Страсть - Федор Раззаков

С моим папой они были антиподами. Не симпатизировали друг другу с первой минуты. Всю дипломатическую сторону отношений приняла на себя мама…»

На момент своего романа с Андроникашвили Гурченко, снявшись в звездных фильмах «Карнавальная ночь» и «Девушка с гитарой», была уже достаточно известной актрисой. Правда, в 58-м слава вышла актрисе боком: на нее ополчилась центральная пресса. В «Комсомольской правде» был опубликован фельетон про Гурченко (речь шла о ее «левых» концертах), а журнал «Советский экран» поместил на своих страницах обидную карикатуру на нее. Тогда Людмила не могла взять в толк, за что ее так «припечатали», и только много позже узнала правду. Оказывается, на нее осерчал КГБ за то, что она отказалась сотрудничать – следить за иностранцами, приехавшими в Москву в 1957 году на Фестиваль молодежи и студентов.

Гонения на Гурченко были в самом разгаре, когда осенью того же 58-го она забеременела. Весной следующего года она отправилась в Харьков к родителям, чтобы родить ребенка в домашних условиях, в кругу родных. Однако спокойных родов не получилось. Актриса вспоминает: «Когда я попала в роддом, роженицы разделились на тех, кто любит меня и кто не любит. После газетных статей не любивших меня было подавляющее большинство. Пришлось уйти в другую палату…»

Несмотря на то что наша героиня мечтала о мальчике (даже имя ему придумала – Марк, в честь отца), 5 июня 1959 года на свет появилась девочка. Назвали ее Машей.

Оставив ребенка на попечение родителей, Гурченко вскоре вернулась в Москву, чтобы продолжить актерскую карьеру. Собственной жилплощади супруги долго не имели, поэтому им приходилось жить где придется. Особенно тяжело было Гурченко, которой никак не удавалось выбить себе московскую прописку. Ситуация изменилась в лучшую сторону лишь после того, как в конце 50-х на молодую актрису посыпались новые предложения сниматься в кино.

С первым мужем Гурченко прожила до 1962 года. Затем супруги подали на развод. Пишет сама актриса: «Поразительно, как долго я не могла постигнуть, что, начиная с головы и кончая кончиками пальцев – отсюда и досюда, – Борис не мой человек. Прекрасен, но – чужой. Очень, очень трудно понять самой, а еще труднее объяснить другим, как кончаются долгие отношения. Страстно хотелось счастья, и в этом было мое несчастье…

До сих пор невозможно понять и поверить, что такому умному, тонкому человеку, самому выросшему без отца, так легко далась фраза: «Ну что ж, она будет расти без меня… У нее ничего от меня не будет… собственно, это уже будет не моя дочь». Испытание своей силы? Игра в мужественного супермена в двадцать шесть лет?..»

После развода Гурченко досталась 13-метровая комната в общей квартире на первом этаже многоэтажного московского дома на одном из проспектов. Сюда из Харькова вскоре была привезена и трехлетняя дочка Маша, которая в столицу ехать откровенно не хотела. Со стариками она чувствовала себя куда как свободней и веселее. Как вспоминает Людмила Гурченко:

«Боролись мы долго – кто кого. До изнеможения. Несколько ночей мы почти не спали. Тупо смотрели друг другу в глаза. И молчали. Потом враз обе, обессиленные, уснули. Я – в кровати, она – в кресле. Из протеста не ложилась в кровать. Ведь кровать – это все-таки этап смирения. Кровать – это уже что-то окончательное. Ранним утром я открыла глаза. На меня был устремлен чистый и ясный взор моей ох какой загадочной дочери: «Мамочка, я хочу питиньки».

