Пора убивать - Джон Гришем

– Ответьте на поставленный вопрос, доктор Басс.

Не обращая внимания на слова его чести, Басс, глядя на окружного прокурора, проговорил:

– Вы вышли не на того человека.

Бакли фыркнул и подошел к Масгроуву, в руках которого были еще более внушительные на вид документы. Из большого белого конверта он достал листы, походившие на фотографии размером 8х10.

– Так вот, доктор Басс, у меня здесь есть несколько фотоснимков, сделанных в полицейском управлении Далласа одиннадцатого сентября тысяча девятьсот пятьдесят шестого года. Не хотите взглянуть на них?

Никакого ответа.

Бакли протянул снимки эксперту:

– Посмотрите, доктор Басс. Может, это освежит вашу память.

Басс медленно покачал головой, затем опустил ее и уперся взглядом в свои сапоги.

– Ваша честь, обвинение передает на рассмотрение суда эти копии, заверенные должным образом, согласно акту конгресса о доказательствах, фигурирующих в процессах по уголовным делам. Они имеют непосредственное отношение к обвинению, выдвинутому штатом Техас против Тайлера Басса, и получены законным образом через официальные источники города Далласа, штат Техас. Согласно представляемым документам, некто по имени Тайлер Басс признан уголовным судом штата Техас семнадцатого октября тысяча девятьсот пятьдесят шестого года виновным в совершении изнасилования. Мы в состоянии доказать, что Тайлер Басс и свидетель доктор У.Т. Басс являются одним и тем же лицом.

Масгроув вежливо вручил Джейку копию каждого документа.

– Будут ли какие-либо протесты относительно предъявления суду этих доказательств? – спросил Нуз, повернувшись к Джейку.

Нужна речь. Блестящее, глубоко прочувствованное объяснение, которое тронуло бы сердца присяжных, заставив их рыдать от жалости к Бассу и его пациенту. Но судебная процедура ничего подобного для данного момента не предусматривала. Какие могут быть протесты? Не имея сил встать, Джейк только покачал головой. Никаких протестов.

– Других вопросов у обвинения нет, – объявил залу Бакли.

– Может, у вас есть дополнительные вопросы, мистер Брайгенс?

За какую-то долю секунды Джейк просто не мог придумать ничего такого, что хоть чуть-чуть улучшило бы сложившуюся ситуацию. Жюри и так уже достаточно много услышало от эксперта по психиатрии.

– Нет.

– Очень хорошо. Доктор Басс, вы свободны.

Пройдя через створки в барьере, а затем по центральному проходу. Басс быстро покинул зал. Джейк с ненавистью смотрел ему в спину. Необходимо показать присяжным, как шокированы, как потрясены до глубины души адвокат и его подзащитный. Жюри должно понять, что бывший преступник занял место свидетеля обманом, о котором ни Хейли, ни Джейк и не подозревали.

Когда дверь за Бассом закрылась, Джейк обвел взглядом присутствовавших в надежде увидеть хотя бы одно ободряющее лицо. Но таких в зале он не нашел. Люсьен чесал бороду, не поднимая глаз от пола. Лестер сидел, сложив руки на груди, во взоре его читалось отвращение. Гвен плакала.

– Вызывайте вашего следующего свидетеля, – сказал Нуз.

Но Джейк все еще надеялся. В третьем ряду между преподобным Олли Эйджи и преподобным Лютером Рузвельтом сидел Норман Рейнфилд. Когда взгляды их встретились, Норман нахмурился и покачал головой, как бы говоря: «Я тебя предупреждал».

Белая половина зала почти вся сидела в расслабленном состоянии, некоторые даже слали Джейку насмешливые улыбки.

– Мистер Брайгенс, вы можете вызывать своего следующего свидетеля, – вторично обратился к Джейку судья.

Зная, что делать этого не следовало бы, Джейк все же попытался встать. Колени подогнулись, обеими ладонями ему пришлось крепко упереться в стол.

– Ваша честь, – проговорил он высоким, пронзительным голосом, голосом побежденного, – не могли бы мы сделать перерыв до часу?

– Но, мистер Брайгенс, сейчас только половина двенадцатого.

Ложь была бы здесь очень к месту.

– Да, ваша честь, но наш следующий свидетель отсутствует и будет не раньше часа.

– Хорошо. Сделаем перерыв до часу. Юристов попрошу пройти ко мне в кабинет.

По соседству с кабинетом судьи находилась небольшая комната с автоматом для варки кофе, здесь судебные чиновники время от времени собирались посплетничать. Следующей по коридору была дверь в туалет. Джейк прикрыл ее за собой, заперся, снял пиджак, бросив его на пол. Затем он встал на колени перед унитазом, и через мгновение его вырвало.

