Время великих реформ - Александр II

Затем получено было другое письмо, говорившее, что будет сделано покушение на государя, ”когда он будет возвращаться с развода в манеже домой“. Полиция, вследствие этого, усиленно металась и искала (еще вчера, – корреспонденция писала в ночь на 2 марта, – собирали дворников в участки, допрашивая о каком-то высоком, плотном брюнете с длинной бородой), а государя – граф Лорис-Меликов убедил два воскресенья откладывать развод; но на нынешний раз, к несчастью, государь настоял – и поехал в манеж.

По окончании развода он, вместе с великим князем Михаилом Николаевичем, заехал в Михайловский дворец к Екатерине Михайловне, у которой завтракал, после чего, оставив там брата, поехал домой (как говорят, необычным путем) в сопровождении шести своих конвойных (число это было увеличено против первоначальных двух, вследствие усиленных просьб графа Лорис-Меликова). Когда карета государя доехала до известного места на набережной Екатерининского канала, раздался взрыв, взломавший задок кареты, которая тут же остановилась.

Государь вышел из нее невредим, но кинутою бомбой был смертельно ранен один из конвойных, скакавший сзади, – Маличев, свалившийся с лошади, мальчик-мясник, лет 14-ти, несший на голове лоток с мясом и саперный офицер, шедший по тротуару вдоль каменной стены Михайловского сада. Кучер государя, чуя беду, обернулся к нему с козел: ”Поедемте, государь!“ Полицеймейстер Дворжицкий, скакавший сзади, выскочил из саней с тою же просьбой ехать скорее.

Но государь, не слушая, сделал несколько шагов назад, сказал: ”Хочу видеть своих раненых“. В это время толпа успела остановить здорового детину, хорошо одетого, кинувшего бомбу. Государь обернулся к нему: ”Так это ты, гусь, хотел меня убить?“ Но не успел он договорить, как вторая бомба разорвалась пред ним, и он опустился со словами: ”Помогите!“ К нему кинулись, приподняли, посадили в сани Дворжицкого, который сам получил 15 ран мелкими осколками бомбы, но ни одной смертельной, и повезли.

Городской голова Иванова-Вознесенска, Гарелин, ехавший с Дворцовой площади на Большую Миллионную, встретил эти сани, в которых потерявший уже сознание освободитель русского народа, с обнаженною (фуражка его осталась на месте злодейства) и закинутою назад головой, которую поддерживали два офицера, стоявшие сзади на полозьях, и весь в крови, ехал умирать в свой дворец. Это было ровно в 2 часа.

”Московские ведомости“ получили чертеж и описание разрывного снаряда, послужившего орудием цареубийства. Вот этот чертеж [см. следующую страницу]».

Показания очевидцев катастрофыРассказ полковника Дворжицкого

Проезжая мимо забора Михайловского сада, по Екатерининскому каналу, и не доезжая до Театрального моста, я вдруг услышал оглушительный удар и увидел белый дым, на несколько мгновений застлавший всю местность. Слышно было дребезжание и падение массы стекол. Лошади кареты государя и мои остановились. Я выскочил из саней и, видя, что карета Государя повреждена, а его величество отворяет дверцы, бросился отворить их. Государь вышел и перекрестился.

Первым вопросом его величества было: «Схвачен ли преступник?» Я огляделся и, видя, что в толпе уже держат какого-то человека, отвечал: «Схвачен, ваше величество», и при этом сказал: «Государь, благоволите сесть в мои сани и ехать немедленно во дворец». «Хорошо, – отвечал его величество, – но прежде покажи мне преступника». И государь направился к молодому человеку, которого держали за руки, и спросил его фамилию.

Я не расслышал фамилии преступника и только торопил государя ехать. Его величество вновь отвечал: «Хорошо, но прежде покажи мне место взрыва». Его величество подошел к образовавшейся яме. На его лице была улыбка. Он, видимо, был весь под влиянием благодарности к Божественному Промыслу, как в этот момент произошло нечто необычайное: раздался новый удар, сильнее первого.

Я, пораженный в спину, упал прямо на руки. Но в момент падения услыхал стонущий голос, говоривший: «Помогите». Вскочив на ноги, я увидел государя, лежащего на земле, но лежащего в полусидячем положении. Он опирался рукою, тяжело дышал и видимо старался приподняться. Собрав все силы, я стал поднимать государя, и глазам моим представилась ужасающая, леденящая душу картина. Ноги его величества ниже колен были раздроблены, не было ни брюк, ни сапог, ни кальсон, а виднелась окровавленная масса, состоящая из мяса, кожи и костей.

Кровь лилась страшная. Я крикнул на помощь. Бросились многие из толпы, но большинство их были ранены. В это мгновение подъехал его высочество государь великий князь Михаил Николаевич, и его величество был положен в мои сани и перевезен в Зимний дворец. Когда его величество был внесен во дворец, то из саней была кровь вылита: такая масса вышла ее из ран государя императора. Затем, когда государь был увезен, мне сделалось дурно.

Рассказ штабс-капитана Новикова

На разводе были батальоны гвардии резервного полка (господин Новиков в этом именно полку и служит) и гвардии саперный батальон. Государь был доволен разводом и находился, по-видимому, в хорошем настроении. Новиков с двумя товарищами, из манежа пошли по Невскому. Подойдя к Казанскому мосту, они услышали сильный выстрел.

Новиков, не отдавая себе отчета в том, что делает, бросился бежать по набережной Екатерининского канала к месту, откуда послышался выстрел. Ему оставалось шагов 30–35 до места, где виднелась группа людей, как поднялся густой столб снега и обломков, и раздался новый выстрел. Он побежал еще быстрее. Матросы 8-го флотского экипажа держали какого-то человека, что-то крикнули, но он не слыхал что.

Снег был взрыт и усеян осколками и ранеными: лежал раненый мальчик, раненый конвойный, еще кто-то, и на снегу государь, без шапки, без шинели, в мундире саперного батальона. Ноги его были изломаны, одежда местами взорвана, кровь текла из ног, кровавые пятна были на снегу. Новиков заплакал и бросился к государю со словами: «Боже мой! Что сделали с вашим величеством?»

Государь лежал недвижим. Подошли матросы флотского экипажа. С их помощью Новиков поднял государя, обхватив правою рукой по талии, левою по груди. Матросы поддерживали ноги, не выпуская из рук ружей, с которыми они шли. Так прошли несколько шагов. Государь сказал раза два: «Холодно, холодно» и старался поднять руку ко лбу, на котором была кровь.

Новиков, поддерживая государя на одной руке, стал другою доставать платок из кармана, чтобы обвязать им голову государя. В это самое время подъехал великий князь Михаил Николаевич. «Саша, как ты себя чувствуешь?» сказал он, наклонясь к лицу государя. Что сказал государь в ответ, трудно было расслышать, но он что-то сказал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});