Пирамида (в сокращении) - Хеннинг Манкелль

В дверях появился Ханссон с влажными волосами.

— Я только что говорил с Бьорком, — сказал он вместо приветствия. — Он особо подчеркнул, что ночью дверям участка был нанесен ущерб.

О сейфе Ханссон еще не слышал. Валландер ему рассказал.

— Может быть, там мы найдем мотив, — сказал в ответ Ханссон.

— Это в лучшем случае, — заметил Валландер. — А в худшем — сейф пуст. И тогда мы будем понимать еще меньше.

— Его мог опустошить тот, кто застрелил сестер, — возразил Ханссон. — Может быть, застрелив одну, он тем самым принудил другую открыть сейф?

Это и Валландеру приходило в голову. Но что-то ему подсказывало: на самом деле все было не так.

В восемь часов два сварщика под руководством Рубена Фабрициуса начали работу по вскрытию сейфа. Как и предсказывал Нюберг, это была сложная задача.

— Особая сталь, — сказал Фабрициус.

— Вы можете его взорвать? — спросил Валландер.

— Есть риск, что вместе со всем зданием. Если взрывать, то я бы сначала вынес этот сейф в чистое поле. Но взрывчатки может потребоваться столько, что и сам сейф разлетится на куски. А его содержимое или сгорит, или превратится в пыль. — Фабрициус, крупный грузный мужчина, каждую фразу заканчивал коротким смешком. — Такой сейф стоит сотню тысяч крон. — Он снова хохотнул.

Валландер удивился:

— Такой дорогой?

— Именно.

По крайней мере ясно одно, подумал Валландер, вспоминая вчерашнюю дискуссию о финансовом положении убитых старушек. У сестер Эберхардссон денег было гораздо больше, чем они декларировали для властей. Явно у них был незадекларированный доход. Но чем таким уж ценным можно торговать в магазине «Все для шитья»? Золотыми нитками? Бриллиантовыми пуговицами?

В четверть десятого сварочное оборудование убрали.

— Готово, — хохотнул Фабрициус.

Подошли Рюдберг, Ханссон и Сведберг. Нюберг следил за работой с самого начала, а сейчас стал ломом вынимать кусок задней стенки сейфа, прорезанной пламенем горелки. Все столпились вокруг него. И когда он убрал кусок стального листа, Валландер увидел множество обернутых в полиэтилен пачек. Нюберг взял одну сверху. Поверх белого полиэтилена пачка была обмотана еще и липкой лентой; он положил ее на стул и взрезал. Внутри были деньги — стодолларовые банкноты. Десять пачек, каждая по десять тысяч американских долларов.

— Сколько денег! — сказал Валландер, осторожно вытащил одну банкноту и посмотрел на свет. Подлинная.

Нюберг вскрыл следующую пачку, потом еще одну.

— Давай отнесем в переговорную, — предложил Валландер и стал благодарить Фабрициуса и двух мужчин, которые взрезали сейф. — Пришлите нам счет, — сказал он. — Без вас мы бы его не открыли.

— Пусть это будет бесплатно, — ответил Фабрициус. — Уникальная возможность для специалиста, прекрасный профессиональный тренинг.

— Да, и еще: незачем рассказывать о том, что мы нашли внутри, — добавил Валландер.

Фабрициус коротко хохотнул и отдал честь — безо всякой иронии, насколько понял Валландер.

Когда все пачки были распечатаны, Валландер быстренько произвел предварительный подсчет. В основном там были американские доллары, но также и английские фунты, и швейцарские франки.

— Я оцениваю это все примерно в пять миллионов крон, — сказал он. — Сумма немаленькая.

— Больше в этом сейфе места не было, — заключил Рюдберг. — А стало быть, если эти деньги и были мотивом, то он или они — тот, кто убил сестер, — не получил того, за чем приходил.

— И тем не менее это все же мотив, — сказал Валландер. — Сейф был тщательно спрятан. Как говорит Нюберг, его установили несколько лет назад. В какой-то момент сестры, должно быть, ощутили необходимость его купить, потому что им нужно было тайно хранить крупные суммы денег. Здесь почти совсем новые, свежеотпечатанные стодолларовые купюры. Значит, можно их отследить. Законным путем проникли они в Швецию или нет? И еще надо как можно скорее найти ответы на некоторые другие вопросы. С кем общались сестры? Какие у них были привычки?

— И слабости, — добавил Рюдберг. — Не будем забывать и о слабостях.

В конце этого совещания в переговорную вошел Бьорк. Увидев на столе груду денег, он вздрогнул.

— Все это надо тщательно зарегистрировать, ничего не упустив, — сказал он в ответ на сдержанные объяснения Валландера. — А что у нас со входной дверью?