Оззи стоял рядом с судьей и заставлял себя болтать о каких-то мелочах, в то время как окружной прокурор обменивался улыбками с Масгроувом. Все четверо ждали Джейка. Наконец, извинившись, он вошел в кабинет.

– Джейк, у меня плохие новости, – обратился к нему Оззи.

– Позвольте мне сесть.

– Час назад мне позвонил шериф округа Лафайетт. Твой клерк, Эллен Рорк, в клинике.

– Что произошло?!

– Вчера вечером она попала в руки Клана. Где-то по дороге в Оксфорд. Они привязали ее к столбу и издевались над ней.

– Как она сейчас?

– Состояние довольно стабильное, но серьезное.

– В чем дело? – поинтересовался Бакли.

– Мы еще не все знаем. Им удалось как-то остановить машину Эллен и затащить в лес. С нее сорвали всю одежду, чуть ли не наголо остригли. На теле обнаружены синяки и порезы, из чего в клинике заключили, что она была избита.

Джейк почувствовал новый позыв рвоты. Говорить он не мог. Растирая кончиками пальцев виски, он думал о том, как было бы здорово привязать Басса к дереву и бить, бить.

С сочувствием и пониманием Нуз смотрел на Джейка.

– Мистер Брайгенс, с вами все в порядке?

Джейк молчал.

– Давайте прервемся до двух. Нам всем не помешает отдохнуть, – заключил он.

Джейк медленно поднимался по ступенькам крыльца с пустой бутылкой из-под «Коорса» в руке, испытывая сильнейшее желание разбить ее о голову Люсьена. Но он знал, что тот удара бы не ощутил.

Люсьен бренчал кубиками льда в стакане и остановившимся взглядом смотрел вдаль, в направлении площади, на которой не было никого, за исключением национальных гвардейцев и группы подростков, неторопливо бредущих в сторону кинотеатра, где субботними вечерами шел удлиненный сеанс.

Оба молчали. Люсьен уставился в пространство. Басс был уже в сотнях миль от них.

Прошла минута-другая. Первым тишину нарушил Джейк:

– Где Басс?

– Уехал.

– Куда?

– Домой.

– Где его дом?

– Зачем это тебе?

– Я хотел бы увидеть его дом. Я хотел бы посмотреть на него самого в этом доме. Я бы с радостью избил бы его бейсбольной битой в его собственном доме.

Позвякивание льда о стекло.

– Не могу тебя в этом винить.

– Ты знал?

– Знал – что?

– Что он был осужден...

– Нет, черт побери! Никто не знал. Все записи были уничтожены.

– Не понимаю.

– Басс сказал мне, что все документы в Техасе были уничтожены через три года.

Джейк поставил бутылку на пол возле кресла. Взял грязный стакан, подул в него, бросил льда и налил виски.

– Может, ты рассказал бы мне все, Люсьен?

– Если верить Бассу, девчонке было семнадцать лет, она являлась дочерью известного далласского судьи. Он застал их в самый неподходящий момент, когда они занимались любовью на кушетке. Отец выдвинул такие обвинения, что Бассу было не отвертеться. Его признали виновным в изнасиловании. Но девчонка-то была в него влюблена! Они продолжали встречаться, она забеременела. Басс женился на ней, и вскоре судья получил красавца внука, своего первого. Старик, конечно, растаял и все документы приказал уничтожить.

Глядя на вечерние фонари, Люсьен поднес к губам стакан.

– Что было дальше?

– Басс сказал, что за неделю до окончания его учебы жена, которая вновь забеременела, и маленький сын погибли в железнодорожной катастрофе у Форт-Уорс. Вот тогда-то он начал пить и сломался.

– Раньше он никогда тебе об этом не рассказывал?

– Не нужно меня допрашивать. Я уже говорил, что ничего об этом не знал. Не забывай, я сам дважды усаживал его в свидетельское кресло. Знай я раньше то, что знаю сейчас, не допустил бы этого.

– Почему он тебе ничего не сказал?

– Думаю, Басс считал, что никаких бумаг не осталось. Не знаю. С технической точки зрения он прав – документов не существует. Но он действительно был осужден.

Джейк сделал большой глоток. Вкус у виски был отвратительный.

Минут десять они просидели молча. Тишину нарушали только прятавшиеся в темноте сверчки. Подошедшая к двери Салли осведомилась у Джейка, не хочет ли он что-нибудь съесть. Джейк поблагодарил и отказался.

– Что было после перерыва? – спросил Люсьен.

– Дал показания Карл Ли, и в четыре мы закончили. Психиатр прокурора еще не прибыл. Его заслушают в понедельник.

– Как Карл Ли?

– Так себе. Басс все испортил. Было видно, что присяжные прямо задыхаются от ненависти. Держался он очень скованно, а говорил так, будто репетировал речь перед зеркалом. Не думаю, чтобы он набрал у жюри много очков.