Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918 - Робин Нилланс

Ночная атака, а точнее ночное выдвижение на рубеж атаки и предрассветная атака, проведенные генералом Роулинсоном 14 июля, спустя всего две недели после катастрофы 1 июля, стали большой, знаменательной и в настоящее время почти забытой победой. На этот раз работа штабов оказалась великолепной, секретность операции была обеспечена, пушки заранее пристреляны по целям, проволочные заграждения сняты таким образом, что это не послужило для противника сигналом о близкой атаке, а солдаты атакующих дивизий хорошо проинструктированы о том, что им предстоит сделать. Эта операция сопровождалась атакой на лес Тронэ, проведенной силами 18-й (Восточной) дивизии под командованием генерала Максзе в ту же ночь с 13 на 14 июля на правом крыле полосы основного наступления. Кроме того, VIII корпус проводил различные отвлекающие маневры к северу от дороги Альбер — Бапум. И несмотря на все эти действия, основная заслуга в разработке данной операции и ее проведении принадлежит Генри Роулинсону.

После пятиминутного шквала огня, созданного артиллеристами и пулеметчиками, в 3 часа 20 минут, под покровом ночи, на рубеж атаки стали выдвигаться пехотинцы. Они без лишних трудностей приблизились к немецким позициям, и снаряды ответного огня немецкой артиллерии взорвались в долине «Гусеница», когда их там уже не было. Разведка доложила, что проволочные заграждения сняты полностью и на большом протяжении, что немецкие траншеи разрушены, и большинство их защитников либо погибло, либо они полностью покинули свои позиции. К середине утра атакующие, сражаясь среди руин деревни Лонжеваль, подходили к опушке леса Дельвилль и уже установили контакт с 18-й дивизией на своем правом фланге. В одном броске они овладели главным хребтом Жинши — Позьере на фронте шириной примерно 5500 м, захватили около 1400 пленных, а теперь закреплялись на отвоеванных позициях и проводили зачистку траншей, которые недавно были захвачены ими. Тогда еще только следовало готовиться к тому, что немцы сумеют оперативно принять меры, чтобы остановить это наступление, и в последующие недели они будут упорно сражаться за лес Девилль и за лес Высокий. Однако это не должно умалять того обстоятельства, что прорыв второй линии немецкой обороны был осуществлен и что удалось удержать территорию, захваченную атакой солдат Роулинсона.

Однако во время Первой мировой войны было немного безусловно полных побед, и вторая часть плана Роулинсона, которая предусматривала атаку леса Высокий подразделениями 2-й индийской кавалерийской дивизии, оказалась неудачей, которая дорого стоила. Существовала также проблема оперативного развертывания резерва и ввода его в бой раньше, чем немцы смогут заделать брешь в своей обороне. Овладение позициями у леса Высокий играло решающую роль в успехе всей операции в целом, и до 10 часов утра 14 июля эта задача была выполнима, поскольку немцы бросали свои позиции на второй линии обороны. Несколько старших офицеров британских войск из тех, кто во время атаки смог прорваться особенно далеко вперед, докладывали, что дорога к этому лесу была широко открыта. Поэтому генерал-майор Х. Е. Уатт, который командовал 7-й дивизией, предложил немедленно бросить на лес Высокий свою резервную 91-ю бригаду. Однако ему было приказано не делать этого, во-первых, потому что эта задача была поручена индийской кавалерии, а во-вторых, потому что Роулинсон ожидал немецкой контратаки и хотел, чтобы резервные подразделения штурмовых дивизий были готовы отбить ее. Это было разумная и профессионально грамотная мера предосторожности, поскольку резервы для того и существуют, чтобы закрепляться на занятых позициях и отражать контратаки, и Роулинсона нельзя осуждать за такое решение. Далее, коль скоро существует возможность подавить огонь неприятеля, не менее разумным оказывается решение ввести в бой части Кавалерийского корпуса, поскольку на полях сражений 1916 года кавалерия оставалась единственным родом войск, способным делать быстрые броски вперед.

Проблема заключалась в том, что выход 2-й индийской кавалерийской дивизии на передовую проходил с большими задержками. Дивизия была размещена в тылу в Морланкуре, в четырех милях к югу от Альбера, и когда в 8 часов 20 минут пришел приказ о выдвижении к передовой, кавалеристам пришлось двигаться по дорогам, забитым повозками с провиантом и боеприпасами, и по полям, усеянным воронками от снарядов, исполосованным траншеями и рядами колючей проволоки. В результате, когда дивизия достигла линии фронта и получила приказ атаковать противника на позициях у леса Высокий, которые тогда штурмовали солдаты 7-й дивизии, было 14 часов 15 минут. К тому времени немцы начали наращивать силу своих контрударов, а в штабах XIII и XV корпусов и всей 4-й армии возникло очень сильное беспокойство по поводу обстановки, складывающейся в Лонжевале, где все еще продолжалось сражение. И лишь в 19 часов, спустя почти двенадцать часов после того, как им был отдан приказ на выступление, кавалеристы 20-й Декканской конной и 7-й конногвардейской дивизий, по одному эскадрону от каждой, начали наступление в направлении леса Высокий. Они попали под пулеметный и артиллерийский огонь и, неся тяжелые потери, были вынуждены незамедлительно остановить свою атаку. Таким печальным фактом был завершен этот во всем остальном удачный день боевых действий. Общие потери всех четырех дивизий, участвовавших в боях 14 июля, составили 9000 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Ценою этих потерь англичане сумели вбить клин во вторую линию немецкой обороны, но при этом в руках противника так и остались лес Девилль, часть деревни Лонжеваль и очень важный в военном отношении лес Высокий.

