Мой враг, моя любимая (СИ) - Влада Южная

— Я, Кира из клана охотников, — начала я дрожащим голосом и сразу же едва не сорвалась в слезы от волнения.

Вырвав одну руку из пальцев Ивара, принялась судорожно махать себе на лицо.

— Давай, малыш, давай… — с легкой улыбкой шепнул он, — у тебя все получится.

— Клянусь всю жизнь любить тебя, — продолжила я, справившись с эмоциями и вернув ему руку, — поддерживать все твои решения и подарить тебе наших детей. Клянусь разделить с тобой все тяготы и, что гораздо лучше, все радости.

Улыбка у Ивара становилась все шире.

— Я только не согласна, чтобы ты продолжал заглядываться на городских красоток! — нахмурилась я строго.

Лекс хрюкнул в кулак, но под строгим взглядом Нины снова натянул серьезную мину.

— И в знак своей любви и верности, Ивар, я хочу подарить тебе самое дорогое, что у меня есть, — я вздохнула, потому что принять это решение было очень непросто. — Всю жизнь я гордилась тем, в какой семье родилась. Моей детской мечтой было пойти по стопам отца и братьев и стать охотником, как они.

В толпе лекхе зафыркали, но примерно такой реакции я и ожидала.

— Я знаю, что мои родные очень страдают без меня. Но они нанесли непоправимый ущерб твоей семье, — я обвела взглядом поселенцев, — всем вашим семьям. Мой отец виноват в том, что началась перемена законов. Поэтому…

Я снова запнулась, и Ивар лишь крепче сжал мои пальцы в знак поддержки.

— Поэтому в знак любви к тебе, Ивар, я отрекаюсь от своей семьи. И от мечты стать охотником тоже. Меня больше ничего не связывает с кланом Хромого, — говорить такие слова было почти физически больно, — я не хочу идти с ними на контакт. Для них Кира из клана охотников умерла. Есть только Кира, жена Ивара из общины лекхе. У меня останется пуля… но как память о том, что моя семья натворила, не более того.

Нина вынула платочек и украдкой промокнула уголки глаз. Она должна была чувствовать себя счастливой, ведь именно о таком исходе событий и говорила, как о компенсации за прошлые страдания.

— Ну вот, ты отлично справилась! — шепнул Ивар тоном заговорщика, а потом продолжил более громко: — Я, Ивар из общины лекхе, клянусь всю жизнь любить тебя. — Он приподнял бровь. — Во всех смыслах…

На этот раз по толпе пробежали смешки. Я тоже улыбнулась. Шутка немного разрядила волнительную обстановку. Но улыбка с лица Ивара исчезла, и дальше он произнес абсолютно серьезно:

— Я всю жизнь буду любить тебя, малыш. Поддерживать все твои решения. И подарю тебе наших детей.

— Если уже не подарил, — скептически проворчала Мила.

Ивар нервно сглотнул и впился в меня взглядом.

— Клянусь разделить с тобой и трудности, и радости. У нас не разводятся, охотница. Ты, правда, для меня очень много значишь.

— Я больше не охотница… — пролепетала я, ощутив, что на глаза снова наворачиваются слезы.

Он покачал головой.

— Для меня ты навсегда останешься охотницей. Для остальных нет, а для меня — да. Моей маленькой охотницей. Потому что я полюбил тебя именно такой, какая ты есть. Со всей твоей чокнутой семейкой головорезов.

Я фыркнула сквозь слезы.

— Нам суждено быть вместе, Кира, — кивнул Ивар. — Потому что даже когда нас разлучают, мы все равно находим друг друга. Поэтому я подарил тебе самое дорогое, что у меня есть. Твою свободу. Никто и никогда больше не будет считать тебя пленницей. Ты вольна уйти, когда вздумается, и я лично придушу любого, кто встанет у тебя на пути. То же самое случится с любым, кто попробует тебя обидеть. Но все-таки… я надеюсь, что ты больше никуда от меня не денешься.

Ивар прижал меня к себе в чувственном поцелуе. Я закрыла глаза, встала на цыпочки и словно растворилась в собственном счастье. Превратилась в бесплотный дух, который развеялся легким облачком где-то в небе.

— Вот и славно! — с облегчением выдохнула Нина, а ее ворона громко каркнула.

Послышались аплодисменты. Нас закружил вихрь объятий, поздравлений и пожеланий.

С трудом отбившись, мы оставили поселенцев праздновать, а сами сбежали в дом. Не успела я поставить ногу на нижнюю ступеньку лестницы, как Ивар прижал меня к стене и принялся целовать. Я мгновенно потеряла способность ясно мыслить. Входная дверь оставалась приоткрытой, с улицы сюда доносилась музыка и смех.

Покусывая мочку моего уха, Ивар принялся поднимать подол платья.

— Нет… — слабо уперлась я в его грудь руками, — а вдруг кто-то зайдет… Никитка…

— Нам стоит обзавестись собственным жильем, — проворчал он с недовольным видом, но оставил платье в покое. — Построить еще дом, что ли?

— Не стоит, — я заглянула в глаза любимого, — мне будет скучно там одной, когда ты уедешь. Тебе ведь все равно придется уехать в город, там твоя семья и работа. А я останусь здесь. С Милой мы уже подружились. Мне будет веселее с ней.

— Но…

— Не спорь, — я приложила палец к губам Ивара, а он тут же поймал губами подушечку. — Все знают, что большая часть твоей жизни проходит там. А я сама решила больше не показываться на людях. Хочу жить в безопасности, среди своих.

Глаза Ивара сверкнули.

— Охотница… какая же ты у меня…

Он подхватил меня на руки и понес вверх по лестнице в свою комнату. В нашу комнату, мысленно поправила я себя. Входить в эту дверь в качестве жены Ивара было странно и удивительно. В последний раз он держал меня здесь на цепи. Приходил и занимался любовью, невзирая на согласие или несогласие. Теперь, похоже, снова будет появляться от случая к случаю. Только я буду его ждать совсем по-другому…

Ивар словно почувствовал перемену в моем настроении. Осторожно поставил на ноги и вгляделся в лицо. Провел пальцем по щеке.

— Все нормально, Кира?

— Да, — я глотнула воздуха, — мне просто нужно на минутку в ванную.

Его взгляд потеплел.

— Волнуешься?

— Как в первый раз…

Я не врала. Предвкушение страстного секса с сильным и желанным мужчиной наполняло меня трепетом.

— Иди. Я подожду. У нас вся ночь впереди. Некуда спешить.

Я с благодарностью кивнула. Сделала назад один шаг, другой, пока наши пальцы не разомкнулись. Оказавшись в ванной, я прикрыла за собой дверь и подошла к большому зеркалу над раковиной. Включила воду, собираясь умыться. Неужели я не сплю, и все это правда? Ивар теперь навсегда и безраздельно мой?! Мне так понравилось, как он клялся в любви. Только где-то в глубине души острой льдинкой кололо, что папа не присутствовал на свадьбе и не разделил этой радости. Я отреклась от семьи, но это не означало, что разлюбила кого-то из близких.

За спиной почудилось движение. Я вскинула голову и в зеркале встретилась взглядом с Иваром. Он наклонился и обнял меня сзади, пока капельки воды стекали по моему удивленному лицу.