За мгновение до мечты - Галина Мишарина

– Не ошибешься. С косами привычнее и удобнее. Хотя, помнится, прежде я распускала их, думая, что привлеку внимание своего человека.

– Значит, ты веришь в родство душ? В смысле, что мужчина и женщина могут быть созданы друг для друга и прочее?

– Верю. А ты?

Он пожал плечами и снова занялся мотоциклом.

– Даже не знаю. Я люблю всё анализировать, а чувства разве разложишь по полочкам?

– Нет, наверное. Хотя многие пытаются. А семья, Бьёрн?

– Тебе, конечно, интересно узнать что-то обо мне. Понимаю. Ну, всё просто: младший сын, разгильдяй и недотепа, сплошное недоразумение. Не захотел быть тем, кем должен был стать. Лет в двадцать я вообще мечтал о сказке, потому и пошел в летную школу, что родители восприняли без особого восторга. – Он едва слышно вздохнул. – Когда открыл для себя небо – я потерял семью. Путешествия, они такие. Разлука что угодно разрушит, тем более столь некрепкие отношения, какие были у меня с родными. Ну, вот. Теперь твой друг будет резво бегать.

Он поднялся, вытер руки и предложил мне сесть.

– Хочешь, чтобы я повела?

– Ага. Никогда не ездил позади девушки.

Когда Бьёрн убрал инструменты и что-то ещё взял из корабля, я уже ждала его со шлемом в руках. Он без всякого смущения обхватил меня покрепче, прижался, большой и теплый, и я ухватилась за руль, надеясь сосредоточиться на дороге. Назад мы ехали так же весело, но не так быстро, а на повороте к городу меня всё-таки занесло, и мы чуть не рухнули в канаву.

Прибрежные поселения Голубых песков были похожи одно на другое: невысокие каменные дома, плавучие закусочные, много зелени и доброжелательные люди. (Я уже рассказала Бьёрну, что район получил такое название, потому что здесь и впрямь можно было найти длинные и пустынные голубые пляжи – невиданной красоты, с песком, который использовали для изготовления особой глины). Мне не хотелось, чтобы знакомые начали приставать с расспросами, но несколько удивленных взглядов я словила. Да и скроешь ли от людей пришельца? Конечно, они знали, что Бьёрн нездешний. И не только глаза его выдавали, но и манера вести себя, осанка, сама походка.

Я вновь вспомнила Эмиля – он никогда не был галантным. Лишний раз не открыл бы дверь, не позаботился согреть, что-то подать. Бьёрн оказался полной его противоположностью. Он уделял внимание мелочам, но делал это легко и непринужденно, явно не задумываясь над своими действиями. Бывают люди, которые всегда хотят что-то получить взамен. Именно таков был Эмиль. Мой гость ничего не просил кроме ответного внимания, и я, довольная, с радостью его оказывала.

Нам понадобилась пара часов, чтобы обойти городок. Я старательно избегала улиц, где жили знакомые, в том числе ту, на которой работал Эмиль. Но судьба решила иначе, и мы с бывшим парнем всё-таки встретились – в кафе на берегу, которое он никогда прежде не посещал.

Эмиль, конечно, был с новой избранницей, и поначалу сделал вид, что меня не узнал. Наверное, такой вариант нас обоих устраивал, но его подруга что-то просекла и сказала громче, чем следовало:

– А это не та, о которой ты рассказывал? Ну, лохудра деревенская…

Мне сразу стало и смешно, и неуютно, тем более что Бьёрн обернулся, а затем поглядел на меня вопросительно. Однако я потянула его к дальнему столику, не желая вступать в бессмысленные беседы. Ещё услышала, как Эмиль ответил что-то вроде «Да, она, но какая разница?», и плюхнулась на стул прежде, чем Бьёрн шагнул помочь.

– Он, – угадал мужчина. – Бывший. – Он поглядел на Эмиля без особого интереса, с высокомерием, достойным древнего царя. – Ну, как я и говорил, по роже сразу видно, что…

– Тс! – воскликнула я, закрывая ему ладонью рот, и Бьёрн тотчас этим воспользовался. Улыбаясь, он сжал мои пальцы, поднес к губам и принялся легонько, щекотно целовать. И самое приятное, что это не было представлением, устроенным для Эмиля, а самой настоящей, желанной нам обоим лаской.

– Если ты просишь, я оставлю рассуждения при себе, – хмыкнул он. – Просто забавно каждый раз видеть, как ты вспыхиваешь. Что же дальше-то будет?

Я улыбнулась. Нашел о чем спросить, тем более в такой момент! Всё, что дальше, представлялось мне сном, и не хотелось обдумывать заранее, чтобы не испортить сладость предвкушения. Я верила, что течение времени вынесет нас обоих к чудесным берегам.

Глава 3

Они не подрались, и это не могло не радовать. Я ужасно боялась мужских драк, особенно после того, как довелось разнимать брата и его лучшего друга. Тогда одного забрали в полицию, а другого – в больницу…

Эмиль постоянно пялился в нашу сторону, а Бьёрн так вообще перестал обращать на влюбленных внимания. Его интересовали две вещи: я и еда. Всё остальное он игнорировал, и мне предстояло научиться уживаться с этим холодным равнодушием, которое не нравилось окружающим. Прежде всего, потому, что у нас не привыкли к подобному. В городе все и всюду совали свои носы, и это было нормой. Никаких обид, когда твоя личная жизнь становилась достоянием общественности… А тут – Бьёрн, который запросто мог больно укусить. Он-то своих тайн выдавать не собирался, и я радовалась, что рядом с ним так спокойно и безопасно.

Наевшись, мы покинули кафе и посетили старую набережную, которая давно уже требовала реставрации. Ограда кое-где обвалилась, цветные прежде плитки бугрились, а на лавки было страшно садиться – то ли гвоздь вопьется, то ли рухнешь вместе с прогнившими досками на землю.

Однако я любила это место. В пору детства мы много времени проводили под кронами ив, забирались на старые деревья, что склоняли ветви над водой, и оттуда всякий раз кто-то падал в реку – конечно, не случайно. Это было любимой игрой всех ребят: жить на деревьях, представляя, что мир затоплен и теперь все дома выглядят именно так. Мы приносили с собой бутерброды, сок и яйца, создавали «кланы» и «семьи», а, бывало, прятали на верхушках конфеты и яблоки, и тогда другая команда, называемая «воришками», должна была их находить и похищать. Чудесное, светлое время…

Бьёрн молчал. Старых ив осталось едва ли десяток, остальные погибли. Вода у берега была чистой, но неглубокой, поэтому пляж не пользовался популярностью. Да и гуляли здесь в основном пожилые люди и мамы с детьми. Не то что несколько