. Галина узнала в нем Ивана! Они поговорили. «А я?!» – хотела крикнуть и промолчала. На мониторе были видны следы работы. Значит, она что-то делала? Вдруг монитор стал черным. Она посмотрела на себя и себя не обнаружила. Она тронула клавиши и ощутила их твердость пальцами, но пальцы не видела.
«Что за чушь?!» – хотела Галина вскрикнуть, но не могла. Вдруг стало больно! На ее колени сел Иван и тут же вскочил.
– Кто здесь? – крикнул он невольно и сам себе ответил. – Никого!
«Меня что, на самом деле не видно?» – опять пронеслось в ее голове. – «Но меня можно ощущать, это что-то». На пару секунд она замерла, потом тронула невидимой рукой чашку, выпила остатки чая и стала проявляться на глазах. Хорошо, что Иван вышел из комнаты. Теперь она себя видела в зеркало.
Оставалось вспомнить, что было до того, как Галина исчезла из поля видимости. Но этот момент полностью выпал из головы. Она посмотрела на сотрудников, в этот момент вернулся Иван и подошел к ней.
– Галина, где ты была? Я сел на твое пустое место, а оно как зашевелится подо мной!
– А ты на своем месте сиди, тебе показалось, я выходила в цех, там новый корпус привезли, смотрела, что получилось. Я его столько прорисовывала!
– Понятно, а я думал, ты попала в зону невидимости, если ты была невидимой, скажи, тут есть одно аномальное облако, оно перемещается в пространстве, кто в него попадает, становится невидимым.
– Честно? Я была вчера дома невидимой и сегодня на рабочем месте, а ты сел мне на колени.
– Посчастливилось мне, я сидел у тебя на коленях! А так бы не сказала, что с тобой было. Страшно быть невидимой?
– Состояние жуткое, ощущение безысходности давит на психику.
– Я думаю, что вражеский разведчик залетел к нам в этом облаке и бродит по КБ и заводу. Об этом не говорят, но многие уже попали в состояние безликости.
– Обязательно разведчик?
– А кому надо у нас тут все высматривать да выведывать?
– Нашел секреты!
– Тогда наши конкуренты.
– Ближе к истине, но удовольствие неприятное, хотя по художественной литературе весьма знакомое, – сказала Галина и невольно вся передернулась, и в этот момент на глазах Ивана она стала исчезать из поля его видимости.
– Нет! – вскричал Иван и попытался вернуть Галину из зоны невидимости, но она исчезла, и он хватал пустой воздух.
Дома Галину ждали дела, когда она их завершила, то написала опус.
Глава 5
Землю подморозило, а потом покрыло снегом. Брак Галины и Евгения носил гостевой характер. Галина времени зря не теряла, она о своем любимом мужчине всегда помнила в день его рождения. В этот день между ними возникал невидимый мост ожиданий и воспоминаний. Она была твердо уверена, что он ее ждет, только неизвестно где. Она была твердо уверена и в том, что она к нему больше не придет и не поздравит его с днем рождения. Пройдет еще несколько лет, и она забудет его окончательно.
В любой день рождения можно вернуть любимого, словно небо протягивает в этот день свою руку вселенского прощения. Но Галина не готова принять помощь неба. Ей нужны его импульсы, его проявления личности. А если личность дремлет, то зачем ее будить? Вот и небо сбросило цементную серость, появилась лазурь, но остались облака как отголоски надорванных чувств.
Под плечом послышался щелчок, шуршание, и тело Галины стало медленно сползать в сторону падения лежбища. «Более странный диван придумать трудно», – пронеслось в ее голове. У дивана массивная спинка и чахлое раскладное место для сна. Такой диван можно считать диваном для гостей. Сам диван в собранном виде вещал о своей могучести, напыщенности, вальяжности, а в разобранном для сна виде выглядел тощим и заносчивым. Вот и занес плечо Галины до уровня плинтуса.
На второй стороне дивана засуетился худощавый Евгений, под его тщедушным телом диван никогда не рассыпался. Он огорченно посмотрел на дело плеч почти любимой и полной женщины и закопошился, пытаясь поднять опущенную часть дивана.
Галина села в кресло, которое являлось прямым родственником дивана и при необходимости могло превратиться в односпальное логово с огромной спинкой и хилым спальным местом. Само собой разумеется, что для ее веса подобную мебель лучше не раскладывать. Она сидела и наслаждалась видом тощего субъекта, который нервно восстанавливал лежбище.
Зачем Евгений ей был нужен? Позвал – она пришла и уже немного об этом жалела. Она понимала, что позвал он ее из-за жадности, которую понять трудно. Он мог говорить только о деньгах, показывая пальцем в компьютере деньги, которые он получал и которые копил до последнего рубля. В голове у него мысль о финансовом благополучии, поэтому он не мог потратить деньги на модельную стрижку.
До Галины дошло, что Евгений ее позвал, чтобы она его подстригла, а взаимные симпатии на лежбище – это оплата за ее труд. Его роскошные темные вьющиеся волосы росли на голове, покрытой если не струпьями, то белыми хлопьями. Более шикарные волосы на более паршивой голове трудно представить. Она знала о его проблемах с кожей и страшной жадности, поэтому принесла крем для лечения его кожи хотя бы в волосистой части головы.
Она обстригла его волосы и смазала кожу головы кремом. Он вздохнул облегченно. Она передернулась от неприятной процедуры. Она никогда его не могла понять, а ведь они были женаты, но в те времена у него не было в голове столько перхоти. Жуть и ужас охватили женщину от вида одинокого мужчины, плавно перешедшего в разряд холостяка.
Галина пыталась ему покупать вещи, но он их отвергал, унижая ее до последней степени. Все, что она ему покупала, он выбрасывал. И зачем она вновь пришла? Память девичья: все хорошее – помнит, плохое – забывает. И любовь между ними была то шикарная, как спинка дивана, то чахлая, как само лежбище в разложенном положении.
