Это был просто сон... - Ната Чернышева

Ирина вздрогнула, обнаружив вдруг, что Глава клана смотрит на нее в упор. Вид у него при этом был — как у кота, обожравшегося сметаны. Ирина вдруг поняла, что люто его ненавидит. Настолько, что аж в глазах темнеет…

Глава клана вдруг подошел к Ирине. Очень близко. И неожиданно коснулся ладонью ее щеки. Она сразу же отдернулась, но успела удивиться сходству: точно так же ее касался Алавернош. И Клаверэль барлаг там, на Лиме. Одинаковое совершенно движение руки!

Он ушел. Ирина невольно прижала ладонь к щеке.

Клаемь вынула голографическое зеркало. И Ирина увидела крохотный голографический рисунок. Сложная идеограмма… подарок от Главы клана.

— Это знак вашей помолвки с женихом, — объяснила Клаемь. — Поздравляю.

Ирина едва удержалась от того, чтобы не матюгнуться в голос.

— Я не хочу! — крикнула она. — Что вы все пристали ко мне? Отстаньте! Не хочу я замуж!

— А придется, — съязвила сэлиданум.

— Не вздумайте меня мамой звать! — свирепо окрысилась Ирина.

— Зачем же мамой? — спокойно отвечала та. — Есть прекрасное слово "талм-лейрфлау", младшая жена моего отца.

Ирина вскочила. Злобно пнула подушку, на которой сидела. И соседнюю пнула тоже. И бросилась прочь из кабинета, куда глаза глядет, лишь бы подальше… подальше от них от всех!

Она нашла Алаверноша в саду. Подошла. Он тут же прекратил работать, выбрался из клумбы.

— Зачем? — спросила Ирина горько, касаясь пальцами щеки. — Зачем все это?

Алавернош достал из кармана свой коммуникатор. Написал на голографическом экране:

— Так надо.

— Не надо ничего! — выпалила Ирина. — Я — не хочу! Меня спрашивали, хочу я этого или нет?

Алавернош крепко взял ее за руку, подвел к ближайшей лавочке, заставил присесть. Сам сел рядом. И написал на своем коммуникаторе:

— Я хочу, чтобы ты была рядом. Всегда.

Ирина отдернулась.

А у самой только что слезы в глазах не стояли. Прикосновение его руки зажгло безумный огонь во всем теле; это было так страшно и так сладко, что Ирина не знала куда деваться, и убежать не могла, и оставаться не могла тоже… Даже собственное тело предавало ее! "Я люблю Рустама, — яростно подумала она, — он — мой супруг, я люблю его! Но это помогло мало. Жгли слова Клаверэля барлага — сообщник Артудекта

— После того, как я едва не потерял тебя, — написал дальше Алавернош, — я понял, что дальше так продолжаться не может. Я увезу тебя отсюда в свой клан, к Магайонам. А брат пускай спасает Анэйвалу как-нибудь иначе.

— Потерял? — горько спросила Ирина.

— Да. Похищение на концерте. Второе похищение. И Лазурная Поляна.

— Господи, а Поляна что?

— Лагьям.

— Что?! Кто? Да ничего у нас не было!

— Верю. Но мальчик сказал мне, что ты — его невеста. И что я должен вас поздравить.

Самоуверенный осел, вот он кто такой, этот Лагьям! Но что теперь сделаешь?

— Я вернусь домой на Землю, — сказала Ирина. — Ее скоро найдут. Клаверэль барлаг сказал… что очень скоро вычислит одного… артудектова гада. Нейрохирурга, стершего мне память. У барлага всего семнадцать подозреваемых, он их быстро опросит. И я вернусь домой, к мужу и сыну. Я не могу выйти замуж. Все, что между нами было — это ошибка. И глупость.

— Не отпущу.

— Можно подумать, я буду спрашивать! — выкрикнула Ирина.

Она стряхнула руку Алаверноша, вскочила и быстро пошла, почти побежала по дорожке.

— Клаемь, — сказала Ирина, — что мне делать теперь?

Они сидели вдвоем на лавочке, в парке. Клаемь нашла здесь Ирину спустя полчаса после того, как та ушла от Алаверноша.

— Я сочувствую вам, — отвечала Клаемь. — Но… так будет лучше.

— Для кого лучше? — горько спросила Ирина. — Они сказали, что Рустам…

— Вы же слышали, что говорила сэлиданум. Возможно, вы замешаны были оба. И вы, и ваш супруг. Все это очень подозрительно, сами понимаете.

— Бред!

— Возможно. Но — вполне логичный бред, согласитесь.

— Не верю!

— Может быть… Может быть, вы и правы…

— А еще не понимаю, зачем главе клана эта свадьба? Если я — из банды Артудекта? Какая им всем выгода?! Не понимаю.

— Это политика, — объяснила Клаемь. — Главное достояние любого клана — это дети. Они хранят наследственную память и передают ее дальше, следующим поколениям. Они — будущее. Они — сокровище клана. Только поэтому Натален Магайон-лиа дает согласие на этот брак. Ее корысть здесь прямая: вы не Оль-Лейран, ваш геном не хранит никакой наследственной памяти, и потому дети Алаверноша будут принадлежать только Магайонам и никому больше.

— А Дорхайонам тут какая выгода?

— У вас временное гражданство Дармреа. А таких малых кланов, как Дорхайоны, у Магайонов в подчинении довольно много. Подобные браки поднимают престиж…

— О Господи, — вырвалось у Ирины. — Средневековье какое-то, с ума сойти…

— Что, простите? — не поняла Клаемь.

— Да это у нас был в истории такой период, — пояснила Ирина. — Когда аристократы могли жениться только на аристократках. И каждый хотел породниться с королевской семьей.

— Надо понимать Оль-Лейран, — сказала Клаемь. — Им иначе нельзя. Они обязаны сохранять память предков. Вы же знаете, если второй каскад пройдет некорректно, подросток гибнет. И процент таких смертей довольно велик. Несмотря на жесткие методы Службы Генетического Контроля…

— Я не хочу замуж! — отчаянно повторила Ирина. — Не хочу… вот так. Так — не хочу!

Но что Клаемь могла сделать? Отменить договоренность между главами кланов она не могла, и Ирина это прекрасно понимала.

Она смотрела на серебряные деревья и понимала, что этот чужой, странный и страшный мир все-таки поймал ее за глотку. Поймал и держит, не вырвешься.

Рустам… Они ведь убьют его. А он — не Артудект! Ирина знала, чувствовала, помнила. Кто угодно, только не Рустам. Ту гнусь, что устроила цирк на Лиме, просто невозможно спутать с Рустамом. Ирина помнила, помнила голоса! Но… Рустама могут подставить. Просто подставить. И его казнят вместо истинного преступника. Как казнили Лилому Рах-Сомкэ.

Надо было что-то делать.

— Пойдемте. Провожу вас…

— Спасибо, Клаемь. Не надо. Я еще поброжу…

— А вы не…

— Не натворю ли я глупостей? — усмехнулась Ирина. — Нет… не натворю. Не волнуйтесь.

Что-то изменилось в ней. Что-то, чего Ирина пока не понимала. Но ощущение было как при клинической смерти. Словно умерла и возродилась заново, иной, чем до того была.

Рустам… Кажется, есть выход. Неприятный, но есть.

Ирина торопливо отправилась на ближайшую тант-стоянку.