Воспоминания о прошлом Земли. Трилогия - Лю Цысинь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Твое описание больше подходит поколению Судного дня.
– Уйти на пенсию и встретить конец света. Как печально. Кроме того, дедушки и бабушки последнего поколения наверняка будут голодать. Но даже такое будущее маловероятно. Посмотри, как упрямы земляне. Спорю, что они будут сопротивляться до конца. Так что вопрос лишь в том, каким именно образом они в конце концов откинут копыта.
Позавтракав, они вышли из гостиницы в теплые объятия утреннего солнца. Воздух опьянял своей сладостью.
– Мне надо научиться жить. Жалко будет, если так и не научусь, – сказал Ло Цзи, рассматривая проносящиеся мимо автомобили.
– Нам не суждено этому научиться, – ответила она, высматривая такси.
– Тогда… – Ло Цзи вопросительно посмотрел на нее. Видимо, ему не понадобится вспоминать ее имя.
– Прощай. – Она кивнула; затем они пожали руки и коротко поцеловались.
– Может быть, еще встретимся. – Он пожалел об этих словах, как только произнес их. До сих пор все шло замечательно, зачем рисковать скандалом? Но волноваться не стоило.
– Вряд ли. – Она быстро повернулась, и сумка на ее плече лихо описала в воздухе круг. Позже эта деталь неоднократно всплывала в его памяти; он пытался понять, было ли действие преднамеренным. Это была приметная сумка LV; он и раньше неоднократно подмечал это движение у своей безымянной подружки: когда та резко поворачивалась, сумка совершала фигуры высшего пилотажа будто бы сама собой. Но на этот раз злосчастный аксессуар полетел прямо ему в лицо. Пытаясь уклониться, Ло Цзи отступил на шаг назад, споткнулся о пожарный гидрант и упал навзничь.
Падение спасло ему жизнь.
В это время на дороге прямо перед ними две машины столкнулись лоб в лоб; не успел затихнуть звук удара, как еще один автомобиль – «Фольксваген Поло» – резко свернул, чтобы объехать аварию, и понесся туда, где стояла пара. Упав, Ло Цзи успешно избежал столкновения; лишь передний бампер «Фольксвагена» задел его ногу – ту, что была в воздухе. Толчок развернул упавшего Ло на девяносто градусов, лицом к багажнику машины. Он не слышал глухого удара, но увидел, как тело женщины перелетело через крышу автомобиля, рухнуло на дорогу, словно тряпичная кукла, покатилось по земле, оставляя кровавый след… Казалось, будто этот след внезапно наполнился неким глубоким смыслом. Ло Цзи вперился взглядом в ужасный символ и наконец вспомнил ее имя.
* * *
Невестка Чжан Юаньчао должна была вот-вот родить. Ее отвезли в родильную палату. Остальная семья собралась в комнате ожидания. Там был телевизор, показывавший, как правильно ухаживать за роженицей и за новорожденным. От всей обстановки на Чжан Юаньчао веяло такими теплом и добротой, с какими он до сих пор не встречался. Это были остатки комфорта закончившегося Золотого века, разъедаемые постоянно углубляющимся кризисом.
Вошел Ян Цзиньвэнь. Первой мыслью Чжан Юаньчао было, что он пользуется шансом поправить их отношения. Но выражение на лице Ян Цзиньвэня сказало ему, что дело в другом. Без единого слова приветствия Ян Цзиньвэнь вывел его из комнаты ожидания в коридор и спросил:
– Ты и в самом деле купил акции фонда Исхода?
Чжан Юаньчао проигнорировал его и направился обратно, как бы говоря «Не твое дело».
– Вот взгляни, – Ян Цзиньвэнь сунул ему в руки газету. – Сегодняшняя.
Перед глазами Чжан Юаньчао появился набранный крупным шрифтом заголовок:
СПЕЦИАЛЬНАЯ СЕССИЯ ООН ОДОБРЯЕТ РЕЗОЛЮЦИЮ 117
И ОБЪЯВЛЯЕТ ЭСКАПИЗМ ВНЕ ЗАКОНА
Чжан Юаньчао внимательно прочитал начало статьи под заголовком.
Подавляющим большинством голосов специальная сессия Генеральной ассамблеи ООН приняла резолюцию, объявляющую эскапизм нарушением международных законов. Резолюция в резких выражениях осудила раскол и волнения, которые разжег в обществе эскапизм, и представила его в глазах закона как преступление против человечества. Резолюция призвала государства – члены ООН к скорейшему принятию законодательства для пресечения эскапизма.
Китайский делегат в своем заявлении повторил позицию своего правительства по эскапизму и сообщил, что Китай полностью поддерживает резолюцию ООН номер 117. Он передал обещание китайского правительства немедленно начать работу над законодательством и принять эффективные меры по прекращению распространения эскапизма. Он завершил свое выступление словами: «Нам нужно ценить единство и солидарность международного сообщества в эти кризисные времена и поддержать предложенный сообществом принцип равных прав на выживание для всего человечества. Земля – наш общий дом, и мы ее не бросим».
– Почему… почему они это сделали? – запинаясь, пролепетал Чжан Юаньчао.
– А разве неясно? Подумай немного, и ты поймешь, что Исход в космос был невозможен с самого начала. Основной вопрос: кто полетит, а кто останется? Это не простое неравенство, это вопрос выживания. Неважно, кто улетит – элита, богатые или простые люди. Если кого-то бросят, это будет означать крушение человеческой системы ценностей, всей суммы человеческой этики. У прав человека и у равноправия глубокие корни. Неравенство в выживании – это наихудший вид неравенства. Ни отдельные люди, ни целые народы, которых собираются оставить за кормой, ни за что не будут сидеть на месте и дожидаться смерти, если другие могут спастись. Начнутся серьезнейшие столкновения между обеими сторонами; мир будет ввергнут в хаос – и тогда никто не улетит. Резолюция ООН вполне разумна. Сколько ты потратил, Лао Чжан?
Чжан Юаньчао схватился за телефон. Он звонил Ши Сяомину, но номер не отвечал. Под ним подкосились ноги; он сполз по стене и сел на пол. Он потратил 400 000 юаней[78].
– Звони в полицию! Этот мальчишка Ши кое-чего не знает: у Лао Мяо есть рабочий телефон его отца. Никуда этот мошенник не денется!
Но Чжан Юаньчао лишь застыл на месте, качая головой. А потом со вздохом произнес:
– Ладно, его мы найти можем. Но денег-то уже и след простыл! Что я скажу своей семье?
Послышался детский плач, а потом медсестра выкрикнула:
– Номер девятнадцать, мальчик!
Чжан Юаньчао поспешил в комнату ожидания, забыв обо всем остальном.
За те тридцать минут, что они провели в комнате ожидания, родились десять тысяч младенцев. Их совместный плач был как гигантский хор. Золотой век, добрые времена, которые начались в 1980-х и продолжались вплоть до кризиса, остались в прошлом. Впереди ждали годы испытаний.
* * *
Ло Цзи знал только то, что его заперли в маленькой комнатке в подвале. Подвал был глубоким; спуск на лифте занял много времени, пока устаревший механизм с ручным управлением не отсчитал десять этажей вниз. Десять этажей! Он снова осмотрел комнату. Постель на одного, простая обстановка и старый деревянный письменный стол создавали
