Творения - Афанасий Великий

5) Такъ не стыдятся они утверждать подобное сему, за что и ненавидимы всеми; выставляютъ просто на видъ Ариминскій Соборъ, когда доказано, что на этомъ Соборе они низложены. И если взять это выраженіе, написанное въ Никеи, что Сынъ единосущенъ Отцу, за которое они, какъ показываютъ, препираются съ Соборомъ, и о которомъ всюду жужжатъ, какъ комары; то — или по неведенію претыкаются о него, какъ претыкающіеся о положенный въ Сіоне камень преткновенія (Рим. 9, 33), или, хотя и знаютъ, но потому именно спорятъ и непрестанно вопіютъ, что оно служитъ подлинно самымъ строгимъ приговоромъ ихъ ереси. И оскорбляетъ ихъ не выраженіе, но заключающееся въ выраженіи ихъ осужденіе. И въ этомъ опять виновны сами они. Если же хотятъ они скрыть это, хотя и знаютъ; то намъ следуетъ сказать, чтобы и изъ сего явствовала совершенная точность великаго Собора.

Поелику собравшіеся Епископы хотели отстранить злочестивыя выраженія, изобретенныя аріанами, каковы: «изъ не–сущихъ»; «именованіе Сына тварію и произведеніемъ»; «было, когда Сынъ не былъ»; «Сынъ изменяемъ по естеству»; написать же употребляемыя всеми выраженія, взятыя изъ Писаній, а именно: Слово есть единородный отъ Бога по естеству (Іоан. 1, 14. 18), Отчая сила, единая Отчая премудрость (1 Кор. 1, 24), истинный Богъ, какъ сказалъ Іоаннъ (1 Іоан. 5, 20), сіяніе славы и образъ ѵпостаси Отчей, какъ написалъ Павелъ (Евр. 1, 3); а Евсевіевы приверженцы, увлекаемые собственнымъ своимъ зловеріемъ, говорили другъ другу: «согласимся въ этомъ, потому что и мы отъ Бога; единъ Богъ, изъ Негоже вся (1 Кор. 8, 6); древняя мимоидоша, се быша вся нова, всяческая же отъ Бога (2 Кор. 5, 17–18)»; имели они также въ виду и написанное въ книге «Пастырь»: «прежде всего веруй, что единъ есть Богъ, Который все создалъ и устроилъ, и изъ небытія привелъ въ бытіе»; то Епископы, усмотревъ ихъ коварство и злокозненность нечестія, яснее выразили бытіе отъ Бога и написали, что Сынъ отъ Божіей сущности, показывая темъ, что тварямъ приписывается бытіе отъ Бога, потому что существуютъ оне не сами отъ себя и не безъ причины, но имеютъ начало бытія; единый же Сынъ собственно есть Божіей сущности, въ чемъ и состоитъ особенность единороднаго и истиннаго Слова въ отношеніи къ Отцу. Таковъ былъ поводъ написать: «отъ сущности».

Но опять, поелику Епископы спрашивали у сихъ немногихъ: не именуютъ ли они Сына не тварію, но силою, единою Отчею премудростію, вечнымъ образомъ, во всемъ подобнымъ Отцу, истиннымъ Богомъ; то Евсевіевы последователи, какъ заметно стало, показывали другъ другу знаками, что и эти выраженія простираются и на насъ, потому что и мы называемся образомъ Божіимъ и славою Божіею, и о насъ сказано: присно бо мы живіи (2 Кор. 4, 11); и силъ много: изыде вся сила Господня отъ земли Египетскія (Исх. 12, 41); даже гусеницы и пруги именуются силою великою (Іоил. 2, 25); и: Господь силъ съ нами, заступникъ нашъ Богъ Іаковль (Псал. 45, 8); имеемъ же свидетельство и на то, что мы свои Богу, не просто, но такъ, что назвалъ насъ даже братіями (Евр. 2, 11). Не печалитъ насъ и то, что Сынъ именуется истиннымъ Богомъ; ибо, соделавшись Богомъ, Онъ есть истинный Богъ.

6) Таково развращенное разуменіе аріанъ! Но и здесь Епископы, усмотревъ ихъ хитрость, собрали реченія Писаній: сіяніе, источникъ, река, образъ ѵпостаси, и: во свете Твоемъ узримъ светъ (Псал. 35, 10); и: Азъ и Отецъ едино есма (Іоан. 10, 30); и наконецъ яснее и кратко написали: Сынъ единосущенъ Отцу; потому что все сказанное выше имеетъ это самое значеніе.

Напрасенъ ропотъ ихъ, что выраженія эти взяты не изъ Писанія; въ этомъ обличаютъ они сами себя. Нечестивыя выраженія свои заимствуя не изъ Писанія, — потому что нетъ въ Писаніи: «изъ несущихъ»; «было, когда не было», — жалуются, что осуждены на основаніи реченій не изъ Писанія взятыхъ, хотя и благочестиво разумеемыхъ. Но они, какъ изъ гноя возникшіе, действительно глаголали отъ земли; Епископы же написали такъ, не сами изобретши выраженіи сіи, но имея на то свидетельство отъ Отцевъ. Ибо древніе Епископы, почти за 130 летъ жившіе, Епископъ великаго Рима и Епископъ нашего города, письменно осуждали утверждающихъ, что Сынъ — тварь и не единосущенъ Отцу. Это зналъ и Евсевій, бывшій Епископомъ кесарійскимъ, прежде согласный съ аріанскою ересію, а впоследствіи подписавшійся на Никейскомъ Соборе. Пиша къ своимъ, подтверждалъ онъ, что изъ древнихъ известны некоторые ученые и знаменитые Епископы и писатели, о Божестве Отца и Сына употреблявшіе реченіе: единосущный.

