Собачья жизнь - Сергей Могилевцев

З а о з е р с к и й(торжествующе). Ага, вот в чем секрет! дом лучше всего установить на скале, а китов, и осо­бенно кашалотов, по возможности нужно обходить сторо­ной; а вы, уважаемый Андрей Викторович, утверждаете, что все в мире покоится на черепахах и на китах; не на черепахах и не на китах со слонами, а на больших и про­чных камнях, держащих на себе все в атом мире; держащих и берег моря с его прекрасными закатами и рассветами, и местный рынок с его свиными и человечьими харями; ко­торый, как было уже здесь сказано неоднократно, давно бы от стыда провалился в тартарары.

Б а й б а к о в(всплескивает руками). Нет, это немыслимо! вы применяете в споре ненаучные методы! так научные дискуссии не ведутся, это что-то немыслимое и невоз­можное!

Б р о н и с л а в а Л ь в о в н а. Да, это что-то немысли­мое и невозможное! мы, как ученые и авторы многих на­учных трудов, в таких дискуссиях участвовать не наме­рены!

А н т о н и д а И л ь и н и ч н а(до этого от возмущения потерявшая дар речи). Это кто в нашем рыбном ряду про­дает дохлых кошек вместо розовых упитанных поросят? это кто превращает кильку в керченскую селедку? это когда все вместе провалимся мы в тартарары? опять, зна­чит, берешься за старое, опять высмеиваешь всех под­ряд и попрекаешь своими выдуманными законами? высосанными из пальца и ненужными никому, кроме твоих собу­тыльников и твоей облезлой лохматой шавки, лающей на всех без разбору и негодной даже дом сторожить? ну по­годи, мы тебе покажем, законы природы! мы тебя рассудим за все окончательно: и за законы, и за твою драную жучку!

П о л и н а М а т в е е в н а(до этого стоявшая на вто­рых ролях в стороне, неожиданно набрасывается на м у ж а). А заодно и тебя, старый морской козел, рассудим, как миленького! чтобы не рассуждал тут про китов и не смущал покой своего больного и погибающего соседа.

К о з а д о е в(отодвигаясь в сторону). А я что? а я ниче­го! как все, так и я; а кашалоты, Полина Матвеевна, все же очень солидные и сильные звери; про кашалотов, Полина Матвеевна, множество ходит легенд и рассказов, и даже сложены матросские песни.

П о л и н аМ а т в е е в н а(давая ему подзатыльник). Я тебе покажу легенды и сказки, я тебе покажу морские рассказы! не можешь деньгу в дом принести, так хоть молчи, и не вмешивайся а поучительный разговор!

К о з а д о е в. Как скажешь, Полина Матвеевна, как ска­жешь; куда все, туда и я побегу! (Отодвигается в сто­рону от З а о з е р с к о г о.)

И о с и ф Ф р а н ц е в и ч(вскакивая со скамьи, протяги­вая руку в сторону А н т о н и д ы И л ь и н и ч н ы). Не ты мне судья, любезная Антонида, и не тебе поэтому решать, прав я, или не прав в своем споре с природой; не тебе меня судить, Антонида, есть для этого инстанции куда как посолиднее и поважней.

А н т о н и д а И л ь и н и ч н а(презрительно). И что же это за инстанции за такие?

Б а й б а к о в(ехидно). Да, да, и что же это за научные институты?

З а о з е р с к и й(торжественно). Мне кажется, что таким ответственным институтом могла бы стать французская Академия; в конце-концов, ведь разобрались французы с метеоритами, падавшими на землю; разберутся, я ду­мав, я с моими камнями; чем, в самом деле, небесные камни отличаются от камней земных и привычных? подоб­ное приходит к подобному, метеориты становятся булыж­никами под ногами, и французские академики, без сом­нения, оценят мои научные изыскания; быть может, даже меня самого сделают таким же пожизненным академиком, учитывая мои заслуги перед наукой; и тогда уж прости-прощай, Антонида, покину и тебя, и твою вонючую кильку; вот только собаку с собой прихвачу, и укачу от вас навсегда без всякого сожаления!

А н т о н и д аИ л ь и н и ч н а(зловеще). Укатишь ты снова в лечебницу без всякого сожаления; а жучку твою отправят на мыло, и снова наступят в природе покой и порядок; а про свою французскую Академию будешь дру­зьям в палате рассказывать.

П о л и н а М а т в е е в н а(строго, В а с и л и ю П е ­т р о в– и ч у). Вот видишь, изверг морской, до чего довела человека эта собачья беспутная жизнь? без штанов по берегу бродит с собакой, а туда же, – собрался вступать во французские академики!