Ряд тяжелых боев все еще лежал на пути к достижению всех целей наступления 14 июля. В течение следующих недель надолго затянувшейся борьбы за обладание лесом Дельвилль тяжелые потери понесет Южно-Африканская бригада, которая входила в состав 9-й (Шотландской) дивизии, а в 1,5 км к северо-востоку от Ля-Буассель австралийцы будут брошены на штурм позиций у Позьере.

После того как 4 июля была взята деревня Ля-Буассель, следующим препятствием на дороге Альбер — Бапум, которая являлась осью британского наступления, стала деревня Позьере. Он располагалась на высоте, господствующей над полем боя, — на вершине склона, взбегающего к основному хребту. Потребовалось много недель упорной борьбы для того, чтобы проложить путь к Позьере, и задача окончательно овладеть этой деревней была поручена 1-й австралийской дивизии, которая теперь входила в состав Резервной армии Гофа.

После того как он прибыл из Галлиполи, армейский корпус Австралии и Новой Зеландии (АНЗАК) получил возможность отдохнуть, а затем его прикрепили ко 2-й армии Плюмера. 7 июля Хейг приказал 1-й австралийской дивизии войти в состав резерва Ставки Главного командования и развернуться в районе сосредоточения 4-й армии, а затем, 19 июля, он прикрепил эту дивизию к Резервной армии и послал ее на замену 34-й дивизии III корпуса. 5-я австралийская дивизия была присоединена к 5-й армии Горна для участия в плохо продуманном наступлении 19–20 июля на Фромелль в окрестностях Обера. Однако первое крупное сражение, которое солдаты Австралии провели во Франции, состоялось 25 июля 1916 года. Австралийцы в тот день начали наступление на Позьере, первое в цепи атак, которые начались в тот день и продолжались вплоть до 3 сентября и которые носят официальное название сражение за хребет Позьере.

Как и во всех остальных боях, начиная с высадки в Египте в 1914 году и вплоть до мая 1918 года, когда генерал-лейтенант Джон Монаш принял под свое командование соединение, которое стало к тому времени Австралийским армейским корпусом, войсками АНЗАК в том сражении командовал британский генерал, офицер Индийской армии, генерал-лейтенант Уильям Ридделл Бидвуд, или «Бэрди» — такое прозвище он получил у своих горячо любимых «диггеров».[46] Бидвуд родился в 1865 году в городе Пуна, в Индии, где его отец был помощником губернатора Бомбея. В их семье все мужчины были военными; два брата Бидвуда поступили в армию и оба умерли, состоя на действительной службе, один в 1894 году, а другой погиб, воюя в составе 4-го стрелкового полка гуркхов, в 1914 году в Месопотамии.

После учебы в колледже Клифтона — учебного заведения, в котором когда-то учился Хейг — Бидвуд продолжил образование в военном колледже в Сандхэрсте. Окончив его в 1894 году, он получил офицерское звание и назначение в свой полк — в расквартированный в Индии 12-й уланский полк. Но семья Бидвудов не относилась к числу богатых, и через год своей службы в Индии молодой Бидвуд вынужден был просить перевода в гораздо менее дорогой полк Индийской армии — в 11-й Бенгальский уланский полк. Нет сомнения, Бидвуд очень любил Индию. Ему довелось нести службу в Северо-Западной пограничной провинции и быть в составе Тирахской экспедиции 1897 года.[47] Во время этой экспедиции Бидвуд участвовал в Сражении за Даргайские высоты, когда шотландский полк Гордонских хайлендеров, поддержанный гуркхами и сикхами, в штыковой атаке сбросил афганцев с хребта. То была великолепная жизнь, полная приключений и опасностей. Бидвуд наслаждался каждым ее днем и одновременно все время продвигался по служебной лестнице, в особенности после своей службы в Южной Африке во время англо-бурской войны, где он встретился с генералом Китченером и был замечен им. Бидвуд и Китченер подружились, и они остались друзьями до последних дней жизни Китченера. Фельдмаршал стал крестным отцом дочери Бидвуда, и его гибель в море меньше чем за месяц до сражения при Сомме стала тяжелым ударом для последнего, трагедией, которая, как он сказал, «потрясла меня… Я оплакивал своего близкого друга не в меньшей степени, чем великого воина и государственного деятеля».