Xамза - Камиль Яшен

Хамза терпеливо выслушал назидания шейха, а затем насмешливо спросил:

- Хош, если вы сирый, убогий и бедный слуга аллаха, который печется только об отпущении грехов и верным псом сторожит святую гробницу, не помышляя о соблазнах этого грешного мира, то зачем же вам тогда ваш великолепный дом, роскошные комнаты, драгоценные ковры?

- Все эти ваши обвинения я уже слышал однажды, - сказал шейх Исмаил. Это было много лет назад, когда вас проклял собственный отец. Тогда вы бросали их моему учителю великому хазрату Мияну Кудрату. За эти годы, как я уже говорил, вы нисколько не изменились и, как видно, не нажили большого ума.

Поэтому я отвечу вам теми же словами, которыми отвечал хазрат в день вашего отлучения от нашей святой религии... Все в жизни мусульманина подчинено воле аллаха. Волей всевышнего каждый имеет свое предназначение, великий аллах дает каждому долю, которой он достоин. И каждый пожинает плоды этой доли.

И если кто-то, выделив часть из своей доли, жертвует ее аллаху, тому всевышний воздает сторицей. Мазар этот благоденствует благодаря пожертвованиям, дарам и подношениям мусульман.

Что же касается нас, шейхов, то мы всего лишь только посредники, распределяющие эти дары и подношения. Вы сказали про мой дом. Он наследие предков, переходящее от поколения к поколению...

"Ты врешь, Исмаил, - подумал Хамза, - за эти годы я изменился. И многое изменилось в нашей жизни. Ты укрылся здесь в горах, но дойдет очередь и до тебя. Сейчас ты укрываешься за туманными назиданиями о всевышнем, но я стащу тебя на землю.

Пора быть откровенным с тобой до конца".

- Хош, дом, драгоценности, золото... Положим, все это разрешает вам иметь всевышний, хотя он мог бы разрешить иметь лишний кусок и бедным людям. Ну а кто позволил вам отравлять души молодых людей и покушаться на их свободу? Задерживать их у себя? Кто позволяет вам насильничать?

Лицо и шея шейха Исмаила налились кровью. Теперь ему стало ясно, с каким беспощадным врагом он столкнулся. "Да, Хамза сильно изменился за эти годы", - со страхом подумал он.

Кое-как овладев собой, Исмаил ответил с некоторым волнением:

- Где господствует воля аллаха, там не может быть насилия.

Это всего только желание всевышнего. И никто не должен сметь противиться этому желанию...

- Воля аллаха? Желание всевышнего? - Хамза, уже совсем не скрывая своего гнева, заговорил громко, напористо, яростно. - Маскируясь волей аллаха, вы дали в двадцать втором году благословение на убийство невинных людей своего же кишлака! Волей аллаха вы подожгли мазар!

Волей аллаха вы и сейчас обманываете народ! Если верить вашим проповедям, то выращивание хлопка, избавление от паранджи, дружба с другими народами и исполнение всего того, о чем говорит Советская власть, - все это противно воле аллаха!

Святой мазар вы превратили в гнездо предателей и контрреволюционеров! И этим вы охраняете не только себя, но и нажитое вами богатство. Кто поджег гробницу в дцадцать втором году, шейх Исмаил? Кто своими руками уничтожил отряд красноармейцев?

Нет, это вы не изменились, шейх! Если бы вы могли понять истинную суть всех своих деяний, не только как простой, нормальный человек, а хотя бы как мусульманин, то немедленно призвали бы на себя волю аллаха, и она испепелила бы вас! И это было бы истинным и справедливым проявлением воли божьей. И тогда бы воля аллаха действительно восторжествовала!

Хамза говорил правду о поджоге мазара - это понимали все.

И народ слушал его затаив дыхание.

Исмаил увидел, что люди приходят в волнение. Если он не сумеет сейчас предпринять что-то решительное...

Шейх сделал знак дервишам. Этого условного знака никто не знал, кроме них, и поэтому не заметил. И тут же дервиши подняли невообразимый шум, закричали, завизжали, заглушая последние слова Хамзы. Исмаил мгновенно использовал этот шум.

- Мусульмане!! - зычно закричал он.

Дервиши затихли. Наступила тишина.

Шейх решил бить Хамзу наотмашь. Что нужно для этого?

Клевета!..

- Мусульмане! - снова закричал Исмаил. - Этот проклятый человек клевещет на обиталище святого Али, он призывает разрушить его!

Толпа всколыхнулась. И шейх, показывая рукой на Хамзу, начал проклинать его:

- Да испустишь ты дух, шайтанское отродье! Да сожрут тебя черви и пауки! Да съедят змеи твой поганый язык, клевещущий на нас! Да будешь ты вечно вертеться в семи адах! Да пошлет на тебя гибель дух нашего святого Шахимардана! Аллах акбар!

