По прозвищу «Малюта» - Александр Айзенберг

сам не смогу. Идти к своему начальству тоже бесполезно, может, твоё сможет помочь. Вы в принципе как бы больше нас армейцев должны быть заинтересованы в нем. Всё же вы больше в помещениях и городах работаете, чем мы.

– Я, конечно, попробую, но ничего гарантировать не могу, но тогда с тебя чертежи.

– Чертежи не сделаю, а вот набросок, как и что должно быть без проблем.

– Сгодится. Отдадим Дегтяреву, пусть посмотрит.

– Тут лучше не ему, а кому другому, а Дегтяреву поручить переделать свой ручной пулемёт под ленточное питание, я тоже кое-что набросаю с пометками. Можно сделать пулемёт единым, там переделки минимальные, зато в армии он станет универсальным.

Костромин лишь внимательно на меня посмотрел, но ничего не сказал. Знаю, палюсь я на этом, но всё равно все свои скелеты в шкафу я не спрячу. Слишком много от меня нового и такого, чего нигде в мире пока нет, так что будет под меня НКВД копать, будет. Сравнят Скуратова до меня и после и найдут массу различий, вот только доказать, что настоящего Скуратова подменили, не смогут. Есть у меня на теле одна примета, нет, не шрам, шрам и подделать можно, родимое пятно на плече. Так что тут НКВД ничего не обломится, но и оставлять это как есть тоже нельзя. Есть у меня один план, как осторожно слить часть информации о будущем и заодно объяснить все появившиеся несуразности в поведении Скуратова, меня то бишь. Только тут спешить нельзя, сначала надо показать, что пользы от меня слишком много, поэтому сразу хватать меня и пытать нецелесообразно.

Капитан Костромин возвращался назад в Житомир очень задумчивым. Затея с лейтенантом Скуратовым пока работала. Показательное выступление его бойцов всего лишь после чуть более месяца интенсивных тренировок прошло на отлично. Даже их бойцы, которые начали тренировки чуть позже, показали отличный результат. Положа руку на сердце, если сейчас загнать на полосу препятствий бойцов его управления, то мало кто сможет с первого раза пройти эту полосу препятствий. Первое занятие в учебном городке также показало, что бойцов ещё учить и учить.

Случись реальный бой, и их потери будут большими, но откуда, чёрт возьми, это всё знает Скуратов?! Эх, вытрясти бы из него это, но нельзя. Не тот он человек, главное, что он хоть и скрывает источник своих знаний за отговорками, но не прячет их, а пытается поделиться ими и научить этому других. Нет, тут надо действовать по-другому, не спешить, а постепенно приручить его, насколько это возможно. Вот, например, сейчас обещал принципиальные схемы нового оружия, ну откуда их может знать простой пехотный командир, который к этому и близко не подходил?! Вопросы, вопросы, одни вопросы и никаких ответов, но он умеет ждать, и он подождёт.

Костромин уехал. Знаю, у него сейчас масса вопросов, на которые нет ответов, вот только я уже немного его узнал, он человек умный. Не то что этот дурак и карьерист Линевич, кстати, интересно, а что с ним, хотя, как мне думается, его попробуют куданибудь сплавить, подальше отсюда. Проводив Костромина взглядом, я пошел разводить комдива на тропу разведчика, она тоже нужна, полоса препятствий это для общего развития, а вот для спецназа нужна уже тропа разведчика. К тому же чувствую я, что после сегодняшнего представления, особенно когда комдив увидел реальную степень подготовленности своих бойцов, то в ближайшее время полоса препятствий будет занята с утра и до вечера. По крайней мере, уже хоть что-то хорошее я сделал, в любом случае комдив теперь с физподготовки не слезет, и хотя бы физически его дивизия скоро будет очень хорошо подготовлена, а там, глядишь, смогу и на боевую подготовку повлиять, особенно когда хоть немного своих гавриков натренирую.

25 июня 1937 года, управление НКВД Житомира

Начальник управления с интересом выслушал отчет капитана Костромина. Похоже, этот лейтенант действительно знает, что делает, причем знает и умеет гораздо больше, чем говорит и показывает. Одно только усовершенствование ДП с переводом его на ленточное питание чего стоит, а наброски нового автомата. Пускай, пока нет их чертежей, но судя по Скуратову, обманывать он не будет, вот только как его разговорить? Давить нельзя, не тот он человек, уже показал, что силой от него ничего не добиться. Похоже, что он не то что сдружился, но нашел общий язык с Костроминым, вот пускай капитан потихоньку и втирается к Скуратову в доверие. Но это на перспективу, а пока надо увеличить количество бойцов в обучении у Скуратова. Много, конечно, не выделить, у самих их не так много, но взвод, пожалуй, можно, под командованием младшего лейтенанта госбезопасности Углова. Вот, кстати, тот тоже молодой, только звание получил, может, тоже сойдётся со Скуратовым. Раз тот его тренировать с бойцами будет, то могут и подружиться.

– Позови ко мне лейтенанта Углова и можешь быть свободен, – приказал он Костромину, который всё это время, что его начальник думал, стоял рядом. Костромин вышел и от секретаря позвонил в казарму.

Углов оказался там и через десять минут уже входил в кабинет начальника управления.

– Здравия желаю, товарищ капитан госбезопасности!

– Проходи, Углов. Ты у меня просился на дело, так вот, на дело я тебя пока не пущу. Так как ты не готов, но для тебя есть другое задание. Слышал уже про конфуз Линевича?

– Конечно, это у нас сейчас все сотрудники обсуждают.

– Вот и решил я тебя с бойцами направить учиться к тому лейтенанту. У него уже учится отделение наших бойцов, и они показали неплохие результаты в первом испытании. Я решил создать взвод отлично подготовленных бойцов для всех случаев. Командовать им будешь ты, но сам понимаешь, вначале надо научиться. И вот ещё что, постарайся сдружиться с лейтенантом Скуратовым и войти к нему в доверие. Да, он пока не дал поводов усомниться в его верности делу партии и товарища Сталина, но слишком много в нём загадок. Давить на него нельзя, мало ли что выйдет, а так он всё равно передаёт свои знания, но возможно, знает намного больше, и его задумки могут пригодиться уже сейчас. Тебе всё понятно?

– Так точно.

– Свободен.

26 июня 1937 года, посёлок Черняхов

С самого утра к нам снова приехал капитан Костромин и не один, кроме него был еще один командир и два десятка бойцов. Короче, обрадовал он меня: к тому отделению, что уже занималось, добавляется ещё два десятка бойцов под командованием младшего лейтенанта госбезопасности Углова, а первое отделение также вливается в этот взвод. Вот