Астория и Ко (СИ) - Косухина

Сэма с Радой, и ничего не понимала. Причём, судя по реакции Мирабель, не понимала, похоже, она одна. Странности всё копились и копились. Она отметила, что тот старший охраны (и вроде как начальник Сэма), что лично участвовал в досмотре Рады (причём уделил внимание только ей одной из всех гостей), и сейчас фактически не спускал с той глаз. Нет, не глазел непрерывно, но всё время держал в поле своего зрения. Странная девица, странные возможности. А эти её постоянные обмолвки — «Мы», причём это подавалось именно во множественном числе, а не как распухшее ЧСВ. И эта её обмолвка про работу с сестрой «ландшафтным дизайнером», вызвавшая ступор у мистера Сэма, причём до этого он явно опасался услышать нечто другое. Интересно, какая работа или занятие может быть настолько опасной, что её не стоит даже озвучивать? А может, не опасно, а просто стыдно? Молодая девушка… красивая, а она по себе знает как много в этом возрасте соблазнов «лёгких путей», когда гормоны играют, а «тормозов» ещё не завезли. Но… Амели за время учёбы неоднократно видела таких «сорвавшихся» — и Рада своим поведением на них совершенно не была похожа. Дизайнер… дизайнер… за этим явно что-то скрывается иносказательное… Нет, рисует она хорошо, можно даже сказать — отлично, что свидетельствует о хорошем глазомере, воображении и контроле тела. Да и каталог, который Рада, вроде как, по её словам, сама создала… и идеально подошедший для неё костюм, возникший будто из воздуха в пустом шкафу. Много, очень много странностей.

Девушка глубоко вздохнула — это всё, конечно, интересно, но у неё хватает сейчас своих проблем, чтобы заморачиваться этими загадками. Раз это есть, значит — возможно, и не стоит плодить сущностей сверх необходимого. Ей не обязаны всё выкладывать по первому требованию, захотят — расскажут. Нет — значит, нет.

За это время суета среди присутствующих несколько улеглась, и к трибуне вышел «распорядитель» мероприятия.

— Хм, кх-кх, — он непрофессионально прочистил горло перед микрофоном. — Уважаемые дамы и господа! Приносим вам наши глубочайшие извинения за этот досадный инцидент. Смею вас уверить, что некорректному поведению «бывшего», — он выделил это слово несколько пренебрежительной интонацией, — начальника Центра Береговой Обороны будет дана беспристрастная оценка со стороны уполномоченных представителей органов власти. А теперь давайте продолжим нашу встречу… Встречайте: Максимильян Гопкинс!

К трибуне вышел молодой мужчина лет тридцати, одетый весьма щегольски: дорогой, идеально сидящий тёмный костюм, лакированные чёрные туфли, в которые можно было, наверное, смотреться как в зеркало, запонки на рубашке, отливающие золотом, идеальный пробор волос. Живая картинка преуспевающего бизнесмена, ходячий символ «Американской мечты».

Новый оратор начал свою речь с самопредставления, из которого присутствующие узнали, что перед ними член комиссии Конгресса по расследованию недавних нашумевших происшествий и, заодно, новый начальник ЦБО. Затем он плавно перешёл к описанию своей работы в комиссии, и о работе комиссии в общем. Было заметно, что язык подвешен у него хорошо и выступать ему не впервой. Речь звучала плавно и без запинок. Вот только… Фразы были построены красиво и правильно, но их содержание… когда он перешёл к озвучиванию выявленных недостатков работы ЦБО, то Сэму показалось, что они вообще ничего не делали верно. Сплошная некомпетентность и разгильдяйство, поставившие под угрозу жизни местного населения. Слово «предательство» ещё не прозвучало, но явно висело в воздухе.

Журналисты онлайн изданий с горящими глазами строчили у себя в планшетах свои комментарии — день выдался урожайным на сенсации. Телевизионщики были несколько более ограничены в изъявлении своих чувств, но зато они вовсю снимали реальную картинку. А среди присутствующих сотрудников потихоньку нарастал гул недовольства.

Выступающий на это тоже обратил внимание, и завершив очередную фразу, сделал небольшую паузу.

— Я тут смотрю, некоторые присутствующие выражают недовольство обнародованием фактов недостатков их работы. Так вот — вы, не простые наёмные работники, по принципу: хочу — работаю, хочу — нет. Ваша священная обязанность, даже ценой своей жизни, быть надёжным щитом против "туманной угрозы". А то, какой вы «щит» — все уже увидели и узнали. Так что, на вашем месте, я бы сидел и помалкивал. Комиссия Конгресса работу ещё не завершила, и по её окончанию, каждый, повторяю — каждый сотрудник будет переаттестован на соответствие занимаемой должности. Ваша некомпетентность слишком дорого обходится честным налогоплательщикам. Дешевле выгнать некомпетентных сотрудников — это если не найдётся фактов, за которые их можно будет посадить, и нанять тех, которые будут более озабочены качеством выполняемых обязанностей, чем получением незаслуженной зарплаты. Хотя, с учётом поведения вашего «прошлого» руководства, такое отношение к работе для меня не является чем-то удивительным. Каков поп, таков и приход (от автора: я знаю, что пословица не совсем американская, но аналога я не нашёл). К слову, только предварительные расчёты по восстановлению и модернизации всего разрушенного атакой туманников превышают миллиард. Повторюсь — цена вашей некомпетентности обошлась народу соединённых штатов более чем в миллиард долларов. И это ещё не окончательная цифра, и хорошо, что обошлось почти без человеческих жертв. Вам всем просто дико повезло, что туманники не отличаются сообразительностью, и нанесли удар только по автономным постам, а не по управляющим центрам и скоплениям людей…

Далее Сэм с удивлением узнал, что, оказывается, только «некоторые секретные меры», предпринятые присланной комиссией, вынудили туманников сместить маршрут патрулирования подальше от города. На эту озвученную чушь последовал чей-то злой выкрик со зрительских трибун: мол, что это за такие «секретные меры»? И почему о них никому ничего не известно?

На что Гопкинс только ухмыльнулся, и попросил подняться задавшего этот вопрос. Никто, естественно, не встал — дураков так светиться не было. В этот момент, сбоку от Сэма раздался тихий стон: «И-и-и-и-и». Повернувшись, он увидел скрюченную и давящуюся сдерживаемым смехом Раду, которая заметив его внимание, помотала головой, не в состоянии произнести ни слова.

«Не обращайте внимания, я уже почти в порядке. — сдавленно прозвучал её голос у него в наушнике». — «Просто я представила, что этот… этот… Ой, я не могу», — она буквально захлебнулась смехом.

Вызывающее поведение Рады заметил не только Сэм, но и выступающий и, введённый в заблуждение её молодым видом, видимо, решил избрать её в качестве «девочки для битья».

— Юная мисс, разве я сказал нечто смешное? Так может, вы встанете и расскажите всем нам — а мы, все вместе, тоже посмеёмся.

— Да запросто! — не заставила себя долго упрашивать, туманница и вскочила с места, попутно извернувшись от попыток Сэма ухватить её за руку и усадить на место.

— Вы идиот! — безапелляционно припечатала Рада под всеобщее