Гул голосов пронесся над собравшейся на площади мазара толпой. Увлекаемые дервишами, верующие теснили Хамзу, Алиджана и Амантая к ступеням вырубленной в скале лестницы, по которой нужно было подниматься из кишлака, чтобы попасть к мазару.

Из толпы уже раздавались злобные голоса:

- Уничтожить их!

- Сбросить со скалы!

- Закидать камнями!

- Оставь нас в покое, Хамза. Уезжай туда, откуда явился!

Положение было критическим.

И в этот момент через площадь мазара метнулась женская фигура и бросилась к Хамзе.

Это была Зульфизар.

Хамза не поверил своим глазам - Зульфизар осталась в Фергане и должна была приехать только через неделю. Как она оказалась здесь?

- Стойте! Стойте! - кричала Зульфизар, прорываясь сквозь толпу.

Вид городской женщины - молодой, стройной, очень красивой и совершенно не похожей на местных жительниц - произвел сильное впечатление. Дервиши остановились. Многие верующие смотрели на Зульфизар, широко разинув рот, ее лицо было совершенно открыто. И настолько привлекательным, настолько прекрасным, настолько соединяющим в себе все человеческие представления о земной женской красоте было это лицо, что на людей как бы напало оцепенение.

Многие впервые в жизни видели так близко от себя "чужое"

открытое женское лицо. И какое лицо! Большинство находившихся на площади мазара верующих никогда в жизни не видело такого лица, потому что считали женскую красоту порождением дьявола.

И сила удивления и восхищения перед красотой, естественная для человека, оказалась сильнее религиозной силы, навязываемой ему. Люди стояли неподвижно и, может быть, не отдавая себе отчета в своем состоянии, любовались Зульфизар.

Никому даже не пришла в голову мысль о том, что она без паранджи.

Даже шейх Исмаил был неподвижен. Даже он, повидавший на своем веку многих красавиц, был поражен красотой Зульфизар.

А Зульфизар в эту минуту действительно была прекрасна, бесподобна, всесильна!

...Она скучала в Фергане без Хамзы и решила ехать раньше.

В дороге, чтобы не возникали осложнения, закрывала лицо косынкой. В кишлаке Вадил наняла арбу. Ее городской костюм убедил возницу в том, что перед ним важная особа.

В Шахимардане, в сельсовете, ей показали дорогу к дому, где жил Хамза. Дорога лежала мимо лестницы в скале, которая вела к мазару. И в тот момент, когда Зульфизар проезжала мимо, с лестницы скатился какой-то человек, крича о том, что поэт Хамза с двумя йигитами пришел разрушать святой мазар и за это верующие сейчас убивают его.

Сердце подсказало Зульфизар, что это правда. Зульфизар знала Хамзу.

Птицей взлетела она на скалу. И снова сердце, только оно одно - любящее женское сердце - подсказало ей, как надо поступить, какие слова говорить. Любовь определила ее действия, любовь помогала ей.

- Что вы делаете, Хамза! Как вы посмели оскорбить священный мазар? Вай, смерть моя, что же это будет? Разве можно опрокинуть стену, ударяясь о нее лбом?.. Покайтесь, Хамза-ака!

Склоните голову перед гробницей! Ради нашей любви, покайтесь!

Не дай бог стрясется что-нибудь!.. Разве можно тягаться с ними?!

Лучше покайтесь! И мы избавимся от беды!.. Смотрите, какой у них вид! Я боюсь!.. Если дорога я вам, покайтесь!

И она зарыдала.

Зульфизар, конечно, не сознавала и не понимала, что говорит, к чему призывает мужа. Между каждыми двумя словами она вставляла только одно слово - "покайтесь!". Она не могла знать, в чем вина Хамзы, чем он оскорбил гробницу... Она не знала этого и, возможно, не хотела знать. У нее просто не было времени понимать что-либо. Она знала одно - ей надо спасать мужа.

И слезы красавицы разрядили обстановку. Слезы жены стали раскаянием Хамзы. Толпа отхлынула от него.

Хамза был растерян, ошеломлен. Ничего похожего никогда не ожидал он от Зульфизар. Он уже не думал о том, как она оказалась здесь. Слова жены о покаянии жгли ему лицо. Перед кем он должен был каяться?.. У него в глазах потемнело, закружилась голова. Ему показалось, что сейчас здесь произошло что-то страшное. Он будто услышал, как все смеются над ним.

Шейхи, дервиши, верующие, мазар, гробница, святые реликвии на стенах усыпальницы, рога животных и прочая дребедень, знахарское тряпье, подвешенное к ветвям чинары, - все, казалось, хохотало над ним, все плыло перед глазами. И ветер нес хохот с горы на гору, и хохот, отражаясь эхом от неба, летел над всей землей, над всей вселенной...