— Несчастный случай, связанный с производственной необходимостью, — ответил Валландер. — Дверь повредили, когда погрузчиком поднимали сюда этот сейф.

Он произнес это настолько убедительно, что Бьорк не сказал ничего.

Они закончили совещание, и Валландер поспешил из переговорной, чтобы не оставаться наедине с Бьорком.

Валландеру выпало связаться с ассоциацией защиты животных, активным членом которой, если верить соседям, была по крайней мере одна из сестер, Эмилия. Сведберг дал ему имя и адрес: Тира Улофссон, Карингатан, 11.

Перед тем как выйти из участка, Валландер позвонил Арне Хуртигу, знакомому продавцу автомобилей, и объяснил ситуацию со своим «пежо». Хуртиг предложил ему несколько машин, но все показались ему слишком дорогими. Но, когда Хуртиг обещал дать неплохую цену за старую машину, Валландер решил все же купить другой подержанный «пежо». Повесив трубку, он позвонил в свой банк, подождал несколько минут человека, который вел его счета, и спросил, можно ли взять кредит на двадцать тысяч крон. Никаких проблем, был ответ. Можно прийти хоть завтра, подписать кредитные документы и забрать деньги.

Мысль о новой машине неожиданно подняла ему настроение. Выходя из участка, он остановился и внимательно осмотрел поврежденную петлю входной двери. И поскольку вокруг никого не было, не отказал себе в удовольствии от души пнуть дверную раму ногой. Повреждение стало намного заметнее. А он быстро пошел прочь, сутулясь под порывами холодного ветра.

Конечно, нужно было сначала позвонить, хотя бы для того, чтобы убедиться, что Тира Улофссон дома. Но она была пенсионеркой, и он подумал, что шанс застать ее дома есть. И когда он позвонил, дверь открылась тотчас же. Тира Улофссон была невысока ростом и очень близорука, что подчеркивали ее очки. Валландер представился и протянул свое удостоверение, которое она поднесла поближе к очкам и очень внимательно изучила.

— Вы из полиции, — сказала она. — Должно быть, по поводу бедной Эмилии.

— Да, — ответил Валландер. — Надеюсь, я не очень затрудню вас.

Она пригласила его войти. В прихожей сильно пахло псиной. Они прошли на кухню, где Валландер насчитал на полу четырнадцать собачьих мисочек.

— Я держу их во дворе, — сказала Тира Улофссон, проследив за его взглядом.

Валландер мельком подумал, а не запрещает ли закон держать столько собак в городе, и сел за стол, напрасно ища глазами ручку или карандаш. На сей раз он положил в карман блокнот, а ручку забыл. Но на подоконнике лежал огрызок карандаша, которым он и воспользовался.

— Вы правы, госпожа Улофссон, — начал он. — Я по поводу Эмилии Эберхардссон. От ее соседей мы слышали, что она была активисткой ассоциации защиты животных. И что вы хорошо ее знали.

— Я не могу сказать, что хорошо знала Эмилию. И вряд ли хоть кто-нибудь ее хорошо знал.

— А ее сестра Анна участвовала в вашей работе? Помогала вам?

— Нет.

— Как странно. Я хочу сказать, две сестры, обе незамужние, живут вместе — казалось бы, у них должны быть сходные интересы.

— Вы мыслите стереотипами, — важно ответила Тира Улофссон. — Как я понимаю, Анна и Эмилия были очень разные. Я всю жизнь проработала учительницей, так что научилась разбираться в людях и видеть разницу. Она заметна уже с раннего детства.

— Расскажите, пожалуйста, об Эмилии.

— Неприятная была женщина. Из тех, кто всегда все знает лучше. Любила задирать нос. Но поскольку она жертвовала нам деньги, мы не могли от нее избавиться. Хотя очень хотелось.

Тира Улофссон рассказала о группе защиты животных, которую она и несколько ее единомышленников создали еще в шестидесятые годы. Они работали только в своем городе. Импульсом для создания ассоциации стало все возрастающее количество одичавших кошек. Но ассоциация всегда была невелика — всего несколько членов. В начале семидесятых Эмилия Эберхардссон прочла в газете «Истадс аллеманда» об их деятельности и связалась с ними. Каждый месяц она переводила им деньги и принимала участие в собраниях и других мероприятиях.

— Однако не думаю, что она любила животных, — неожиданно сказала Тира. — Она все это делала, чтобы ее считали хорошей.

— Не очень лестная характеристика.

Тира Улофссон дерзко посмотрела на него через стол:

— Мне казалось, полицейским нужна правда. Или я ошибаюсь?

Валландер сменил тему и спросил ее о деньгах.