Смерть не выбирают (сборник) - Григорий Глазов

– Надо будет попросить Агрбу… заняться.

– Конечно. – И чтобы укрепить его в этом желании, когда наши интересы впервые совпали, я добавил: – С самого начала до места, где начинаются записи, пленка чистая. Либо ничего не записывалось…

– Либо стерто Кубраковой, – перебил он. – Скорее последнее, включился он в ход моих рассуждений. – Иначе какой смысл отматывать чистую пленку почти до конца и оставить кусочек для трех последних разговоров? Но почему Кубракова не стерла ее всю?

– Есть два объяснения: или три последние записи: звонки Ставицкого, Назаркевича и Яловского она хотела сохранить, как важные для нее, или не успела стереть перед отъездом в Германию.

– Едва ли. Почему-то хотела сохранить. Ну, звонок Назаркевича понятно… А вот предыдущий – Ставицкого и последующий Яловского, – он пожал плечами. – Тут, возможно, был какой-то интерес у нее.

Мы так оживленно и согласно обсуждали мое открытие, что со стороны казалось, будто беседуют, подбадривая друг друга, единомышленники. В действительности же каждый из нас преследовал свою цель: Скорик надеялся усилить свою обвинительную позицию, где Назаркевич уже виделся ему связанным не только с поликаувилем, найденным в гараже Тадеуша Бронича, но и с бериллием для фальшивых колец; я же рассчитывал на противное – вдруг все откроется таким образом, что получу еще один козырь против обвинения. Правда, интуитивно побаивался, что Скорик тут имеет предпочтение, но пренебречь открывшимся обстоятельством я не мог. Несколько смущало меня (а, возможно, и Скорика, но он умолчал об этом), каким образом тут замешана Кубракова: Ставицкий с авиаремонтного обещал бериллий именно ей?!..

34

Телефонограмма пришла утром: Тадеуш Бронич на машине "Вольво" с польскими номерами миновал Ростов-на-Дону, движется в сторону Украины.

Для Агрбы оставалось неясным, где Бронич решит пересекать границу: тут или через Волынь махнет на Брест, в Белоруссию. Проанализировав всю ситуацию, Проценко и Агрба пришли к выводу, что логичнее ждать тут польская граница и таможня рядом, отсюда до дома Броничу рукой подать. Такого же мнения придерживался и майор Чеслав Ендрых. Поэтому все было сориентированно на этот вариант…

Выйдя от Проценко, Джума уехал на авиаремонтный завод к Ставицкому, предварительно выяснив, что таковой на заводе имеется, и что он замдиректора по режиму. Созвонившись, Джума договорился о времени встречи. "Приезжайте, пропуск будет на проходной", – заверил Ставицкий…

В комнатке на проходной сидел солдатик с красной нарукавной повязкой. Агрба протянул в окошечко удостоверение. Солдатик с интересом глянул на фотографию Джумы в форме, а затем на Агрбу в неприметном штатском одеянии, выписал пропуск, оторвал от корешка, протянул Джуме, объяснил, как пройти в заводоуправление и открыл автоматический турникет.

Замдиректора по режиму уже ждал Джуму. Агрба подал удостоверение с вложенным внутрь пропуском.

– Садитесь, товарищ Агрба. Слушаю вас.

– Георгий Семенович, вы Елену Павловну Кубракову знали?

– Да. Иногда она к нам обращалась.

– А вы знаете, что она погибла?

– Я был на похоронах.

– На кассете ее автоответчика есть запись вашего телефонного звонка по поводу бериллиевой бронзы.

– Я звонил ей, сообщил, что она может получить, я ей обещал.

– Как часто она обращалась к вам за бериллием?

– Это впервые. А что вас смущает?

– Институт, в частности лаборатория Кубраковой им никогда не пользовались. А что вы рассчитывали получить взамен?

– Они испытывали новое антикоррозионное покрытие на нескольких автомобилях. Я тогда купил "Жигули-пятерку" и предложил ее в качестве подопытного кролика. И им хорошо, и мне полезно. Елена Павловна пообещала.

– И попросила бериллий?

– Нет. А вот недели через три от ее имени позвонил человек и попросил с килограмм бериллиевой бронзы.

– Назвался?

– Просто сказал, что от Елены Павловны. Мне этого было достаточно.

– Он был у вас?

– Нет.

– Георгий Семенович, расскажите-ка все это подробно, с мелочами, попросил Агрба.

