Остров примирения - Ирмина Изфри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да — согласилась новоиспеченная Романова, — Вы тоже очень понравились моей дочери, она часто спрашивала про бабушку Полю.
— Лена — Полина Алексеевна взглядом показала, что не довольна — Арина теперь не только твоя дочь, но и Сергея — погрозила пальчиком девушке — привыкай говорить «наша дочь».
Тут словно в подтверждении ее слов раздался детский смех, и к ним вышел из толпы танцующих гостей Сережа с девочкой на руках. У обоих были довольные лица.
— Я принес нашу дочь. — Он обнял одной рукой жену, а второй продолжал держать красиво наряженную дочку. После этих слов Лена поймала на себе многозначительный взгляд матери мужа, мол, смотри, я была права.
Празднество продолжалось, Полина Алексеевна не пожалела ни времени ни средств, устроила для сына и его будущей жены роскошное, богатое мероприятие. Лена сначала почувствовала нотки протеста, она не любительница пышности и широких жестов, но видя довольное и удовлетворенное лицо своей свекрови, смирилась и выдохнула. Придется привыкать, ее муж богатый и значительный человек в этом городе, нужно себя менять, учиться, не выглядеть овечкой, смотрящей на новые ворота.
После разговора со Зверем Романов стал напряженным, и задумчивым, Елена сразу это заметила, и при первой появившейся возможности поинтересовалась у мужа о причине смены его настроения.
— Главинского убрали — с серьезным лицом ответил Сергей.
— Как убрали? — Удивление перемешалось с возмущением, захотелось кричать от отчаянья. Этот человек был повинен в смерти Олега, перешел дорогу Сергею, хотел убить ее! И так легко уйти от наказания — Как убрали? — она нервно схватилась за ворот праздничного пиджака мужа.
— Пока еще разбираются. — На лице Серого не дрогнул ни один мускул, но что ему тоже не нравилась ситуация сразу было понятно. — Нашли повешенным в своей камере.
— Не думаю, что он сам. — В глазах девушки зашевелился ужас, Захар точно не был способен на самоубийство.
— Скорее всего, его заказали.
— Шилов?
— Возможно.
— Старик не сдается — горько выдохнула Романова.
— Ничего у него не выйдет — сейчас взгляд мужчины наполнился ненавистью, и гневом. — Твой первый муж — на этом он сделал ударение, — много смог найти на него улик, тогда он еще не имел столько возможностей прятаться от правосудия, и свидетели нашлись тех лет. — Он прижал к себе еще ближе жену, зная, что это касается и ее, — жаль, что Главинского убили, но и без него справимся.
Сергей обнял жену, снова поцеловал ее макушку, не мог просто так смотреть на призывную полосочку пробора, выдохнул, отстранил женщину за плечи, и заглянул в глаза. От ее открытого, ласкового взгляда, по сердцу разбежались лучики восхищения этой женщиной, захотелось крепко прижать к себе и, сдавив в объятиях, не отпускать. Но нельзя, она ему нужна, а от задохнувшейся в его руках женщины толку не будет.
— Пойдем, потанцуем — потянул за собой в круг веселящихся людей любимую, закружил в вальсе.
Наконец все закончилось, Лена с удовольствием стянула туфли, нет, они не давили, и не причиняли дискомфорта, просто ножки устали и хотелось полежать.
Сережа с усмешкой посмотрел на распластавшуюся на кровати, в номере для новобрачных жену. Она так мило развалилась звездочкой, что трогать ее совсем не хотелось, а вот зацеловать ее прикрытые глазки и румяные щечки даже очень. Мужчина подошел к постели, на ходу стягивая с себя надоевший галстук, и присел на край.
Лена почувствовав на себе взгляд мужа, открыла глаза и села, оказавшись рядом с мужчиной, улыбнулась. Почему ее смущало, что они одни, вдвоем в этом шикарном номере, волнуется словно девственница. Улыбнулась своим мыслям.
— Ты такая милая — Сергей смотрел так, что дух захватывало, в его глазах читалась и любовь к ней, и нежность выплескивалась из карих озер, и что-то еще загадочное, непонятное выражение, появляющееся только тогда, когда перед ним была Елена. — Я заметил, что на банкете ты практически ничего не съела, а там было так все вкусно — он заботливо заправил выпавший локон волос за ухо. — Вам сейчас с сыном нужно кушать, а ты его моришь голодом.
— Я, правда, не хотела — оправдывалась молодая жена, и то, что сейчас в самый неподходящий момент у нее проснулся голод, признаваться было стыдно. — Не переживай, у нас есть фрукты, я ими перекушу.
И в этот момент, предательский живот заурчал.
— По — моему, одними фруктами здесь не обойдешься.
Романов расстегнул две верхние пуговки на рубашке и снял трубку с внутреннего аппарата, чтобы связаться с доставкой из ресторана.
— Что ты хочешь? — Он, прищурившись улыбнулся, и стал похож на хитрого лиса. — Не стесняйся, я знаю, что беременные хотят чего — то ненормального.
— Ничего ненормального мне не надо, — обиделась Лена, сложив руки на груди, и кинула на мужа оскорбительный взгляд.
— Ну ладно — примирительно протянул нежным голоском Сергей, — признавайся, чего хочешь?
Романова улыбнулась, задумалась, и поняла, что муж прав, она кое — что и правда хочет.
— Черешню и «Селедку под шубой» — выдала свои мысли Елена.
— «Селедку под шубой» — удивлению Серого не было предела — ты же не любишь селедку и свеклу.
— А сейчас хочу, до скрежета в зубах.
— Удивительная ты женщина — рассмеялся Сергей и набрал нужную комбинацию цифр. Сначала пошли долгие гудки, а затем вызов просто сбросили. Романов нахмурился, это что еще за пренебрежение, когда из номера люкс звонят, совсем страх потеряли, он оставит им очень лестные отзывы. Набрал еще раз, в этот раз даже гудков не было. Не может же он разочаровать свою любимую.
— Я сам быстро сбегаю, — он стягивает с себя надоевшую рубашку и меняет ее на футболку. — Самый лучший официант к вашим услугам. — Он наклоняется, запечатлевает поцелуй на щеке любимой — Видимо у них связь сломалась, в самый неподходящий момент.
— Хорошо, — Лена встает с кровати. — А в обязанности лучшего официанта входит помочь бедной уставшей невесте, расстегнуть платье? — соблазняющим голоском пропевает она и поворачивается к мужу.
— Все, чем можно порадовать самую обворожительную постоялицу этого отеля, — шутливо поклонившись, склонив голову, проговорил Сергей, — готов исполнить.
Лена рассмеялась, почувствовала пальцы на скрытой молнии на спине.
— Пока ты добываешь пищу
