Победители недр. Изгнание владыки - Григорий Адамов

Уже 5 августа «Новый Персей» с первого участка радировал в Министерство ВАРа Лаврову, что вполне подходящая площадка для поселка и шахты № 3 найдена и обследована.

В тот же день Лавров передал распоряжение Березину о немедленной отправке необходимых строительству материалов и первой партии водолазов-строителей в указанное место и выгрузке их там на дне океана.

Через два дня начали поступать радиосообщения со второго, четвертого и частично с третьего участка о найденных и обследованных площадках в уже разведанных районах залегания радиоактивных пород.

Лишь на пятом участке и на восточном отрезке третьего, где крейсировало экспедиционное судно «Мария Прончищева», шторм и надвинувшиеся внезапно льды несколько задержали работу экспедиционных судов. Однако водолазные отряды продолжали обследования на дне, не испытывая особых помех от непогоды и ледовой обстановки на поверхности океана.

Восьмого августа огромные трансарктические электроходы «Василий Прончищев», «Колыма» и «Рабочий», нагруженные материалами и строительными механизмами приняв людей, вышли на рассвете из Мурманска к месту назначения — у острова Рудольфа.

Погода была исключительно благоприятная, и 17 августа капитаны этих кораблей рапортовали по радио, что все грузы на специальных парашютах, а также водолазы строители благополучно спущены на дно, где люди уже приступили к выравниванию и остеклению площадки для поселка.

Двадцать восьмого августа, в четырнадцать часов, на дне океана в совершенно необычной и торжественной обстановке состоялась историческая закладка первого подводного поселка. На это торжество из Мурманска на специально снаряженной подводной лодке прибыли министр ВАРа Катулин, Лавров, Березин и много приглашенных гостей.

Огромная круглая площадка на дне океана была залита светом мощных подводных прожекторов. Множество разнообразнейших механизмов с моторами и батареями в стеклянных оболочках были разбросаны по площадке среди штабелей и груд строительного материала. У края площадки, над глубоким кольцевым рвом для фундамента поселкового свода, выстроились кругом многорукие карусельные краны с зажатыми в стальных пальцах семидесятитонными стеклянно-стальными плитами для фундамента. Электротракторы на широких гусеницах с прицепленными гигантскими плугами застыли, словно отдыхая после законченной работы. По шероховато-стеклянной поверхности площадки змеились различной толщины шланги и трубы. Толстые стальные ленты транспортеров пересекали пространство, неся на себе разнообразные грузы — от огромных плит и балок для каркаса свода над будущим поселком до сосудов с химическими материалами для сварки этих плит и балок.

Несколько сот странных человеческих фигур в причудливых металлических одеждах, с прозрачными шарами на головах, молчаливо сгрудились вокруг подводной трибуны. На ней стоял человек, который время от времени взмахивал то одной, то другой металлической рукой.

Сквозь прозрачную оболочку шлема были видны его безмолвно шевелящиеся губы. Движения его рук вспугивали привлеченных сюда необычным светом рыб. Они сновали над головами людей, между механизмами и лентами транспортеров или, неподвижно повиснув в воде, изумленно-тупо рассматривали странные существа, собравшиеся здесь, в подводном мире.

С трибуны произносил приветственную речь министр Великих арктических работ Катулин. Крохотные радиоаппараты, вделанные в круглые шлемы водолазных костюмов, принимали и передавали его слова строителям и гостям.

Потом люди сразу подняли руки и, с видимым усилием преодолевая сопротивление воды, попробовали аплодировать. Ничего не вышло: аплодисменты получились неслышные. Но в ушах всех под шлемами гремели крики: «Да здравствует Советский Союз!», «Да здравствует арктическое строительство!»

Катулин сошел с трибуны и, взяв Лаврова под руку, направился ко рву у края площадки. Толпа последовала за ними. Катулин отдал распоряжение, главный инженер строительства повторил распоряжение и махнул рукой. Огромная прозрачная плита, зажатая в металлических пальцах карусельного пятирукого крана, стала медленно спускаться на тросе в кольцевой ров. Катулин жестом пригласил Лаврова вниз.

— Вам принадлежит честь закладки первого камня этого великого строительства, дорогой Сергей Петрович, — услышал Лавров у себя под шлемом слова Катулина.

Лавров спрыгнул в узкий котлован фундамента. Плита медленно опускалась за ним. Лавров поднял вверх руки и, притронувшись к плите металлическими пальцами, словно свел ее вниз и опустил ребром на дно. Конечно, это был только символ: плита сама легла бы точно в рассчитанное место, и Лавров едва ли был в силах управлять ее многотонной тяжестью.

Лавров легко, словно акробат, поднялся по тросу на площадку и очутился в стальных объятиях Катулина. Оглушительные овации загрохотали в ушах Лаврова.

Тотчас же двинулись вниз плиты, зажатые в лапах других кранов, выстроившихся вокруг всей площадки. На ребра улегшихся плит полились сине-огненные струи сваривающего материала. Карусель крановых рук повернулась на семьдесят два градуса, и следующая плита уже опускалась вниз на кипящее верхнее ребро предыдущей плиты. Транспортеры пришли в движение, придвигая новые плиты к крану, и его свободные руки автоматически схватывали плиты, лежащие на ленте конвейера, поднимали их и включались в движение карусели.

Толпа, стоявшая вокруг Катулина, Лаврова и другие гостьи с «Большой земли», мгновенно растаяла: строители разбежались к своим постам у механизмов.

Великое арктическое строительство началось.

ЧАСТЬ II

Глава семнадцатая

НА ЗАВОДЕ

«Министерство Великих арктических работ

Начальник Главного управления снабженья

Москва, 19 февраля 19…

Дорогая Ира! Скоро закончится осушка подводных поселков и начнется проходка шахт № 2, 3, 6, 9, 10. Между тем строительство ВАРа, как вам известно, остро нуждается в продукции вашего завода, особенно в насосах и гидромониторах. Наш приемщик на вашем заводе, инженер Гюнтер, сообщает мне, что вы испытываете недостаток в квалифицированных, опытных работниках. Позвольте мне, в интересах нашего общего дела, хоть немного помочь заводу.

Рекомендую вам подателя сего, товарища Акимова Константина Михайловича, инженера-металлурга, хорошо мне известного, прекрасного конструктора-автоматчика и опытного производственника. Я пытался привлечь Константина Михайловича к работе у себя, в центральном аппарате ВАРа, но он стремится на производство, на завод, и я не позволил себе настаивать на своем желании. Во всяком случае, буду очень рад, если окажется, что я смог быть вам полезным и помочь в ваших затруднениях. Всегда ваш друг — Ник. Березин».