Белый Харбин: Середина 20-х - Георгий Мелихов

О Гондатьевке харбинцы много говорили в основном в июне 1923 г., когда здесь была разгромлена шайка легендарного бандита Ивана Корнилова.

Теперь, по контрасту, о совсем другом — чрезвычайно густо заселенном районе.

Зеленый Базар…

Харбинцы, несомненно, помнят его — с узкими извилистыми улочками, застроенными разнокалиберными домиками и хибарками, в которых ютились ремесленники, мелкие торговцы — харбинская беднота. Район, далеко тянувшийся по Большому проспекту и начинавшийся сразу же за фешенебельным Железнодорожным собранием. Уже в 1914–1916 гг. он выглядел по-особенному, даже экзотично, выделяясь своим обликом среди остальных районов.

Революция и хлынувшие в Харбин беженцы добавили Зеленому Базару некоторые новые черты. Здесь оседала и обитала самая несостоятельная часть беженцев, так же самовольно, как и в Нахаловке, строившая в этом районе "домовладения" из любых подвернувшихся под руку материалов, ютившаяся в страшной тесноте и неописуемых санитарных условиях. И это, повторяю, были не какие-то уголовные элементы, как пишет, например, в своих воспоминаниях Ю. Крузенштерн-Петерец (журнал "Россияне в Азии), — против чего следует решительно возразить, а трудовой люд, существовавший скромными заработками.

Сочетание живших на Зеленом Базаре бок о бок, в теснейшем соседстве друг с другом, русских и китайцев, смешение быта, языков и житейских привычек большой разнородной группы совершенно разных людей и придавало этому месту Харбина его неповторимый колорит.

Зеленый Базар… Каждый его свободный клочок земли застраивался чрезвычайно быстро и хаотично; в Новом Городе — рядом с аккуратными железнодорожными коттеджами по другую сторону Большого проспекта, многоэтажными зданиями Управления дороги и Железнодорожного собрания, Коммерческими училищами — он выглядел очень странно… Городские и железнодорожные власти всегда косо смотрели на это невообразимое скопление построек среди чистенького Нового Города, и на заседаниях Собрания уполномоченных не раз поднимался и дискутировался вопрос о сносе Зеленого Базара. Но всегда выдвигались серьезные аргументы против: Зеленый Базар — это и рынок для тысяч горожан, это связующее звено между Новым Городом и Корпусным и Госпитальным городками, это как-никак, а городок с 8 тысячами жителей; им, конечно, скверно живется, но все-таки живется… И нельзя лишать их собственных жилищ. Тем более, что здесь имеются и фундаментальные постройки.

И Зеленый Базар при всех сменявших друг друга харбинских властях — всегда уцелевал, оставаясь в основном таким же, каким закладывался на заре своего существования: сеть узких улиц-кривуль, пересекавшихся в разных направлениях, с деревянными постройками-лачугами, лепившимися одна к другой сплошной лентой… Они были чрезвычайно опасными в пожарном отношении (иногда здесь выгорало сразу по нескольку кварталов). Улицы какого-то средневекового городка, поперек которых были протянуты веревки, где сушилось белье. Разноплеменная веселая детвора, играющая тут же в свои шумные игры… Колоритнейший уголок старого Харбина…

К Зеленому Базару примыкали с юго-запада новостроившийся в то время Саманный городок и старый, но совершенно преобразившийся в 20-х годах Корпусной городок. Это были поселения совершенно иного рода — "правильные", разрешенные властями, подчас на больших участках, обжитые в хозяйственном отношении, с огородами, садами, домашним скотом, всевозможной живностью. Саманный получил свое название по типу преобладавших в нем построек, располагавшихся по улицам с характерными "дальневосточными" названиями: Владивостокская (с Преображенской церковью), Хабаровская (один из домовладельцев — Архангельский Павел Васильевич), Благовещенская, Сретенская (Скованов Алексей Степанович, с внучкой которого — Татьяной мы окончили вместе 3-ю полную среднюю школу в Харбине), Нерчинская, Читинская и т. п., что, видимо, отражало и расселение по ним выходцев из этих и других городов русского Дальнего Востока.

Гродековский бульвар (в честь популярного в русско-японскую войну генерала Гродекова) отделял Саманный городок от Корпусного, возникшего еще в годы этой войны, с его длинными улицами, бывшими и остававшимися исключительно номерными (от 1-й (№ 105 — домовладелец Заика Дмитрий Анисимович) до 9-й). Тут же протекала и река Модяговка, отделявшая городок от обширной территории Садоводства Ивана Степановича Яшкина.

Спасо-Преображенская церковь построена в Саманном городке на средства прихожан. Ее настоятелем в течение многих лет был о. Александр (Александр Алексеевич Кочергин). Позднее, после смерти правившего митрополита Мефодия, на территории церкви был создан Епархиальный приют — "Дом-убежище" его имени, в котором на полном содержании находились одновременно до 75 чел. призреваемых — детей и старых беспомощных людей.

Главной достопримечательностью Корпусного городка было первое русское, старейшее в Харбине, отметившее вместе с городом свое 25-летие Садоводство И. С. Яшкина (Корпусной городок, 1-я улица, № 13). Это было и излюбленное место отдыха горожан, и экскурсий харбинских школьников — незабвенный "Яшкин сад", упоминаемый в мемуарах многих харбинцев. Сад был и неиссякаемым источником озеленения Харбина, опытным полем огородного хозяйства для горожан, предлагая, например, уже в 1923 г. по каталогам: семена различных культур, саженцы плодовых деревьев и ягодных кустарников, разбивку и планировку садов, посадку растений из собственных питомников. 14 сентября 1922 г. хозяйство Яшкина получило Серебряную медаль Выставки Приморского общества сельского хозяйства.

Еще одним пионером садоводства в Харбине (главным образом цветоводства, "королем роз", как его называли) был Василий Яковлевич Сержантов (собственное домовладение на Главной улице Нового Города).

Остается сказать несколько слов о Нахаловке (теперь — Сунгарий-ском городке). К 1923 г. она получила уже все права гражданства, ей не угрожали более сносом всех построек. Позднее Нахаловка стала даже для консула США в Харбине г-на Хэнсона "примером американских темпов" городского строительства.

Относительно же общего внешнего вида и "духа" центральной части города приведу одно любопытное наблюдение. В то время как в Шанхае, Тяньцзине и Пекине, — писала в репортаже одна английская журналистка, — все здания грустного серого цвета, в Харбине они окрашены и в белый, и в желтый, и в зеленый, и даже в розовый цвета.

А вот что автор назвала "странностями": рядом с великолепными огромными зданиями стоят низкие, даже уже покосившиеся набок домики; рядом с богатыми, с зеркальными стеклами и дорогими витринами, магазинами — грязные и бедные лавчонки.