Хрупкое время Ауэны. Сборник научно-фантастических произведений - Игорь Дручин

Он выхватил из кармана портативный приемник, зная, что как раз в это время для правителя передаются наиболее важные сообщения со всех провинций.

«…Выбрасываются тучи пепла, и Санг Ури наполовину засыпан им. От горящих осколков в городе возникли многочисленные пожары. Тысячи жителей спасаются бегством.

Говорит провинция Кахаре. Продолжаются работы по спасению жителей крупного селения Наргу, животноводческого центра провинции, поставляющего до одной трети скота в столицу. Когда вода затопила долину, большинство обезумевших животных разбежалось. Людей паводок застал спящими, и они не успели выбраться в горы. Теперь они вторые сутки спасаются на крышах своих домов. Часть домов рушится, не выдерживая напора воды. С каждым часом растет количество погибших. Служба реки отмечает, что такой воды не было с начала наблюдений. Неизвестны случаи затопления Наргу и по летописям…»

Куанг выключил приемник.

— Неужели вы не понимаете, что бедствия — не результат случайно разбушевавшихся стихий. Они начались на следующий день после испытания «Гнева богов» в атмосфере Ауэны.

— Ур Атан сказал, что ты полностью поддержал испытания и назвал их хорошей идеей.

— Я сказал, что идея доставки устройства ракетой на большую высоту хорошая, но необходимо проверить ее. Когда он спросил, поддержу ли я его в Совете, я ответил, что не могу обещать, пока не буду убежден, что испытания не вызовут нежелательных последствий. Это мнение я и собирался высказать в Совете.

— Почему же ты этого не сделал?

— Мне не сообщили, когда состоится Высший Совет.

Кроме того, мне потребовались бы фиолетовые книги, которые вы держите под запретом.

— Эр Ваанг знакомился с ними и утверждает, что испытания не могли вызвать катастрофы.

— Я слыхал, что Эр Ваанг делал расчеты, знал, что он пользовался фиолетовыми книгами. Значит, и он почувствовал, что не все благополучно! Только ведь расчеты понадобились ему для собственного оправдания. Всем известно: когда человек ищет оправдания, он находит его даже у своей собственной совести! Думаю, что его расчеты не учитывают всех взаимосвязей в атмосфере, даже если они и выполнены безукоризненно, как подобает истинному ученому.

— Сознаешь ли ты, что, не доверяя Эр Ваангу, ты не доверяешь нам?

— Да, верховные! — твердо ответил Ум Куанг. — Знает ли кто историю гибели Фураны?

— Это последняя из запретных книг. Чтобы разобраться в ней, нужно прочесть все книги, — негромко отозвался Ат Харанг.

— И ты, отец, до сих пор молчал?! — воскликнул Ум Куанг.

Он опустил голову и сгорбился, будто на плечи его легла невероятно тяжелая ноша. Потом выпрямился. Глаза его загорелись гневом и решительностью.

— Знайте, верховные! Вы совершили большую ошибку, наложив запрет на эти книги. Только они могли предостеречь нас от обрушившихся несчастий! В них — познание окружающего мира, глубокие истины о законах движения планет и строении системы Аукана, а самое главное, горький опыт белых богов, рассказавших о причинах гибели их родной планеты! Как я не догадался раньше, что таится в этих книгах?! Может, все было бы по-другому! Но не время для упреков, верховные!

Голос Ум Куанга окреп. Он оглядел мрачный круг тайного Высшего Совета.

— Предайте меня страшному суду, если я лгу! Наступают времена великих испытаний. Чтобы встретить их, как подобает, надо точно знать, что нам грозит. Дайте мне прочесть эти книги!

— Они подрывают веру в священность богов! Ты знаешь об этом, мальчишка!

— О да, верховный! Если боги ошибаются, кто скажет, что они боги?

— Смерть ему! Это святотатство! — голос жреца сорвался на фальцет.

Шквал ненависти и проклятий обрушился на Куанга.

Он стоял с гордо поднятой головой, ожидая приговора.

Среди этого безумства поднялся Гианг, старший жрец Совета, и, вытянув вперед руки, растопырил пальцы, призывая всех к вниманию, но буря гнева продолжала клокотать.

— Тихо! — голос Гианга хлопнул, как выстрел в пустой бочке. У Куанга даже заложило уши. С недоумением он посмотрел на верховного, соображая, откуда у этого седого старца такой необыкновенно громкий голос.

— Твое последнее слово.

Ум Куанг грустно улыбнулся. И эта улыбка едва снова не вызвала бурю злобы.

— Мне жаль, верховные, что вы не понимаете всей опасности положения. Вы убьете меня, корабль останется недостроенным и, если предсказываемая мной катастрофа окажется гибельной для Ауэны, то вместе с планетой погибнете и вы, как, впрочем, все живое. Неужели вы не понимаете, что не только мне, но и вам нужно знать, насколько серьезно то, что происходит сейчас с нашей Ауэной. Просто я лучше подготовлен, чтобы прочесть эти книги, разобраться в механизме этих сложных процессов и рассчитать возможные последствия. Я надеюсь, что тогда мы будем заведомо знать, что ожидает нашу планету: если гибель, мы достроим корабль и улетим на Соону.

Я уверен, что она обитаемая. Сколько позволят условия, столько мы совершим рейсов, чтобы вывезти все самое важное и, может быть, такое количество людей, которое сможет начать новую жизнь на чужой планете и сохранить нашу нацию и культуру. Разве это мало? А если все обойдется, вы меня знаете! Я не предаю тайн богов, ваших тайн, верховные. Зачем же вы хотите моей смерти?

Долгое молчание воцарилось в круглом зале. Каждый член Совета, казалось, начал осознавать мужество Куанга. И тогда Гианг спустился вниз из своей ложи и остановился у входа на круг.

— Подойди сюда, мой мальчик!

Ум Куанг поспешно сбежал с постамента и преклонил голову. Старый жрец приподнял пальцем за подбородок его голову, пытливо заглянул в глаза. Куанг почувствовал в его взгляде ласковое восхищение и воспрянул духом. Верховный поцеловал его в голову, благословляя.

— Иди, мой мальчик! Отныне для тебя нет больше тайн.

Совершив ритуал прощания, Куанг вышел из зала и направился в кабинет отца. Отец появился через полчаса. Он испытующе посмотрел на сына.

— Сварил ты похлебку. Гляди не обожгись. Теперь все зависит от праведности белых богов и тебя самого. Если все, что ты говорил, правда, быть тебе Главным советником. Верховные редко дают такое звание: власти у него больше, чем у калхора. Случалось, Главный смещал и Старшего Совета! Но если неправда, они найдут способ отомстить тебе за тот страх, который испытали, да и за твою строптивость — тоже. Я не помню, чтобы кто-то за мою жизнь так смело держался на Тайном Совете. Я горжусь тобой, но у меня плохие предчувствия. Будь осторожен впредь, сын. Не раздражай верховных без причин. Пойдем, покажу тебе последнее хранилище.