Охота за русской мафией - Эдуард Тополь

И тут, в тот момент, когда я с ней разговаривал, а все остальные разошлись по другим комнатам, где тоже было как в магазине, я вдруг слышу ужасный крик Мэри Бикман из спальни. Я бегу туда с пистолетом и, когда врываюсь, вижу: Мэри стоит над диваном-софой, над горой подушек, и орет от ужаса, а под этими подушками в диване лежит голая Граппа, жена Бакро, – цыганка килограммов на двести. Как она туда втиснулась – непонятно, все тело выпирало из ящика, как тесто, и выглядело, как монстр.

Короче говоря, там было столько ворованных вещей, что мы не могли их забрать в своих машинах, а должны были арендовать еще пять «вэнов». И потом, когда специалисты подсчитали, оказалось, что мы изъяли вещей на 5,5 миллиона долларов. Но это было только начало – одно из первых дел, или, как говорят русские, zakuska к делу Натана Родина, Давида Шмеля, Сэма Лисицкого и его партнеров по ювелирному бизнесу».

Часть 2

Аферисты и грабители

Мендель Асаф знал, что он уже стар и что пора закрывать свой бизнес и уходить на покой. Сколько лет они с женой мечтали уехать на старости лет из Нью-Йорка во Флориду, купить скромный домик в Порт-Шарлоте или, еще лучше, в Форт-Лодердейле, как это делают все их соседи-сверстники в Форест-Хилле. Они и денег скопили на дом, ну если не на дом, то на кондоминиум – 72 тысячи долларов. Конечно, это не так много, другие куда больше сколачивают, но что вы хотите от хозяина маленького скобяного магазина, когда то эта ужасная картеровская рецессия, а то – странная рейганомика, над которой смеются все газеты. И хотя Рейган обещает, что вот-вот начнется подъем, но пока… пока никто ничего не строит, а если люди не строят дома, то какой может быть доход у скобяного магазина?

Ладно, они бы уехали во Флориду и с этими деньгами. В конце концов, когда такая рецессия, то самое время покупать дом или кондо. Но год назад жена стала жаловаться на боли в груди и три месяца назад, 8 августа, пошла наконец к врачу, а врач сделал рентген и позвонил Менделю в магазин – из Квинса на Лонг-Айленд позвонил: «Мистер Асаф, вы не могли бы зайти ко мне завтра утром?» Короче – рак. И хотя у них есть медицинская страховка, но, конечно, не стопроцентная, кто может платить пять тысяч в год за стопроцентную страховку? Иными словами, о какой Флориде теперь говорить, когда дай Бог, чтобы этих сбережений хватило на операцию, лекарства и врачей!

Поэтому Мендель Асаф не закрывал свой бизнес, а, как говорил когда-то по-русски его отец, «tianul liamku» – тянул лямку в надежде, что, может быть, и вправду люди вот-вот начнут строить новые дома и обновлять старые и он сможет-таки заработать еще пару долларов. Конечно, ездить из Квинса аж на Лонг-Айленд во Франклин-сквер и сидеть там целый день в магазине, где пахнет краской, клеем, пластиком и прочей химией, – небольшое удовольствие. Но с недавних пор на Франклин-сквер явно намечается какое-то оживление, Мендель Асаф чуял это своим старым еврейским носом. Во-первых, недалеко от его скобяного магазина на Хемпстед Тэнпайк открылся новый ювелирный магазин «Milano Jeweller's» («Миланские ювелиры»), а когда люди начинают открывать ювелирные магазины, то это первый признак подъема, правильно? К тому же хозяином «Milano Jeweller's» оказался совсем не итальянец, как может показаться из названия, а приятный, молодой и энергичный русский эмигрант, с которым Мендель познакомился в ланченете и с которым они теперь каждый день болтают за ленчем о том о сем – о медицине, политике, рейганомике и, конечно, о России, откуда родители увезли Менделя в 1920 году, когда ему было восемь лет.

А во-вторых, несколько дней назад появился и первый признак оживления в бизнесе. И вестниками этого оживления оказались, как ни странно, тоже русские эмигранты. Как раз перед ленчем приятная молодая пара – муж и красавица жена остановили свой «шевроле-эмпала» возле его магазина и, оставив в машине своего приятеля, зашли в магазин к Менделю купить батарейки для фотоаппарата и зонтик от дождя. Они говорили между собой по-русски о каком-то доме за 150 тысяч во Фрипорт и еще об одном доме за 170 тысяч, и в руках у них были эти проспекты из «Фрипорт риал эстент эйдженси», и Мендель не удержался – заговорил с ними по-русски: уж не собираются ли они покупать этот дом? Услышав, что он говорит по-русски, они ужасно удивились и обрадовались: да, они хотят купить дом в этом районе, тут так красиво, тихо – прекрасное место для детей и вообще для жизни. Правда, они видели только Фрипорт, а, наверно, имеет смысл посмотреть и другие районы, прежде чем на что-то решиться. Конечно, агент по продаже домов предлагал провезти их по всей округе, но вы же знаете этих агентов – чтобы продать дом, они вам такое расскажут! Правда?

