Сибирский эндшпиль - Джеймс Хоган

- Перехват ответа от Пономаря: "Считаю необходимым подтвердить прибытие советской верхушки на "Терешкову". Добровольную связь через советское ТВ считаю ненужным. Занимаю позицию, позволяющую визуальное наблюдение за центром Тургенева. Подтверждаю личности прибывающих, а именно: Петрохов, Кованский, Семирукий, Власов...

Все вокруг возбужденно закричали, захлопали, Протворнов испустил глубокий добродушный смех и так хлопнул Ольгу по спине, что у той перехватило дыхание. Старшие офицеры столпились вокруг него, жали руки, поздравляли. У окна майор Ускаев, улыбаясь, наблюдал на одном из экранов вид на крышу завода через мощный телеобъектив, установленный на одном из наблюдательных пунктов КГБ. Человек без шляпы, кто это, видно не было, в тяжелых очках, с светлой бородой и светлыми крашеными волосами, это мог быть и Мак-Кейн и Скэнлон, перегнувшись, смотрел с крыши вниз. Потом он отвернулся, очевидно, чтобы сказать что-то другому, который возился с лазером и исчез из виду.

- Ну как здесь идут дела? - спросил Протворнов, подойдя к нему.

- Они словно марионетки, - ответил Ускаев. - Они так старались. Мне их почти жаль.

За парапетом крыши воздухоочистительного завода Сэрджент на секунду оттянул бороду, чтобы почесать подбородок. В нескольких футах, удобно устроившись в нише между кожухом вентилятора и какими-то трубами, Альбрехт Хабер что-то выстукивал на клавиатуре, присоединенной к лазеру.

- Черт, чешется от этой гадости, - пожаловался Сэрджент. - Где их Разз надергал - у кобылы под хвостом, что-ли?

- Кто знает? - загадочно ответил Хабер. - Это последнее имя. Что там у тебя еще?

Сэрджент заглянул в записную книжку, сверяясь со списком информации.

- Так, это будет долгое. Готов? Поехали: "Предварительно переданные данные подтверждаю.... - Сэрджент начал перечислять список мест расположения оружия, который Пола отправила перед этим, но более вдаваясь в детали, объясняя, как они пробирались внутрь и как обнаруживали, что это оружие не существует.

- И будем надеяться, что люди генерала Протворнова на какое-то время оставят нас в покое, - сказал Хабер, снова склонившись к клавиатуре.

- Я думаю, да, - легко ответил Сэрджент. Он потянулся и посмотрел вверх. - Пока нам будет что сказать, мы будем отвлекать их оппонентов. То есть они будут просто счастливы позволить нам остаться здесь хоть на целый день, если мы захотим - конечно, пока не наступит отсчет "Ноль"... Передай ка мне кофе и один из тех бутербродов, дружище?

54

Многие пилоты разбивались насмерть, распевая и хохоча во все горло, прежде чем потерять сознание. Гипоксию, или кислородное голодание делает особенно опасным именно незаметное наступление и бредовое чувство эйфории незадолго до того, как наступает потеря сознания. Это делает жертву совершенно неготовой к тому, чтобы правильно оценить ситуацию.

Когда Мак-Кейн очнулся, он, правда, ощущал себя как угодно, но только не в эйфории. Его голова раскалывалась на части, будто по ней треснули топором, все кругом кружилось, горло и губы горели. Он лежал на спине, его поддерживали, но он ничего не видел и чувствовал только давление на лицо. Он попытался пошевелить рукой, чтобы убрать его, но у него не хватило силы. Ему нажали на грудь и заставили его выдохнуть, затем отпустили. Он снова вздохнул.

Где это он? Он что, попал в аварию? Кусочки сознания постепенно соединялись вместе и начинали нестройно работать. Он лежал на спине, что означало, что они поднялись на стену. Остальные, наверное, тащили его на себе. Он не помнил совсем ничего. Неожиданно его окружил яркий свет. Он попытался отвернуть голову, но кто-то давил на его лицо и это удержало его. Кто-то светил прямо ему в лицо и прижимал маску. Он попытался сопротивляться, но у него совсем не было сил. Через несколько секунд давление уменьшилось и он расслабился.

Он понял - ему повысили в маске давление кислорода и теперь держали, чтобы ее совсем не сорвало. Все стало теплым и приятным. Он попробовал устроиться поудобнее, чтобы задремать. Кто-то несколько раз ударил его по уху. А теперь кто-то тыкал ему в руку чем-то острым, щипцами, наверное. БОЖЕ КАК БОЛЬНО! Он отдернул руку... но эта попытка снова привела его в чувство. Он понял, что его переводят в сидячее положение и открыл глаза, но увидел лишь бесформенные очертания и свет. Опять подступило головокружение, он еле сдержался, чтобы не стошнило в маску. Тошнота понемногу прошла.

Теперь они стучали его по плечу. Он открыл глаза и увидел, что они стоят на той же самой стене, на металлических панелях, лежащих под решеткой силовой арматуры. Только стена теперь была наклонной, а не вертикальной. Вправо она изгибалась и уходила вниз, но влево постепенно выравнивалась, как вершина холма. Впереди весь холм целиком изгибался и уходил вверх и в сторону. Кто-то провел лучом лампы, осветив фигуру, стоящую перед ним - Мак-Кейн не сообразил, кто это - и крышу, пролетающую совсем рядом над головами. Фигура отчаянно жестикулировала, приказывая ему вставать, и в то же время двое, поддерживавших его, потянули его за руки. Первые несколько ярдов его просто волокли, ноги болтались, задевая за металлические балки. Затем его ноги снова заработали, сначала слабо, потом все лучше и лучше, по мере того, как кровь разносила кислород его изголодавшимся мускулам.

Они продолжали подниматься, забирая налево по мере того, как крыша выравнивалась. В центре они обнаружили металлическую дорожку с поручнями и теперь им не приходилось через каждые несколько шагов переступать через громоздкие балки. Крыша туннеля, удаляясь, изгибалась вверх параллельно конструкции платформы. Но им не нужно было больше карабкаться вверх - как только они поднялись, перед ними оказалась плоская крыша. Все-таки Мак-Кейн был настолько слаб, что не мог идти самостоятельно. Его поддерживали с двух сторон и не давая отдохнуть, гнали вперед.

Наконец они достигли конца длинной секции, это означало, что теперь они находятся над Новой Казанью. Здесь, в отличие от внутренностей колонии, поворот на тридцать градусов к следующей секции ничем не маскировался, хотя впереди путь все так же казался уходящим вверх. Дорожка привела их к круглой, похожей на орудийную башню конструкции, которая была как раз там, где находились лифты в спицу, в центре Новой Казани. Они стали обходить ее слева и поверхность под ними снова стала уходить вниз, но уже в другую сторону: они перевалили через центр крыши и приближались к внутреннему краю платформы. Впереди показался горизонтальный мост из башни, поднимающийся все выше по мере того, как поверхность крыши под ним опускалась ниже. Мак-Кейна посадили у стены башенки и посветили вокруг фонарями.