Баннерет - Мстислав Константинович Коган

Он не договорил. Толпа за спиной старосты загудела и подалась в стороны. Через неё, словно нож сквозь масло, продрался всадник на взмыленном, загнанном коне.

— Еле успел, — бросил Ансельм, ловко спрыгивая с лошади и окидывая пристань изучающим взглядом. Немного помолчал, посмотрел на меня, Айлин, Бернарда, и добавил, — А вы, я смотрю тут времени не теряли. Так как, найдется на барках место для ещё одного пассажира.

— Найдется, — хмыкнул я, поправляя перевязь с мечом, — Только нужно будет отработать. Видишь ли, у нас накопились к тебе вопросы. Много вопросов. И сказочки про экономию денег злой корпорацией нас уже не совсем устроят. Так что теперь придётся отвечать правдиво. Ну или по крайней мере, поубедительнее.

— На что смогу, на то отвечу, — кивнул лучник, направляясь к нам, — А пока…

Он не договорил. За его спиной послышался тихий щелчок тетивы арбалета. Лучник дёрнулся. Покачнулся. Захрипел. На его губах выступили кровавые пузыри. Ансельм ещё пару секунд стоял, борясь с неминуемой смертью. А затем рухнул на землю, заливая своей кровью прибрежную гальку. В воздухе повисла напряженная тишина. Спустя несколько секунд её тяжёлое покрывало разорвал отчаянный женский визг.

Толпа кметов заколыхалась. Люди бросились врассыпную, пытаясь спасти свои жизни. Толкались, падали и орали. Среди них вдруг начали мелькать фигуры в серых, мешковатых балахонах. В руках они сжимали тяжелые арбалеты. Взведённые.

— Стража! Стража! — завизжал Пешик, падая на землю и прикрывая голову руками.

— Прикройте командира! Прикройте командира! — послышался позади яростный крик Бернарда.

Снова щёлкнула тетива арбалета. Болт просвистел прямо над головой, и с гулом ударился в борт одной из торговых барок. Должно быть один из мечущихся кметов толкнул стрелка под локоть. Второй болт просвистел куда ближе к цели. Скользнул по шлему, отдавшись в голове глухим, отрывистым гулом. Третий ударился в дерево щита и увяз в нём. На помощь к нам подоспели трое бойцов с пирса.

— На борт, быстро, — рявкнул я, хватая за шиворот остолбеневшего Яноша и толкая его в сторону торговой барки, — Бернард, уходим!

— Руби канаты, — заорал сержант, хватая за шиворот Айлин за шкирку и волоча её за собой по пирсу, — Живо!

Следом бежали я и Янош. Последними отходили трое солдат, прикрывавших наши тылы. Они тоже спешили, но им приходилось пятится, прикрывая нас. И стрелки, оставшиеся на берегу оказались быстрее. Первым рухнул боец, прикрывавший правый фланг. Какой-то засранец с берега выстрелил ему в ногу. Следующий болт добил бедолагу, пробив кольчугу и увязнув в груди. Почти тут же начал оседать на мокрые доски пирса боец с фронта. Он на миг отвлёкся. Посмотрел на умирающего товарища, на мгновение немного опустил щит и тут де получил стрелу в шею. Последний оставшися развернулся и рванул к нам. Пробежал несколько шагов и упал, харкая на мокрый настил собственной кровью. Его добили выстрелом в спину.

Я одним прыжком перемахнул через борт тяжело нагруженной барки, развернулся и щёлкнул пальцами, концентрируясь на балахонах четырёх стрелков. Ничего не произошло. Заклинание лишь отдалось в голове тупой, ноющей болью, а уроды продолжили взводить арбалеты как ни в чём не бывало. У них были защитные Амулеты. На этот раз настоящие.

— Генри, сдурел? Мордой в пол, быстро! — рявкнул Бернард, сильно дёргая меня вниз. Ноги заскользили по мокрым доскам и я рухнул на палубу, как подкошенный. И очень вовремя. Там, где я только что стоял, просвистели несколько стрел. Пара болтов воткнулись в укреплённый борт грузовой барки. Одна попала в круп лошади, привязанной к мачте. Та начала брыкаться и ржать, пытаясь перегрызть удила и спрыгнуть в воду.

— От берега! Правьте к стремнине! — крикнул сержант, — Давайте парни, там они нас не достанут!

Щёлкнули арбалеты. Совсем рядом, почти что над самым ухом. Со стороны берега послышалась отчаянная ругань и крики раненных. Я присел и осторожно выглянул из-за борта, стараясь особо не высовываться.

Мои ребята тоже оказались не промах. На берегу осталось лежать пять тел, закутанных в серые балахоны, в разрезах которых отчётливо виднелись коричневые ромбы набивных стёганок. Двое ещё шевелились. Один лишь глухо стонал, держась за пробитую грудь. На его губах выступала кровавая пена. Другой орал, зажимая руками пробитое бедро. Между его пальцев обильно текла юшка, заливая собой речную гальку, на которую упал бандит. Ему тоже оставалось совсем недолго. Стрела попала в бедренную артерию. Пара минут, и он истечёт кровью.

Барка тем временем, наконец-то приблизилась к стремнине и начала стремительно набирать ход. Стрелки выбежали на пирс, начали судорожно взводить арбалеты. Дали ещё один залп, но мы были уже слишком далеко, чтобы они могли в нас попасть. Один из болтов воткнулся в корму барки. Остальные с глухим плеском упали в воду.

Деревня осталась позади. По обеим берегам серебрянки теперь шелестел кронами густой весенний лес. Над палубой повисла напряженная тишина. Ненадолго.

— Это, что за дерьмо сейчас было? — поинтересовался Ронвальд, наконец решившись подняться на ноги, — Кто эти люди? И чем мы им насолили?

— Понятия не имею, — пожал плечами Бернард, — На волков вроде не похожи. По крайней мере эмблем я на них не заметил. Хотя обычно эти засранцы всегда пытаются выпендрится своим гербом.

— Зато я, похоже, догадываюсь, — мрачно бросила Айлин, — У Генри, когда мы ещё стояли лагерем под Риверграссом, был сон. Видение, в котором нас предали те, кто должен был стать нашим союзником. Те, ради кого мы заварили кашу в Деммерворте. Да такую, что она нам всё равно аукается. Из-за чьих интересов дрались в Вестгарде. Теперь они тоже хотят нас того. Пустить под нож.

— Не знаю точно так ли это, — кивнул я, — Но одно могу сказать наверняка. Врагов у нас в очередной раз прибавилось.

— И почему к вам двум такой повышенный интерес, — Бернард с подозрением покосился на девушку, затем перевёл изучающий взгляд на меня, — Кому вы умудрились так сильно перейти дорогу?

— Понятия не имею, — пожал плечами я, — Но очень надеюсь получить ответ на этот вопрос в конце нашего путешествия. На этот и многие-многие другие.

На правом берегу показалась прогалина лесной вырубки. Чуть вдалеке от берега виднелся частокол хутора лесорубов. Трое из них выбежали на пирс и начали махать нам рукой.