В 1963 году Людмила устроилась на работу в театр «Современник», один из самых популярных в стране, и там вскоре едва не обрела нового возлюбленного. На эту роль претендовал актер Игорь Кваша. Судя по мемуарам М. Козакова (он тоже тогда работал в «Современнике»), Кваша всерьез увлекся Гурченко, даже выбрал ее себе в партнерши в спектакле «Сирано». Во время гастролей театра в Саратове Игорь объявил друзьям, что собирается жениться на Людмиле, хотя на тот момент был уже несколько лет женат. Однако в результате Кваша так и остался со своей женой, а Гурченко вскоре вышла замуж за Александра Фадеева-младшего – сына писателя Александра Фадеева и актрисы МХАТа Ангелины Степановой. Он тоже был актером (окончил Школу-студию МХАТ), однако малоизвестным. Из Театра Советской Армии, где он служил, его выгнали после того, как он отказался задержаться на несколько лишних минут на репетиции. По словам близко знавшего его Александра Нилина: «Фадеев ни в малой степени не интересовался ни литературой, ни искусством. Достоинства, несомненно ему присущие, лежали совершенно в иной области. Однако самое удивительное, что проявил он себя в полном блеске именно в кругу артистов и прочих деятелей художественного мира.

Ареной ничего не стоящего ему самоутверждения оказался ресторан ВТО, и в 60-е годы, когда автора «Молодой гвардии» уже не было на свете, фамилия Фадеев практически ежедневно звучала, не перекрываемая громкостью других фамилий, находившихся в то время у всех на слуху…

Пока дети других знаменитостей доказывали, он – заказывал. И не одной выпивкой и закуской ограничивался его заказ, он заказывал как бы музыку жизни, взвихренной вокруг занимаемого им ресторанного столика… Я обожал бывать вместе с ним в ВТО. Для официанток он безоговорочно был клиентом номер один. Ни один человек в мире искусства не умел с такой широтой тратить деньги в ресторане, как Шура. Это вполне искупало его абсолютную неспособность их зарабатывать. Годам к тридцати он остался вовсе без средств к существованию. И больше в ВТО не ходил: на халяву он не пил никогда…»

Однако и брак с Фадеевым-младшим оказался для Гурченко недолгим. В середине 60-х они развелись, и Гурченко какое-то время жила с актером Театра киноактера Анатолием Веденкиным. А в конце 60-х судьба свела ее с популярным певцом Иосифом Кобзоном. По словам певца: «Тот период был для Людмилы достаточно тяжелым. Она пребывала в жуткой депрессии – ее популярность сильно упала. Но тем не менее Гурченко оставалась Гурченко. Она пробовалась в один театр, в другой. Со съемок возвращалась с истерикой. И каждая из них почему-то заканчивалась словами: «Это невозможно! Не успеешь заявить о своем желании сняться или сыграть роль, как тебе сразу же лезут под юбку и тащат в ресторан!» Она очень болезненно реагировала на такие вещи, они ее унижали. Вот в такой момент я и подставил ей плечо…»

Молодые жили в двухкомнатной квартире Гурченко, а свою жилплощадь на проспекте Мира Кобзон отдал родителям и сестре, переехавшим из Украины в Москву. В течение трех лет звездная чета состояла в гражданском браке, после чего решила узаконить свои отношения. Произошло это в январе 1969 года, во время их гастролей в Куйбышеве. Как гласит легенда, на это решение повлиял инцидент, который произошел в гостинице «Волга»: там Кобзона и Гурченко отказались прописывать в одном номере, мотивируя это тем, что у них нет штампа в паспорте. На директора гостиницы Якова Хазова не подействовали даже уговоры тогдашнего руководителя куйбышевской филармонии Александра Блюмина. Тогда Иосиф и принял решение немедленно зарегистрировать брак с Людмилой. Произошло это в стенах все той же филармонии. Свидетелем со стороны жениха выступил Блюмин, а вот у Гурченко свидетеля не было вовсе. Говорят, когда служащая ЗАГСа хотела сделать соответствующую пометку в паспорте невесты, в ее документе не обнаружилось двух листков с графой «семейное положение». По требованию сотрудницы невесте пришлось лезть в сумочку и доставать эти листки на свет.