Б а й б а к о в(ошарашенный заявлением З а о з е р с к о г о вступить во французскую Академию, начинает смеять­ся, подпрыгивая на месте). Нет, это что-то немыслимое, дорогой вы мой коллега и друг! да ежели вас примут во французскую Академию, то я не знаю, что сейчас же пос­ле этого сделаю! пятки ваши буду лизать, хвостом вилять, валяться у ног и лаять на всех случайных прохожих; в народ уйду босиком, жену брошу и квартиру в Москве, порву навеки с профессорским прошлым, удавлюсь на пер­вой попавшейся ветке; рабом вашим стану до скончания века, укачу в Париж на вашу инаугурацию в качестве веч­ного мальчика на побегушках; не побрезгуйте, коллега, не оттолкните искреннего и рьяного почитателя! (Судо­рожно всхлипывает, продолжая подпрыгивать, словно мя­чик.) Надо же, – образования научного не имеет, а со­бирается вступать во французскую Академию!

Б р о н и с л а в а Л ь в о в н а(растерянно). Кажется, еще один тронулся на этой науке!

А н т о н и д а И л ь и н и ч н а.С этим придурком троне­шься! с ним скоро мы все в академиков превратимся!

П о л и н а М а т в е е в н а( м у ж у). Вот видишь, до чего дошел твой собутыльник? опять придется скорую вызывать!

К о з а д о е в.А я что? а я ничего! как общество пожелает, так пусть и будет; вызовем хоть скорую, хоть катафалк на колесах; почему бы и не вызвать, в конце-концов, раз общество просит об этом?!

О к с а н а(отчаянно). Мама, папа, вы что, с ума все посходили? перестаньте немедленно, или сейчас же сбегу с Аркашей на поиски счастья; год назад не сбежала, так хоть сейчас уеду подальше!

З а о з е р с к и й(ласково). Сбегай, дочка, сбегай, не всем же в рыбном ряду торговать!

А р к а д и й(самодовольно, похлопывая себя по карману). Не бродяги мы, не пропойцы, а кое-что а кармане имеем!

А н т о н и д а И л ь и н и ч н а. Не слушай его, дочка, они все так заявляют вначале; а потом в этих карманах не оказывается ничего, кроме горсти мокрых и ничтож­ных камней; не иди путем своей бедной матери, не бро­сайся в объятья еще одного идиота; кончишь тем же, чем кончила я: будешь в рыбном ряду продавать тухлую киль­ку, выдавая ее за керченскую селедку, а он в это вре­мя будет скитаться вдоль берега моря и открывать зло­вещие тайны природы.

О к с а н а(рассудительно). Что делать, мама? таково, ви­димо, проклятие нашего несчастного рода!

Явление пятое

Во дворе появляется Б р и т о у с о в а с тележкой в руках, доверху нагруженной разнообразным товаром.

Б р и т о у с о в а(вмиг оценив обстановку, З а о з е р с к о м у). Ага, не успел покинуть психушку, как снова смущаешь людей своими бредовыми и опасными мыслями! снова из-за тебя происходят сражения, льется кровь и ломаются копья? снова бродишь ты по берегу поря, вороша всякую дрянь, и выдавая себя за собирателя разных сокровищ? за открывателя великих законов вселенной?

З а о з е р с к и й(с достоинством, вставая из-за стола). Не понимаю, Нинель, зачем ты так сильно кричишь? да, я, как природный философ и тонкий наблюдатель природы, предпочитаю тихое и ненавязчивое уединение, прогулки пешком вдоль берега моря, во время которых нисходят на меня великие озарения; но я, Нинель, вовсе не нов в этом своем подходе к природе; вспомни, в конце-концов, француза Руссо, вспомни Декарта, Лейбница и Спинозу; вспомни, наконец, грека Сократа, который вообще счи­тался в народе распутником и пропойцей, и кончил весь­ма и весьма плачевно, отравленный насмерть по пригово­ру суда; а между тем, Нинель, имя его пережило эпохи.

Б р и т о у с о в а(зловеще). Ты тоже скоро кончишь пла­чевно; если не бросишь своих собутыльников, слушающих тебя раскрыв рот (небрежный кивок в сторону К о з а д о е в а), если не бросишь свою драную шавку, свои бесцельные прогулки у моря и наблюдения за тайнами глупой природы, то скоро снова возвратишься в психуш­ку.

А н т о н и д а И л ь и н и ч н а(скороговоркой). Он и о дочери совсем не заботится, и на семью ему совсем нап­левать! вернулся из отпуска таким же блаженным, каким туда когда-то отправился! мало ему своего сумасшест­вия, так еще и зятя сумасшедшего одобряет; станет те­перь в семье два дурака, станут теперь на пару откры­вать законы природы!