Студентус вульгарис - Андрей Геннадьевич Кощиенко

от вертикали и, стукнув по желтому колокольчику, возвращался в прежнее положение. Карие глаза юноши в условно-белом балахоне (точнее, в сером), сидящего за столом рядом с прибором и читавшего книгу, стали круглыми. С полминуты он водил глазами за шариком, слушая бряканье, затем до него дошло.

— А-а-а! А! Демоны! Демоны!

Он вскочил на ноги, собираясь куда-то бежать, но впопыхах запутался в мантии и с грохотом полетел на пол вместе с табуретом.

— Дем… У-у-уй… мое колено… ох… Проклятые демоны…

Где-то в Этории

— Ути-плюти-плюти! Ути-плюти-плюти! Ой ты радость моя! И ты тоже радость моя! Какие вы у меня толстенькие! Ути, хомячки! Мама вас хорошо кормит?

Дина, улыбаясь, смотрела, как ее тетя возится с малышами. Лицо Эстелы было одухотворенное, радостное, и даже складки на лице, придающие ему строгость и хмурость, казалось, разгладились. Эста была счастлива.

— Надолго? — спросила Дина.

— Завтра назад, — нахмурилась Эста, выпрямляясь и возвращаясь в мир проблем.

— Ты же только вчера приехала.

— Сегодня утром гонец примчался из столицы. Весь в мыле… Вилента просит срочно приехать. Что-то у них там случилось.

— С Эриадором?

— Да нет. С ним вроде все в порядке, иначе бы написала. Ты вообще за него не волнуйся. Его теперь пятерка боевых кошек охраняет. Так что ничего с ним случиться не может…

— Это хорошо, — кивнула Дина. — А как у него дела? Тебе удалось с ним поговорить?

— Дела у него идут просто замечательно! Жив, здоров, по виду — чувствует себя прекрасно. А насчет поговорить… Насчет поговорить… Поговорить — пока никак!

— Почему?

— Заносчивый до невозможности. Обиженный. Лелеет и холит свою обиду. Пытались десять тысяч золотых ему предложить — не взял!

— Он мог решить, что вы хотите его купить. Он гордый. Нужно было что-то другое…

— Что? Себя? В вечное пользование…

Возникла пауза.

— У меня… остались его кинжалы… — нахмурившись, нехотя произнесла Дина.

— Кинжааа-лы? — протянула с удивлением Эста. — Какие такие кинжалы? Ты мне про них ничего не говорила!

— Ну… как-то не пришлось… к слову.

— Не пришлось? А я поняла, когда ты мне рассказывала, что у него ничего с собой не было! Нищета. Что еще у него было?

— Гитара… но я ее не отдам!

— Почему это?

— Оставлю на память. Дети будут учиться играть…

— Таа-аак, я не поняла. Какая еще память? Я для чего работаю? Для чего мотаюсь как заведенная между столицей и Эторией? А? Чтобы тебе вернуть твоего Эри. А она — память! Что, все уже? Отказалась? Так предупреждать надо!

— Ничего не отказалась. Просто кинжалы редкие, а гитару он наверняка уже другую купил…

— Значит, пожадничала… Короче, так — неси все, что у него было! Вернется — все с собой привезет. Понятно? Хомячка…

— Да у него только с собой гитара была и кинжалы! Одежду и сумку выкинули… Сумка порвалась, когда его ловили, а одежда истрепалась…

— Вот и неси.

— А у меня тут ничего нет. Все дома.

— Значит, расскажешь мне, где лежит, сама заберу.

Один из младенцев, похоже, недовольный упавшим уровнем внимания к нему, завозился в пеленках и захныкал.

— Уси-пуси-пуси! — спохватилась Эста. — Пуси-пуси-пуси! И знаешь что? — мгновение спустя сказала она, оборачиваясь с младенчиком на руках. — Тебе нужна еще одна девочка.

Дина с недоумением уставилась на тетю.

— Для маскировки. Предполагаю, что в будущем, вполне возможно, возникнет ситуация, когда тебе с детьми придется показаться на людях. Когда это потребуется, я не знаю. Поэтому чем раньше мы будем готовы, тем лучше.

— Где же я ее возьму? — Дина развела руками.

— Хм, действительно, и откуда берутся дети? — иронично хмыкнула Эста себе под нос, обращаясь к малышу в ее руках. — Ладно, я что-нибудь придумаю. Сирот у нас, к счастью, нет, но вот в данный момент — хорошо бы, чтобы они были… Но это я так, к слову. Шучу. Ладно. Моя идея — моя забота. Главное, чтобы ты была не против. Ты не против?

— Я даже не знаю… Как-то неожиданно…

— Хорошо. Я поняла, что ты об этом думаешь. Бассо, твоя мама думает… Твоя мамка думает… Пам-пам-пушки, тру-ля-люшки!

Эста с энтузиазмом принялась легонько трясти малыша.

Эри

— Граф вас сейчас примет…

Слуга в зеленой ливрее важно, со значением, вежливо и неспешно поклонился.

Я кивнул ему в ответ и, закинув ногу на ногу, поудобнее устроился на диване, приготовившись ждать. Прошло почти две недели с того момента, как я первый раз вызвал Уртриша. Все было тихо. Никто ко мне не подходил, никто ни в чем меня не обвинял… Как будто ничего не было. Что в общем-то было подозрительно. Возвращаясь мыслями к случившемуся, я снова и снова приходил к одному и тому же простому выводу — я привел за собой хвост. Как я там ни маскировался, но меня обыграли. Первое, что пришло в голову, так это то, что хвостов, похоже, было два. Причем конкурирующих. Иначе зачем было отрывать сопернику голову? Затем, что кто-то знает о недокументированных возможностях темных магов и нелегально применяющейся некромантии? Безголовый труп, поднимай его не поднимай, ничего не расскажет. Ну про службу безопасности я знаю. Но кто еще? Судя по случайно оставленному отпечатку сапога, похоже, голова — дело рук варг. Они сильные, и оторвать голову и засунуть труп в кусты для них не проблема. Только вот вопрос — на кого они работали? На службу безопасности? Вполне возможно. Не один раз слышал в Этории, что они выполняют деликатные поручения и работают во всяких особых организациях. Почему бы службе безопасности не иметь у себя на побегушках варг? Да запросто! Тогда кто этот безголовый в кустах? Случайный свидетель, которого варги убили, чтобы он меня не спалил? Или наоборот — мужик был от СБ, а варги — еще от кого-то. Или мужик от кого-то. От кого? Вопросы, вопросы, вопросы… Второй раз на призыв я выехал со всей предосторожностью. Нужны