7) Посему, для него же выставляютъ еще на видъ Ариминскій Соборъ, на которомъ они низложены? Для чего отмещутъ Соборъ Никейскій, на которомъ подписались Отцы ихъ и исповедали, что Сынъ отъ сущности Отчей и единосущенъ Отцу? Для чего не стоятъ въ одномъ? Они противятся не однимъ Епископамъ, сходившимся въ Никеи, но и Епископамъ у нихъ почитаемымъ великими, а наконецъ даже своимъ. Посему, чьи же они наследники и преемники? Какъ могутъ именовать Отцами техъ, отъ которыхъ не пріемлютъ ихъ исповедашя, написаннаго прекрасно и апостольски?

Если думаютъ, что въ–состоянiи они возражать; то пусть говорятъ, чтобы обличены были противоречащіе себе самимъ, лучше же пусть отвечаютъ: веруютъ ли въ Сына, Который говоритъ: Азъ и и Отецъ едино есма (Іоан. 10, 30); и: видевый Мене виде Отца (Іоан. 14, 9)? «Да», скажутъ они; «поелику написано, то веруемъ». Но какъ же едино суть, и какъ видевый Сына виде и Отца? Если и о семъ будутъ спрошены, то, конечно, скажутъ: «по подобію», если только не состоятъ въ совершенномъ согласіи съ держащимися сроднаго съ симъ образа мыслей и известными подъ именемъ аномеевъ. И если еще спросятъ у нихъ: какъ Сынъ подобенъ? — смело скажутъ: «совершенною добродетелію и согласіемъ — темъ, что хочетъ одного и того–же со Отцемъ, и не хочетъ, чего не хочетъ Отецъ». Но пусть знаютъ, что уподобляющійся Богу добродетелію и хотеніемъ имеетъ произволеніе перемениться. Сказать же сего о Слове невозможно, разве только и Слово подобно отчасти, какъ и мы, а не подобно по сущности: это же свойственно намъ, созданнымъ и имеющимъ тварное естество; потому что мы, хотя не можемъ соделаться подобными Богу по сущности, однако–же, усовершаясь упражненіемъ въ добродетели, уподобляемся Богу, такъ какъ и это даровалъ намъ Господь, и сказалъ: будите милосерди, якоже и Отецъ вашъ милосердъ есть (Лук. 6, 36). Будите совершени, якоже Отецъ вашъ небесный совершенъ есть (Матф. 5, 48). Но что созданное изменяемо, этого никто не будетъ отвергать, потому что и Ангелы преступили законъ, и Адамъ преслушалъ, и все имеютъ нужду въ благодати Слова. А изменяемое не можетъ быть подобно неизменяемому Богу, какъ и сотворенное — Сотворшему. Посему–то, насъ имея въ виду, сказалъ Святый: Боже, кто уподобится Тебе (Псал. 82, 2)? И: кто подобенъ Тебе въ бозехъ Господи (Псал. 85, 8)? Богами же именуетъ, хотя сотворенныхъ, но соделавшихся причастниками Слова, какъ сказалъ самъ Сынъ: аще оныхъ рече боговъ, къ нимже Слово Божіе бысть (Іоан. 10, 35). Но причастное не одно и то–же съ темъ, чего оно причастно, и не подобно тому. И о Себе сказалъ Сынъ: Азъ и Отецъ едино есма (Іоан. 10, 30), потому что не можетъ сказать сего созданное. Ибо пусть ответятъ ссылающіеся на Ариминскій Соборъ, — можетъ ли тварная сущность сказать: чтó вижу творящаго Отца, то творю и Я (Іоан. 5, 19)? Созданное есть творимое, а не творящее, — иначе бы оно сотворило само себя. И действительно, если Сынъ, какъ говорятъ, есть тварь, и творитъ его Отецъ; то, конечно, и самого Себя сотворилъ Сынъ, Который, какъ самъ Онъ сказалъ, можетъ творить все, чтó творитъ Отецъ. Но подобная мысль нелепа и крайне несостоятельна; ибо никто не можетъ сотворить самъ себя.

8) Еще пусть скажутъ, — можетъ ли созданное сказать: вся, елика имать Отецъ, Моя суть (Іоан. 16, 15)? Отецъ имеетъ силу творить, созидать, быть вседержителемъ, также имеетъ вечность, неизменяемость. А созданное не можетъ иметь ни зиждительности, потому что есть тварь, ни вечности, потому что имеетъ начало бытія, ни вседержительности и неизменяемости, потому что, какъ говорятъ Писанія, есть обладаемое и изменяемое по естеству. Следовательно, если все это свойственно Сыну; то свойственно, какъ сказали мы, не вследствіе добродетели, но, какъ сказалъ Соборъ, по самой сущности Сына. И Сынъ не отъ иной сущности, но отъ Отчей, которой и свойственно это. Свойственное же Отчей сущности и ея рожденіе — чтó такое будетъ, какъ не единосущное? или какъ иначе наименуется? Ибо чтó видитъ кто въ Отце, то видитъ и въ Сыне, и притомъ, видитъ какъ сущее въ Сыне не по причастію, но по сущности. И сіе–то значитъ сказанное: Азъ и Отецъ едино есма (Іоан. 10, 30); и: видевый Мене виде Отца (Іоан. 14, 9).