И молодая женщина доверчиво заглянула Менделю в глаза. Она была так красива, эта женщина, – короткая стрижка, высокие брови, большие карие глаза, стройная фигурка, атласная кожа, – что старый Мендель вдруг сказал, сам удивляясь своей инициативе:

– А хотите, я покажу вам эти места? Я тут все знаю…

Они еще продолжали благодарить его, когда он уже запер магазин, пригласил в свою машину эту красавицу Фаину, ее мужа Мишу и их приятеля Леонида и целый час возил их по окрестностям, показывал и дорогие районы, и места подешевле, и школу, и пляжи, и торговые центры, и дома, выставленные на продажу. Молодые люди обсуждали между собой достоинства и недостатки этих домов – близко от школы, но далеко от океана; дорого, но зато какая красота! – и все время спорили, понравится или не понравится этот дом Фаининому брату. И к концу поездки Мендель разобрался, что Фаина и Миша – недавние эмигранты и своих денег на покупку дома у них нет, но через пару недель должен прилететь из СССР старший брат Фаины, который привезет фамильные драгоценности, и этих драгоценностей вполне хватит на покупку дома. Только дом нужно выбрать заранее и наверняка, потому что у брата дети, которые должны идти в школу, ведь уже сентябрь…

Через неделю Фаина, Миша и Леонид заехали снова, сказали, что заскочили просто так, по дороге во Фрипорт, где они хотят снова посмотреть тот самый первый дом, а потом еще несколько домов на Франклин-сквер. Брат звонил Фаине из Москвы, сказал, что у него уже есть билеты на 1 октября, спрашивал, нашли ли они дом, а они еще ничего не решили, и потому они спешат, спасибо вам за прошлый раз, мы теперь тут сами прекрасно ориентируемся…

Мендель пожелал им удачи, и удача им действительно улыбнулась – 6 октября, в четверг, эти милые Фаина и Миша появились у Менделя опять и сказали, что брат Фаины благополучно прилетел в Америку с семьей и фамильными драгоценностями. Часть этих драгоценностей – роскошное золотое ожерелье с бриллиантами – они привезли Менделю и спросили, за сколько, по его мнению, они могут его продать.

– Так вы бы зашли на Сорок седьмую улицу, там вам оценят, – посоветовал им Мендель.

– Мы заходили. Они оценили в 30 тысяч, но мы уверены, что нас хотят надуть. Брат сказал, что меньше чем за 70 тысяч он не отдаст. Может быть, вы можете оценить, чтобы нам знать, как правильно торговаться?

– Ну, я не специалист, – сказал Мендель, – но здесь по соседству есть ювелирный магазин…

– Очень хорошо! – сказала Фаина. – Сделайте нам одолжение, возьмите это и оцените. А нам сейчас некогда, брат ждет на станции под дождем…

– Вы хотите оставить мне это бриллиантовое ожерелье? – изумился Мендель.

– А почему нет? – удивилась Фаина. – Вы приличный человек. Мы заедем к вам завтра. Или – послезавтра. Не беспокойтесь, мы вам доверяем!

И они уехали. Эти молодые наивные русские эмигранты уехали, оставив Менделю коробочку с тяжелым золотым ожерельем, усыпанным бриллиантами. «Хорошо, что вы попали на приличного человека», – подумал Мендель, запер магазин на пятнадцать минут раньше обычного и, сжимая в кармане коробочку с ожерельем, пошел к своему новому другу в его магазин «Миланские ювелиры». Натан как раз тоже собирался закрываться.

– Как ты думаешь, сколько это может стоить? – сказал ему Мендель и открыл коробочку.

Натан вставил в глаз увеличительное стекло, внимательно осмотрел ожерелье и сказал:

– Сто пятьдесят тысяч.

– Ты шутишь! – испугался старый Мендель.

– Ты хочешь продать? Я тебе дам 150 тысяч. Сейчас же.

– Спасибо. Я подумаю… – Мендель забрал ожерелье, положил в коробочку, вернулся в свой магазин, но уже не стал его открывать, а сел в свой старенький «олдсмобил» и поехал домой. Он думал весь вечер, и он думал всю ночь. А весь следующий день он с нетерпением ждал появления Фаины и Миши. Но они появились только к концу дня, перед самым закрытием.

– Ну что, господин Асаср? Вы нам что-нибудь узнали?

Мендель положил на прилавок коробочку с ожерельем и сказал:

– Знаете что? Я могу купить у вас эту вещь.

– Неужели? – удивилась Фаина. – За сколько?

– Я даю вам 70 тысяч. Как вы хотели.