– Значит, обратился он от ее имени. У меня как раз в наличии не было бронзы. Порекомендовал ему связаться со мной через две недели. Но металл поступил раньше. Вечером я позвонил Елене Павловне домой, попал на автоответчик, я передал все, что нужно. Дня через три этот человек позвонил, я велел ему приехать на следующий день. Так и было: назавтра он объявился на проходной – мне дежурный солдат дал знать. Заказал я пропуск.

– На чью фамилию?

– Вот этого не помню. Фамилия, как говорится, рядовая, незапоминающаяся да и минуло уже дольше двух месяцев, где тут удержать в голове, за это время такое количество людей пребывало, всех не упомнишь! У нас у бюро пропусков очереди случаются, к нам едут из разных регионов, мы на округ единственные. В тот раз, наверное, так и было: пока он достоялся, пока выписывали пропуск, пока шел ко мне через всю территорию, как и вы, мы-то, видите, аж где находимся, – меня срочно вызвало начальство: в одном цеху ЧП случилось, взорвался баллон с кислородом, рабочему кисть оторвало. Я бегал туда. Пробыл там часа полтора, а может и два. Этот, от Кубраковой, видимо, не дождался. Через день-два я позвонил ей на работу, сказали уехала в Германию. А потом вот – погибла. За бронзой больше никто не пришел…

– Где в городе она еще может использоваться? На каких предприятиях?

– В радиоэлектронике, в точной механике.

– А поступает откуда?

– С металлобазы.

– Сколько бронзы просил человек от Кубраковой?

– С килограмм.

– Так мало?!.. "Килограмм с любого склада, с любой базы можно вынести, никто и не почухается", – подумал Агрба. – Жаль, что вы не запомнили его фамилию… Георгий Семенович, а корешки пропусков у вас сохраняются? Можно по ним установить фамилию этого посетителя?

– Сможем. Порыться только надо. Месяц и день определим, ведь он приходил, когда у нас ЧП случилось с баллоном, день памятный.

– Как быстро вы сможете это сделать?

– К концу недели. Как вас найти?

– Запишите мои телефоны, служебный и домашний, а еще следователя прокуратуры товарища Скорика, если не дозвонитесь ко мне, – Джума продиктовал…

35

– Ну что? – спросил меня Назаркевич, когда мы в очередной раз встретились в СИЗО.

– По-моему все идет нормально, – и я пересказал ему, что уже мною сделано.

– Ну-ну, – он ухмыльнулся.

– Сейчас меня занимают две вещи: каким образом колпачок от газового баллончика очутился в кармане чехла вашей машины, и – самое главное майор Агеев, которому вы разбили "Москвич" в ту злополучную среду.

– На первый вопрос у меня есть банальный ответ: колпачок подбросили. Неужели вы сами не могли прийти к элементарной мысли? – раздраженно спросил он. – Я говорил вам, что правая передняя дверца не запирается, замок испорчен.

– Где это могли сделать?

– Да где угодно! Во дворе у моего дома, на стоянке возле института.

– Если во дворе, то только человек, который знает ваш адрес. Если на стоянке, значит тот, кто осведомлен о месте вашей работы, номере машины и, возможно, что в нее можно беспрепятственно проникнуть. В обоих случаях человек знающий вас неплохо.

– Забавно, – он со странным интересом посмотрел на меня.

– Теперь майор Агеев. Постарайтесь, Сергей Матвеевич, вспомнить абсолютно все, о чем вы тогда на шоссе с ним говорили.

– Я уже рассказывал об этом и следователю, и вам! К чему эти повторы! Я не страдаю амнезией! – резко сказал Назаркевич.

– Случается, что человеческая память отторгает какие-то мелочи. Они несущественны для обычной ситуации, – сдержался я. – Наша же с вами ситуация по понятным вам причинам необычна.

– Ничего, кроме того, что я уже говорил, не было. Я его стукнул, он меня обматерил, я уплатил деньги, он отбуксировал меня домой.

– Но у вас же был еще разговор с ним об этом… как его… декодере.

– Какой там разговор! Просто он сказал, что может достать мне, их через его руки проходит сотни. Вот и все. Может он служит в радиотехнических войсках. Мало ли сейчас в армии радиоэлектроники! Если вам так нужен этот Агеев, почему не поищите его через ГАИ?

– Сергей Матвеевич, я никакого не имею права искать, это прерогатива следствия. Но, насколько мне известно, они искали и через ГАИ. Обнаружили нескольких Агеевых, но, увы, во-первых, все они гражданские, а во-вторых, ездят не на "Москвичах": двое на "Жигулях", один на "Ниве", двое на "Волгах", еще один на иномарке и еще двое на "Волыни".

– Получается, что нужный нам Агеев ездит без прав, без техпаспорта на незарегистрированной машине? Чушь какая-то!