Парижане и провинциалы - Александр Дюма
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Анри подался вперед.
— Господин де Норуа, — обратился к нему г-н Редон, — вы, как и все остальные, связаны обещанием отложить все замечания до окончания этой процедуры.
Нотариус продолжил:
«… проживающий в своем замке Норуа коммуны Вути…»
— Как! — вскричал Анри. — В моем замке Норуа?
— Тише, ради Бога! — промолвил Мадлен. — Иначе мы никогда не закончим.
— Но однако… — заметил г-н Пелюш.
— Но ведь вам же обещали, господа, что все разъяснится в самом конце, — настаивал Мадлен. — Неужели так трудно дослушать?
Анри посмотрел на своего крестного с невыразимой признательностью. Камилла молитвенно сложила руки.
«… в своем замке Норуа, — повторил нотариус, — выступающий от своего собственного имени, с одной стороны;
2) господин Мадлен, действующий от своего имени в связи с приданым, которое он назначит ниже сего будущему супругу, — с той же стороны…»
Молодые люди одновременно воскликнули:
— Мой друг!
— Мой крестный!
— Тише! — крикнул Жюль Кретон голосом судебного пристава из «Женитьбы Фигаро».
Нотариус возобновил чтение:
«3) мадемуазель Камилла Пелюш, несовершеннолетняя девица, выступающая от своего собственного имени при содействии и с разрешения господина Пелюша, ее отца, — с другой стороны…»
— Здесь, — произнес г-н Пелюш, отдавая честь на военный лад, — но, однако…
— Тише! — повторил Жюль Кретон голосом еще более гнусавым, чем в первый раз.
«4) господин Пелюш, — читал нотариус, — отец, выступающий в присутствии собравшихся при сем как с целью засвидетельствовать свое одобрение, так и желая оказать содействие своей дочери и дать ей разрешение на этот брак, в связи с приданым, которое он назначит ниже сего в ее пользу, — с другой стороны…»
Господин Пелюш открыл рот, чтобы заговорить, но Мадлен закрыл его рот ладонью.
«Каковые стороны, — продолжал нотариус, — установили нижеследующие правовые условия брака, решенного между господином Анри де Нору а и мадемуазель Камиллой Пелюш:
Статья 1.
Имущество будущих супругов будет нераздельно».
— Пропустите, — сказал Мадлен.
«Статья 2.
Супруги не будут иметь обязательства по долгам и ипотеке одного и другого».
— Дальше, — повторил Мадлен.
Нотариус пропустил обычную статью контракта, чтение которой представлялось бесполезным Мадлену, и перешел к статье третьей: «Назначение приданого будущему супругу».
При упоминании этой столь важной статьи брачных контрактов все напрягли слух.
«По случаю брачного союза, — читал г-н Менессон, — господин Мадлен выделяет и назначает в виде приданого господину Анри, своему крестнику, а тот с благодарностью принимает сумму в триста тысяч франков билетами Французского банка, которую через мое посредство господин Мадлен в настоящую минуту вручает будущему супругу…»
И г-н Менессон достал из своего кармана пачку банковских билетов, которую он положил на стол со следующими словами:
— Подсчет проведен, я все проверил.
Анри встал, дрожащий и бледный как мертвец, явно намереваясь что-то сказать, но прежде чем он успел раскрыть рот, Мадлен повелительно сказал ему:
— Молчите и садитесь. Я прошу вас об этом, а в случае надобности я вам это приказываю.
Анри упал на стул и, закрыв лицо руками, разрыдался. Мадлен подал знак нотариусу, который продолжил:
«Статья 4.
Назначение приданого будущей супруге.
По случаю брачного союза господин Пелюш со своей стороны выделяет и назначает в виде приданого мадемуазель Камилле Пелюш, своей дочери, будущей супруге, атас благодарностью принимает сумму в триста тысяч франков билетами Французского банка, которая будет ей вручена при чтении контракта».
— Но, — вскричал г-н Пелюш, — что за ерунду вы здесь читаете, сударь? Неужели вы полагаете, что я прибыл открывать охоту, имея в кармане триста тысяч франков в банковских билетах?
— Не знаю, сударь, — спокойно ответил второй нотариус. — Но я знаю, что мне их вручили сегодня утром от вашего имени…
— Кто? — вскричал г-н Пелюш.
— Ваш друг Мадлен, и вот они.
Сказав это, нотариус в качестве противовеса приданому Анри положил на стол пачку в триста тысяч банковских билетов, произнеся, как и его коллега:
— Подсчет проведен, я все проверил.
— Мадлен! Мадлен! — вскричал г-н Пелюш, не зная, что ему делать: то ли рассердиться, то ли броситься в объятия друга.
— Отец, — воскликнула Камилла, — отец, я согласна, последуйте моему примеру!
И подобно Герсилии, подталкивающей Ромула и Тация в объятия друг друга, Камилла толкнула г-на Пелюша в объятия Мадлена.
С этого мгновения ни с той, ни с другой стороны более не последовало никаких замечаний.
Молодые люди переглянулись, опьянев от счастья, но все еще сомневаясь. Мадлен подтолкнул Камиллу в объятия Анри так же, как до этого Камилла
отправила г-на Пелюша в объятия друга.
Ничего нельзя было разобрать, кроме взрывов смеха, радостных всхлипов, бессвязных восклицаний.
Оба нотариуса, в противоположность античным авгурам, которые не могли смотреть друг на друга без смеха, одновременно вытащили платки из карманов и взглянули друг на друга, утирая слезу.
Жюль Кретон опрокидывал одно за другим кресла, а Фигаро прыгал, радостно лая и не подозревая, что он являлся первопричиной всего этого.
Анри, как ребенок, подошел к Мадлену и упал перед ним на колени.
Мадлен обнял его и прижал к груди.
— О мой благородный, мой достойный друг, — сказал ему Анри, — вправе ли я принимать от вас подобные благодеяния?
— Как?! Вправе ли ты? — вскричал Мадлен. — Полагаю, да.
— На каком основании? — спросил Анри. — Кто я вам? Ваш крестник, только и всего.
— Несчастный! — сказал ему Мадлен. — Неужели ты до сих пор не понял одного?
— Чего?
— Того, что эта бедная девушка, которую соблазнил граф де Норуа, твоя мать…
— Да?
— Это была моя сестра, неблагодарный!
Анри вскрикнул от радости и бросился на грудь Мадлену.
— Да, да, — вскричал он, — я был страшно неблагодарным!
— Ну, дети мои, — произнес Мадлен, — все это прекрасно, но мы забыли главное.
— Что же мы забыли? — спросил г-н Пелюш со слезами на глазах.
— Черт возьми! Мы забыли подписать контракт.
— Это верно, — заметил г-н Пелюш и, взяв перо, подписал гербовую бумагу первым.
Мадлен поставил свою подпись вслед за ним.
Затем — оба супруга.
После этого — все вперемешку, как попало.
